Без берегов

– Дояркой работаете?

– Трактористкой работала.

– Вы? Такая красивая, хрупкая девушка и трактористка? Как-то не вяжется это с вами.

– Да что же это такое? Вера. Опять эта Семенова, прогульщица, не вышла на работу. Уволила бы ее, да некому работать, никто не хочет на должность санитарки. Возмущалась сестра хозяйка. Вера посмотрела на Тасю.

– Таисия. Хотите работать санитаркой в больнице, останетесь в городе, зарплату будите получать, питание бесплатное, халат синий, тапочки. А?

– А можно? Повеселела Тася.

– Ксения Ивановна, я вам санитарку нашла.

– Ее что ли? Она посмотрела на Тасю. Ой не знаю. Больно молоденькая, худенькая, хорошенькая, справится ли? Работы то много, утки нужно таскать, мыть за больными. Нет не справится, побрезгует.

– Вы ее к Наташе прикрепите, а там посмотрите. Деревенская она, к труду приучена.

– Ладно, возьму с испытательным сроком.

Через месяц Тася получила первую зарплату, сразу пошла на почту и написала маме письмо.

– Маманя, милая, родная. Прости ты меня не путевую дочь, у меня все хорошо, работаю в больнице санитаркой, мою полы, окна, ухаживаю за больными. Здесь есть душ, туалет, меня здесь кормят, обувают, одевают. Выслала вам денежный перевод. Моя первая зарплата. Как там Витенька, Анечка, Лидочка. Что пишут Ваня и Саша. Крепко вас всех целую и обнимаю. Может быть на ноябрьские к вам приеду. Тася. Через несколько дней Тася получила письмо от родных. Писал Витя, он с Аней учился во втором классе.

– Здравствуй нянька. Маманя, когда получила от тебя письмо, сильно плакала. У нас все хорошо, мамку слушаемся, помогаем ей по дому. Ваня написал, что по ранению может приехать раньше ноября. У Саши все хорошо, пишет, что хочет нас забрать в Алма-Ату, ему там нравится, тепло. Нянька, мы тебя все любим, целуем и обнимаем. Витя.

Тася с работой справлялась, выпросила у Ксении Ивановны еще полставки. Ей нужны были деньги, на подарки, она собиралась съездить на праздники к родным. Много работала, зарабатывала на отгулы. Тася так радовалась, что она нашла работу, что она живет в городе, что она теперь приедет в деревню не как собачка с поджатым хвостом, а с подарками, с деньгами, она ведь кормилица. А в деревне теперь будут говорить.

– Манькина кукла то, чай теперь городская, в больнице работает.

Спала Тася где придется, в выходные на свободных кроватях выписанных больных, в будни на диване в холле или у себя в подсобке на кушетке. Сначала она так уставала, что ей не важно было где спать, где упала, там и уснула. Больные ее жалели, угощали продуктами, печеньями, конфетами, яблоками. В свободное время она ходила в кино, гуляла по улицам города, кушала мороженое и другие незнакомые сладости.

Тася и Вера подружились. Вера была немного старше Таси. Тася частенько вечером ставила стул рядом со столом Веры и смотрела, как она работает, когда была ее смена.

– Как там родные? Повидалась с ними?

– Все хорошо. Витя вернулся из госпиталя. Маманя говорит: Все вместе и душа на месте. Саши только не было, он еще служит Алма-Ате.

– На новый год тоже домой поедешь?

– Нет. Зимой там так заметает снегом все избы, бывает, что только одни трубы торчат.

– А что там снег не чистят, как у нас в городе?

– Чистят. Трактор только центральные улицы чистит, дорогу к магазину, к школе, к больнице. С автобуса далеко идти по полям, не дойду по снегу. Зимой волки близко подходят к деревне.

– Волки? Смеялась Вера. Им что в лесу есть не чего?

– Нечего. Все снегом заносит, они близко подходят к деревне, воют по ночам. В прошлом году нашего Бобика загрызли, только голова и лапки остались.

– Учиться тебе надо Таисия. В вечернюю школу записаться. Я слышала, что сейчас за один год, два класса заканчивают. Хотя бы 8 классов закончить. Пойдешь на медсестру учиться. Не век же тебе утки таскать из-под больных, да полы мыть, будешь ходить в белом халате.

– Уколы в задницу ставить. Смеялась Тася.

– Лучше уж уколы, чем утки.

Зима подходила к концу. Вера на новый год пригласила Тасю к себе домой. Они встречали 1947 год. Она жила с папой, мамой и младшим братом. Тасе очень понравилось, было весело. Вера подарила Тасе красное платье. А Тася навязала всем теплые носки. Она купила себе спицы, пряжу и вязала всем носки, своим родным, маме, братьям и сестрам.

В одной палате лежала женщина, по вечерам она вязала. Она научила Тасю вязать, в свободное от работы время Тася вязала, отдых и польза. На улице было холодно, не погуляешь, да и одежды и обуви зимней у Таси не было, а здесь для нее был дом и работа.

В деревне Тася встретила Свету, с которой дралась из-за Антона. У нее уже был большой живот. Сказала, что у нее все хорошо. Она вышла замуж, за деревенского мужчину, недавно пришедшего с фронта. У него было незначительное ранение в плечо. Света рассказала ему, что беременна.

– Дети, это хорошо. Это будет наш с тобой ребенок, буду воспитывать его, как своего, никто не узнает от кого он, потому что это не важно.

Часть 3

навождение

На майские праздники Таси дали выходные, еще у нее были отгулы, так что она уехала к родным на три недели. В городе накупила продуктов и подарков две большие сумки, дала телеграмму, с автостанции ее на бричке встретил Витя. Обратно ехать в город трястись на повозке она отказалась, да и Витя устал и немного приболел. Ей хотелось еще раз пройтись среди полей, вдохнуть свежего воздуха цветов и полей, послушать щебетание птиц, насекомых, коснуться руками колосьев.

Она вышла утром, чтобы, не торопясь дойти до автостанции. Небо было чистое, голубое и безоблачное. Она уже долго шла, было очень жарко, солнце пекло. На середине пути в поле она увидела высокий кустик из трех берез, растущих рядом друг с другом.

Когда подошла ближе, то увидела, что когда-то ствол был надломлен, наверно комбайн срезал макушку не заметил и с одного ствола пошли три сильные ветки. Потом видно жалели и объезжали, так трехствольная березка подрастала, была уже высотой около двух метров.

Тася пошла к березке аккуратно раздвигая рукой колоски, чтобы их не примять. Подошла поговорила с одинокой березкой, примяла высокую траву у ствола, присела в прохладной тени веток, прижавшись спиной к прохладному стволу, попила колодезной воды из дома, встала, повернулась лицом к березке, начала прощаться, благодарила ее за прохладу.

Тася увидела между стволов легкий туман, он начал сгущаться и уходить выше, выше кроны березы. Туман начал слегка переливаться перламутром, словно что-то поблескивало, туман начал подниматься выше берез и уходил в самое голубое небо. Образовался столб в середине трех стволов березы, он имел ровные очертания. С неба по стволу посыпалась серебристая пыль, с нежным молочным перламутром.

Тася любовалась этой красотой и никак не могла отойти, потому что это было такое прекрасное зрелище. Сквозь прозрачный столб просматривались ярко зеленые листочки на веточках березы. Запахло свежестью, пряный нежный запах чайной розы. Тасе захотелось полной грудью вдохнуть этот прекрасный аромат. Она закрыла глаза, упираясь руками о белые прохладные стволы, просунула голову внутрь серебряного столба.

Она сделала глубокий вдох и медленно выдыхая открыла глаза. А перед ее глазами возникла прекрасная картина. Высокие, величественные, зеленые горы, окружали голубое озеро. С левой стороны картины, две высокие, крутые горы. Они были так густо насажены высокими стройным елями, что казалось это просто шуба из елей была накинута. А с правой стороны не такие крутые, но тоже высокие горы. На них не было такой гуще елей, там было немного низкого кустарника шиповника и малины. Среди них пятнами и полосками были разбросаны кучками ели. Там виднелась кое-где светло зеленая и желтая трава, кое-где высохшая земля. Видимо на эту сторону больше падало солнце.

Между гор круглое с неровными краями зеркало озера. Вдали, в туманной дымке в центре, виднелась еще очень высокая, крутая, зеленая от елей гора. На самой ее макушке и среди елей белый снег. С двух сторон этой горы вдали, в туманной дымке, стояли белые от снега высокие горы.

Тася смотрела на эту картину, как бы сверху и она видела все сразу. Ощущая себя в этих горах, в этом небе, в этом озере, в каждой елочке, в каждом камушке и каждой травинке. Она видела и ощущала все до мельчайшей подробности. Она ощущала себя в этой картине, она ощущала себя этой картиной.

Прямо у ее ног мелкие и крупные серебристые роднички, бриллиантами блестели на солнце, пробивались сквозь траву и мелкие цветочки. Они текли сверху к подножью высоких гор, сливались набирая силу, бились о камни, превращаясь в маленькие водопады, стекали с гор образуя огромное, зелено-голубое озеро.

Дальше вниз по ущелью между гор из озера стремилась куда-то, вытекала река. Вся эта картина медленно плавала перед глазами Таси, то опускаясь немного, то легко поднималась, то плыла в сторону, то в другую, как-бы укачивая ее в неземной колыбели.

– Приветствуем тебя! Таисия! Мы тебя любим! Послышалось где-то в вышине, в то же время сразу везде и в ней самой.

– Приветствую вас, я вас тоже люблю. Мысленно произнесла Тася, глядя в голубое небо.

– Ты нас слышишь? Ты удивлена? Да это ты, ты везде. Ты, это мы, мы, это ты. Мы едины, неделимая совокупность Все сущности.

– Бог?

– Да. Бог- это ничто иное, как все. Это жизнь, которой являетесь вы, он-это земля, по которой вы ходите, это воздух, которым вы дышите. Это разный цвет вашей кожи, разнообразный цвет ваших глаз, он есть в каждом, в каждой вашей мысли, в каждом вашем деле, даже в самом сокровенном, в тайниках вашей души. Это всепоглощающая сила, это ветер, листья, цветы. Он-это солнце, звезды, луна. Это чудное насекомое и земляной червяк. Бог-это движение и цвет, звук и свет. Это любовь, это страсть, это грусть. Совокупность жизни.