Костюм Арлекина

…полицейская пикареска……ядро «Костюма Арлекина» писателя Леонида Юзефовича — Иван Дмитриевич Путилин, шеф сыскной полиции Санкт-Петербурга. Реально существовавший в царской России девятнадцатого столетия дознаватель. Насколько нынешняя проекция орденоносного полицейского соответствует историческому прообразу — вопрос сложный. И, в общем-то — дело десятое. Есть некоторая порция параллелей: даровитость, проницательность, смекалка — и то ладно. Всё же тут у нас не исторический талмуд, а вполне себе кассовый, плутовской ретродетектив. Сюжетно Юзефович упрятал главную историю во второстепенную: отставной Путилин надиктовывает свои мемуары борзописцу Сафонову. Основной линией проходит дело об убийстве австро-венгерского военного атташе. А ради контрасту временами бывший начальник сыска потчует гостя полицейскими байками……ни композиция, ни интрига здесь, впрочем, бал не правят. Да и первоочередная для ретродетектива роль реконструкции ощущения «того времени» — тоже. Затмевающе интересен оказывается сам главный герой. Иван Дмитриевич настолько далеко отстоит от классического «книжного» сыскаря, что непосвященному в тонкости реального положения дел реальной же криминалистики и следственных мероприятий обязательно покажется антиподом всего, что должен являть собой сыщик в массовом сознании. Путилин очаровательно циничен. Вместо идейных соображений — сугубо меркантильные: хорошо бы по результатам следствия орден получить не только царский, но ещё и австро-венгерский. Свинину жареную доесть за покойником, хоть и мерзко малость — но не пропадать же. Любовника супруги доверенного агента в каталажку засадить — само собой токмо для повышения служебного рвения. Не могем найти украденный у заграничного дипломата сервиз — закажем подделку. Путилин день напропалую ходит с банкой маринованных грибов в кармане заместо револьвера. Ночным татем караулит в кустах и сигает через заборы в переулках……и всё же, сыщик у Юзефовича вышел, хоть и простоватым, но ярким, густым и колоритным. В меру шельмец, немного коррупционер, чуточку лентяй; оружия в руках отродясь не державши. Плюс — Путилин напрочь антиконспирологичен. Там, где особистам-контрразведчикам из царской жандармерии на каждом шагу видятся заговоры и геополитические мотивы, у него сплошняком получается только лишь рядовая, затрапезная бытовуха. Хотя, на самом-то деле, знающее люди могут подтвердить — герой Юзефовича самый что ни на есть настоящий следователь. За вычетом, может только, особо цветистых приключенческих подробностей. Да и то, наверняка не всех: время действительно было авантюрное. Конец эпохи империй, как никак……при подведении итогов не следует слишком уж обольщаться: «Костюм» не тянет в общелитературном зачёте ни на отлично, ни даже на хорошо. Тем не менее и приуменьшать достоинства здесь нет нужды — первая история из трилогии о сыщике Путилине доброе дорожное чтиво. Возьмите его с собой в путешествие — этот детективчик как пить дать поможет вам скоротать любой утомительной продолжительности километраж…

До этого был прочитан большой романа Леонида Юзефовича «Журавли и карлики». А больше как-то на читательских перекрёстках нас судьба не сводила. Но вот тут родная библиотека подсунула совсем другого рода книгу — отечественный детектив в старорежимном стиле. Тем более, что фамилию главного героя я слышал (наверное телесериал подсказал, хотя я не телевизионный человек и фильмы не видел) и потому было любопытно, как автор подаст такого рода материал.Дальше...Ну, что ж, получилось вполне занятно. И наш главный питерский сыщик вполне оригинален и искусен в своём сыщицком деле, и извивы сюжета вполне затейливы, и фигуры второго плана вызывают нужные чувства и эмоции, и ситуационно-временная политическая подкладка под описываемые расследуемые обстоятельства разъясняется автором в достаточном объёме, чтобы понимать все опасения как жандармерии, так и криминальной полиции — в общем, книга читается легко и непринуждённо, а небольшой объём позволяет читателю сделать короткую передышку между большими сложными циклами и романами (у меня это Умберто Эко и Дмитрий Мережковский).