* * *
Это не грустно – знать; грустно – не жить
оттого, что другим нужно больше, чем можешь дать.
Тяжело, надо думать, безверие нежить...
25.02.96
* * *
В кресле-качалке сидит старик и читает книгу,
между страниц которой засохшей стебель травинки.
К подвигу нет причины – значит в высшую лигу
тебя не возьмут и подопытной свинки
из тебя не сделают. И это значит кончины
долго ждать не придется, в кресле-качалке качаясь.
Цветок, засохший до половины;
сонет, сочиненный на четверть.
В процессе игры, как это случается часто,
выпали черви.
01.03.96
* * *
Когда расстояние съеживается, как
шифровка разведчика на микропленке,
я зажимаю надежду в кулак
и наравне со всеми участвую в гонке.
Марафон, которому нет конца,
потому что конец наступил прежде начала.
Главный приз, у которого нет лица
и которого все равно мало.
Надежда подобная небытию,
чем больше надежды – тем меньше мяса.
Виноградный скелет упадет в колею
и будет раздавлен копытом Пегаса.
Этот мифический зверь похож
на нашу синицу, но если по-сути,
то надо бы Париж положить под нож,
либо добавить подвижности ртути.
14 – 19.03.96
* * *
Где Гоголь каменный ночует,
мой взгляд смещен, движенье стеснено
и посмотреть ему в глаза хочу я
и не смотрю. И так уже давно
я чувствую себя – такое ощущенье
вины; как будто, я в чем-то виноват.
Или стыда – как будто слышу пенье
в себе и привлекаю взгляд
случайной парочки, прохожего, кого-то.
Что смотрит он? Такая тихая мелодия во мне,
что я боюсь мгновения отсчета
мгновений созерцания. – Во тьме
так вор неопытный орудует отмычкой
и каждый лишний звук, —