А вдруг? Покалеченная сказка

Теперь я инвалид, физически инвалид: не могу ходить и многое делать, но я осталась человеком. А сколько людей ходят по улицам, совершают разные необъяснимые поступки по отношению друг к другу, с этим сложнее- таких людей уже не изменишь.

Она взглянула в больничное окно. Там вокруг множество зданий, корпусов с кучей входов и выходов. Кто-то везет на каталке медицинское белье видимо в стирку. Насте показалось это не очень интересным и она посмотрела наверх.                Небо. Какое красивое чистое небо: такое голубое с частичками облаков, которые так неловко виделись на голубом небе словно мазки белой краски. Красиво. Настя начала верить, наверно, сама себе придумала, что её путь будет сопровождаться различными неприятными моментами, но завершится все отлично и чисто – как это небо.

Настю научили сидеть в коляске и само собой начались прогулки. Это была огромная возможность для неё взглянуть на мир, на людей. Часто, смотря на людей, она только расстраивалась. Расстраивало Настю то отношение, которое люди проявляли, смотря на неё. Зачастую она ловила взгляд, никак и ничем не связанный с состраданием, с сопереживанием. Этот взгляд был читаемый настолько будто человек шёл с транспарантом, на котором написано: "Ты жалкая, у тебя чума". Такие люди обходили Настю стороной. Ей было страшно.

Неужели, я действительно заразная?

Физически она многое не могла сделать, но не такая она и беспомощная и никчемная, а тем более не заразная. Было страшно. Неужели мир так изменился, пока она была в коме?

Настя делилась с родителями своими опасениями и переживаниями, но их поддержка была несильной и неубедительной. Ведь все люди разные и у них разное отношение к различным вопросам.

Она была благодарна родителям, но не понимала их слова:"мы живём твоей жизнью". Ей требовалась правильная, четкая их помощь, складывалось ощущение, что они не живут ее жизнью, а распрощались со своей. Они много делали, планировали реабилитации, договаривались об операциях, но создавалось впечатление, что они умерли, приговорили себя к смерти, когда этого как раз и не требовалось.

Настя понимала, что они так много сделали, так вложились материально, морально, но ее пугала их настойчивость, требовательность. Её это утомляло.

Как в тюрьме.Я же не машина.

Родители хотели видеть Настю прежней, даже лучше, поэтому подсознательно требовали чего-то от неё, думали что все зависит лишь от её личного желания. Говорили, что она плохо или мало старается. Настя выполняла все максимально, на износ, когда после первых операций она падала в обморок каждый раз при вертикальном подъёме. Она продолжала делать все насколько ей позволяли силы и физическое состояние, но со стороны хочется лучше, а предела у понятия лучше нет.

Родители стали для Насти миром. Но каким миром? Они дали ей жизнь второй раз, лечили её, выхаживали- со стороны казалось"не жизнь, а малина". Для Насти все было с точностью наоборот. Говорят:"попала в золотую клетку", когда была куча достатка, но не было жизни в общем понимании. Так и Настя словно попала в "золотую",но в клетку. С одной стороны все прекрасно- заботливые родители, сами уставшие, но заботящиеся о судьбе дочери. С другой же стороны она была одна, одинока как в тюрьме -родители занимались только физическим здоровьем, а душевное, моральное здоровье их не волновало: они отмахивались от нее, когда она пыталась поговорить на волнующую ее тему; так она и привыкла быть в тишине и молчать.

У Насти было безграничное чувство благодарности родителям, что дали когда-то ей жизнь, а теперь дали новую жизнь. Была благодарна, что не оставили её одну как выброшенную на помойку ненужную вещь, как поступил с ней любимый муж. Была благодарна, что подарили жизнь, а теперь делают все возможное, чтобы вернуть эту жизнь в прежнее русло. Была очень благодарна родителям, что она многое осознала на своём нелёгком пути. Благодарна, что не позволили ей найти и выпить снотворные таблетки для упрощения жизни. Сейчас была ситуация, когда любые слова были ничто по сравнению с тем, что она чувствовала, но к сожалению не могла донести это чувство до других.

Одиночество, она знала, что оно есть, но никогда раньше ее оно не касалось. До аварии всегда вокруг было множество людей с различными взглядами и интересами. Только сейчас она начала ощущать одиночество, хотя рядом были люди: врачи, медперсонал и родители.

Настя многим интересовалась, иногда совершенно неожиданными вещами. Она пыталась с помощью близких выйти из своего отрешенного состояния. Ничего не получалось вновь и вновь. И в ней уже не осталось ни чувств, ни эмоций. Она не могла разжечь в себе ни  любви, ни понимания, ни даже злости. Лишь пустота. Она винила во всем случившемся лишь себя. Самобичевание было постоянно. Она ругала себя больше, чем кто-либо. Не то сказала, не то сделала, не так посмотрела, не так она выглядит- все не так и все не то и она не та. Иногда она чувствовала всю тщетность своих надежд и усилий. Какая разница, что делать, если ничего не имеет значения? Выше головы не прыгнешь.

Настя не понимала память кого-либо и свою в первую очередь. Сколько она училась в мединституте, сколько книг прочла, но понятие у неё было общее. Конечно, были общие правила и техники лечения травм, накопленные десятилетиями опыта и практики в этой сфере, но многие врачи говорят лишь все известное, как по шаблонам: попробуйте то, пробуйте это, все дело случая и везения- вдруг поможет. Настя понимала такую ситуацию, но у неё в голове не укладывалось, как не помнить сына. Не помнить радости ожидания, не помнить все нервотрепки, пролитые слезы, не помнить боли при родах впоследствии. Как это? Не помнить, что это твой родной ребёнок. Помимо этого она многое и многих  не помнила. При разговоре с кем-то она спрашивала, не обидела ли она собеседника в прошлом до её аварии. Многие отвечали, что обид никаких не было.

Классно. Так если бы я знала, что ничего не буду помнить ни хорошее, ни плохое, можно было жить по-другому. Гулять с кем хочешь, спать с кем попало, ведь средства контрацепции, защиты и гигиены позволяют.

Можно было бы делать все такого рода, но Настя была не такой развязной, отрешенной. Все её мысли подобные были лишь на словах -надо же было как-то себя взбадривать, не впадать в отчаянье, искать плюсы во всем, даже когда вариантов не было. Это же лучше, чем сидеть в одиночестве и плакать о судьбе, или звонить и жаловаться кому-то, сетовать на судьбу-злодейку.

Время шло. Насте так хотелось каждое утро вскочить и побежать, но все оставалось как и прежде без явных изменений. Ей было очень стыдно перед родителями, что она такая, что они ухаживают за ней. Дети же должны ухаживать за родителями с возрастом, а тут она, никак не повзрослеет. Было невыносимо стыдно и нестерпимо больно. Все было не то. Родители давали общий уход, а Насте хотелось жить, как-то ощущать себя человеком, но она никогда не просила большего из-за того, что стыдно. Она чувствовала, что и родителям уход за ней в тягость, чувствовала себя обузой. Родители хоть ей не говорили, что она им мешает, но Настя это чувствовала по мимолетным недомолвкам, их упрёкам, да даже по движениям. Настя ничего не требовала, она была им безгранично благодарна за все, что они ей уже дали, а теперь подарили вновь.                             Настя мало что знала своей травме. Перелом таза, перелом черепа в двух участках, переломы нижних конечностей и тяжелая черепно-мозговая травма. Перелом вроде понятно, бывали переломы костей у неё да и у многих знакомых. Черепно-мозговая травма тоже вроде понятно даже не медику- сильный удар по голове вплоть до перелома кости черепа. Но все её знания и понятия вроде были известны, хотя фактически она многого не знала, не понимала, не осознавала, поэтому Насте было странно слышать от многих людей фразу:"Не ходишь, значит перелом или повреждение позвоночника". Эти фразы звучали иногда вопросительно, иногда утвердительно. Ещё для Насти была непонятна другая картина, когда говорили:"Ничего страшного. Знал я одного человека, так он после перелома позвоночника ходит как не бывало, тренером даже стал. значит и у нее все будет хорошо. Пойдёт!" Настя молча слушала, не мешала выговориться человеку, не умничала остатками знаний, известными фактами и логичным понятиями. Будет хорошо? Этого ей и надо. .                                                                10-й или 20-й такой случай вывел её из равновесия. Она начала искать информацию в медицинских учебниках, интернете, знаний то на такую тему не было, а что и было- пропало. Оказалось для Насти все не так просто как звучало из уст умников.

4 глава

Первые полгода после комы Настя чувствовала себя странно. Очень странно для её восприятия. Она слышала, что многие люди после комы становятся другими, у них появляются какие-то сверхспособности, какие не наблюдались ранее, Настя этим словам слабо верила. Подумала про себя после прочтения подобной статьи, может так и есть, надо проверить возможные проявления. Она решила начать со школьной программы. Проверила свои умения и знания в алгебре, геометрии, физике, химии, иностранном языке -все осталось без явных изменений.

Хорошо, что совсем не отшибло все знания и умения. Могло быть хуже.

Ничего необычного она не заметила.

Единственное, чего не могла понять -ей в голову приходили стихотворные четверостишия и двустишия из ниоткуда. Ничего подобного с ней никогда раньше не происходило. Стихи она не читала в тот момент, просто приходили в голову строки, она их анализировала, просила ручку с тетрадью  и записывала. Потом читала и понимала, что появлялся стих. Никогда у неё не было склонностей и успехов в литературе, она как и многие выросла на стихах Пушкина и все, на этом ее стихотворная жизнь закончилась как и началась в школе. А тут вдруг стихи. Насте было непонятно, какие стихи у неё получались, родители тоже люди заинтересованные, от них нельзя ждать правдивой оценки её стихов.                      Она решила зачитать пару стихов одноклассникам, приходившим к ней домой позднее для поддержки……

зачем любить, зачем страдать?

он не придет и не поймет.

пора уже осознавать

что кроме себя самой

тебя никто не спасет

***

закрыть глаза,

забыть невзгоды

как хочется за раз,

но так не получится,

надо терпеть все боли,

надо стремиться стать лучше,

но этому еще учиться и учиться.

все смогу, я знаю,

хотя все время забываю

забываю цель и близких старания.

все получится.

эти слова должны стать моим приоритетом.

пусть это будет моим секретом

так легче, так проще.

***

нет чувств,

но нет и огорчений.

ни злости, ни любви,

никаких сожалений.

так проще и легче.

никто не спросит,