Агент ноль-ноль-хвост

Девушка стремительно взбрасывает вверх руки, занавесь взлетает, а мне на голову обрушивается полудюймовая доска – почему-то мне запомнилось, что доска именно полудюймовая. Вероятно, потому, что будь она дюймовой, все могло бы закончиться гораздо печальнее.

Сводя глаза на переносице и теряя сознание, отмечаю про себя, что дома действительно невыносимо жарко, и доказательством тому девушка в трусиках и свободном топике. Но все это уже неважно. Важно другое: вот оно сотрясение! В точности, как и обещано. И даже воронка вселенского пылесоса уже над головой, словно ждала, когда все закончится…

Меня опять, как и в прошлый раз, поднимает вверх, тянет невидимым потоком. Я уже вне тела и со стороны наблюдаю за происходящим. Воронка – это не страшно, это мы уже проходили, а вот Маришка в трусиках – это совсем другое дело. Господи, какая же она красивая! Вообще, в смысле, вся. Ну какой же я дурак, что проворонил такую девушку. Ого, она еще и заботливая. И жалостливая!

Воспаряя все выше и выше, я наблюдаю, как девушка, бросив доску, сначала в ужасе от содеянного прикрывает рот ладонями, а потом медленно опускается рядом с моим телом, ощупывает его, начинает яростно трясти за плечи, и при этом что-то кричит. Я бы на ее месте залетного мужика дальше с балкона отправил, а эта откачать пытается. Эх, добрая душа!

Чем все это заканчивается, я не в курсе. Вертясь, влетаю в раструб воронки и мчусь в потоке таких же несчастных, как и я. Нет, все-таки я счастливый, ведь меня откачивает такая девушка! Впрочем, мне-то что с того, в моем теперешнем состоянии. О-хо-хо!..

Вонь! Опять эта ужасная невыносимое амбре гниющих душ. Скорей бы пролететь этот туннель… Интересно, а много ли здесь таких, как я? В смысле, по второму разу и по договоренности? Непохоже, что очень много. Большинство в панике пытаются грести обратно. Эти явно не особо хотят расставаться с бренными телами. Другие же отчаянно стараются ускорить свое продвижение вперед – они явно не в курсе, что их ждет, иначе гребли бы гораздо активнее первых в обратном направлении. Значит, я один…

Вот и второй раструб. И свежий воздух, аромат и благоухание цветов! Какая прелесть…

Подо мной знакомая цветочная поляна, приближающаяся с неимоверной быстротой. Но я-то уже знаю, в чем тут соль, и спокойно, любуясь красотами неведомого мира, дожидаюсь, когда же упадет скорость и меня плавно и бережно, словно спящее дитя в колыбель, опустят на шелковистую травку.

Странно… Скорость вроде бы должна уже снизиться… Вот сейчас… Нет, сейчас!.. Сейчас, говорю!

– А-а-а! – закрывшись руками и сжавшись, влетаю в заросли палкообразных растений и, круша их, кубарем качусь по траве. Гигантские цветы возмущенно и осуждающе качают повернутыми ко мне головками. Боли не чувствую, но обидно, что меня так провели. Меня – заслуженного героя, отличника небесной боевой славы!

Распластавшись на траве лицом вниз, лежу с закрытыми глазами. Жду непонятно чего. Может, все-таки, скажут: «Извини, друг Веня, так вышло. Сбой был в системе посадки…» Как же, дождешься от них!

– Вставайте, Вениамин! Хватит притворяться, – окликает меня зычный голос. Вот видите! А я о чем говорил. Эх, никакого почтения к прежним заслугам.

Нехотя распахиваю глаза и поднимаюсь на ноги, по привычке отряхивая руки, хотя здесь в этом необходимости нет – сами понимаете, мир нематериальный.

Передо мной все тот же Петр с длинной седой бородой и огромной связкой ключей. Тот же колючий требовательный взгляд вновь изучающе ощупывает меня.

– Спасибо, что так аккуратно опустили.

– Вы немного зарвались, решили, будто прибыли на прогулку или экскурсию, – усмехнулся в бороду Петр, перебирая в руках ключи. – Пришлось вас поставить на место.

– Странный способ ставить на место, – пробурчал я, опуская глаза. Я ведь действительно представил себе, что это приятная прогулка.

– Вот и я о том же, – кивнул Петр. – Присядем, – предложил он, и первым опустился на траву, оправив на коленях подол длиннополой туники или рясы – кто уж ее там разберет.

– Давайте не будем тянуть кота за… кхм-м, – я осекся, заметив в глазах Петра насмешливые искорки, и быстро уселся напротив на теплый мягкий ворс, совершенно непохожий на привычную травку.

– Вот именно. Не будем тянуть, – кивнул Петр и задумчиво перекинул пару ключей. – Дело в том, Вениамин, что Владыка, как вы его называете, нашел себе новую забаву.

– А я-то тут при чем? Мне что, вечно теперь бегать за ним?

– Не дерзи старшим! – Петр громыхнул связкой ключей, сверкнув при этом глазами, и я испуганно втянул голову в плечи. – Так-то лучше. А теперь слушай внимательно! – Петр грозно свел брови на переносице, незаметно перейдя на «ты».

– Да слушаю я, слушаю, – огрызнулся я, чтобы оставить за собой последнее слово, но Петр пропустил мои слова мимо ушей.

– Этот… Владыка, – поморщился Петр, – создал черного ангела и отправил на Землю склонять людей к разным непотребствам. Мы, конечно, сразу среагировали и направили своего посланника, но он не может в полной мере воспрепятствовать деяниям Владыки.

– А как же безграничное могущество? – съехидничал я. – Ведь Он всемогущ! Взял бы, да и одним взмахом мизинца изгнал это черное бедствие.

– Все правила игры, будь они неладны! – горестно покачал головой Петр. – Он не может нарушать их. Человек свободен в своем выборе и волен поступать так, как считает нужным.

– Ну, знаете! Это уже не свобода, а анархия какая-то.

– Анархия есть неумение управлять собой, сдерживать свои желания и порывы.

– Согласен с вами, но человек несовершенен.

– В том-то и дело. Вот для этого ты нам и понадобился, – согласно кивнул Петр.

– Я? А при чем здесь я? Или вы думаете, я буду носиться по городам и уговаривать людей не поддаваться завлекухам какого-то гота с крылышками?

– Кого? – Петр недоуменно уставился на меня, даже перестав позвякивать ключами. – Ах да, понимаю. Ты все шутишь.

– Да нет, какие уж тут шутки, – поерзал я задом по траве.

– Согласен, теперь уж не до шуток. А носиться тебе никуда не придется. Этот черный ангел обосновался в твоем родном городе, так что, сам понимаешь, ты для нас – идеальная кандидатура.

– Значит, больше никаких дивных миров?

– Слышу в твоих словах иронию. Нет, дивных миров не будет. Хотя… кто его знает, этого… Владыку.

– Предположим, но что в таком случае я должен ?

– Заставить Владыку отозвать свое творение или уничтожить его.

– Владыку? – очумело уставился я на Петра.

– Сдурел? Творение его, разумеется!

– Уф-ф, – вытер я рукой со лба воображаемый пот. – Вы так больше не пугайте.

– И не собирался. Помощь тебе окажет белый ангел.

– А я? Кто я? И какими полномочиями обладаю.

– Самыми что ни на есть полнейшими. В смысле делай что хочешь, но в пределах разумного.

– Я понимаю, что отказываться бесполезно… – начал я и специально оставил фразу незаконченной, в надежде, вдруг Петр изменит свое решение, и я очнусь в объятиях прекрасной Маришки.

– Правильно понимаешь. А Маришки твои подождут.

– Прекратите копаться у меня в голове! – вспыхнул я. – Это мое личное дело, и вас оно совершенно не касается.

– Ты сейчас на взводе от свалившегося на тебя, но потом ты мне только спасибо скажешь.

– Не дождетесь!

– Вот и поглядим, – усмехнулся Петр, поднимаясь с земли. Я поднялся следом. – Кстати, как ты теперь относишься к котам?