Это жизнь

–Ой мам, откуда у вас фотография Павлика? Мы же ещё его не фотографировали.

–Это же ты, маленький.

Семен в молодости был Донским казаком. Он залезал на дерево и наблюдал, за высоким забором, возле огороженного огромного дома, за красивой ухоженной девушкой. В длинном, светлом, пышном платье. Она часто с подружками прыгала на лужайке, смеялась, веселилась, а иногда в тени раскидистой шелковицы сидела с книгой или рукоделием. Ей не разрешалось выходить одной за ограду. Но подружки так разыгрались, разбегались, играя в прядки, Граня выбежала за калитку и спряталась. Семен заприметил девушку, схватил её своими огромными ручищами. Как зверь, жадно тащит свою добычу в нору. Перекинул её как куклу через плечо, сел на коня и ускакал. Закрыл её в холодном, тёмном, грязном подвале, в заброшенной избушке, в лесу. Носил ей хлеб, кашу, воду и насиловал её. Только когда живот стал большим и ей нужно было скоро рожать, она увидела свет, он привёл её домой. Отец Семена, узнав об этом, три дня порол сына плетью и сказал, что отдаст его на съедение волкам. Граня родила крепенького, здорового сына, назвали его Сергеем. Внук смягчил сердце деда, и он не стал убивать сына. Так Граня родила мужу 6 сыновей и дочку. Родители Сергея полюбили Таню, но муж, прежде ласковый и заботливый, стал пить, унижать и бить жену. Таня родила второго сына, он был просто богатырь, пошёл в деда. В 10 месяцев он заболел, как не старалась Таня, бегала по бабушкам травницам, лечила, спасти его не удалось. Когда он умер, Павел долго бегал по дому, заглядывал под кровать, долго искал брата и кричал, звал его по имени.

Когда Тане, пришёл срок рожать третьего ребенка, была уже теплая весна. В огороде посадили картошку, помидоры, огурцы набирали цвет. Павлу уже было 3,5 года. Он с родителями копался в огороде, споткнулся о кочку и упал вниз лицом, и громко кричал. Сергей взял сына на руки:

–Не смотришь за ребёнком, убился мой сын первенец. И со всего размаху ударил Таню кулаком по лицу. Таня перекрутилась и упала животом вниз, закричала от сильной боли внизу живота. Муж сел на велосипед и поехал за повитухой в соседнее село.

–Ставь воду, готовь тряпки, начались роды. Кричала Сергею повитуха.

–Таня, у тебя дочь.

–Ой, вторая мученица. Сказала Таня и потеряла сознание.

–Детское место не отходит, нужно вести в город. Сергей положил жену на тележку вместе с ребенком и повёз на станцию, бегом, глотая пыль и соленые слёзы.

Поезда здесь не останавливаются, только для роженицы притормозил скорый поезд. Женщину с ребенком погрузили. Только когда санитары несли Таню на носилках в городе Алма-Ате и на её лицо капал мелкий, холодный дождик, женщина открыла глаза. Врачи после операции сказали:

–Счастливые твои дети, им повезло, что у них такая мужественная мама.

Таня хотела назвать дочку, Наташа, но Сергей пошёл и записал её Алевтиной, в честь своей любовницы. Потому Таня не признавала это имя и звала её:

–Ляля, моя Ляля, моя доченька Ляля. Так все стали называть девочку Ляля.

Девочка росла болезненным ребенком. Как и её умерший брат, в 10 месяцев, Ляля заболела двухсторонним воспалением легких. Таня травами, примочками, выходила дочь. Ляля подрастала, уже встала на слабенькие ножки и снова заболела, её положили в больницу с мамой. Было холодно, маленькая больница отапливалась плиткой, мать согревала дочь своим телом. Но после приезда комиссии из города матерей отправили домой. Аля сильно простыла, заболела, пошло обострение. Сказали, что неизвестная болезнь, средств лечить, как и денег у родителей, нет. И ребенка отдали домой, родителям, умирать.

Таня несла дочь домой, закутав её в старенькое одеяльце. Она просто шла, не разбирая дороги, заливаясь горькими слезами:

–Ляля. Моя Ляля. Доченька моя. Милая моя доченька. Ляля. Моя Ляля. Она шла отрешенно, даже не вытирая слезы, они падали на платок, пальто, одеяльце ребенка и тут же замерзали, превращаясь в иней и маленькие льдинки.

–Что ты дочка плачешь? Что случилось? Куда ты в такой мороз несёшь ребенка? Таня рассказала пожилой женщине о своем несчастье.

–Дочка крещеная?

–Нет. И сынок у меня умер некрещёный. Не было там церкви. Свекровь знала молитвы, я её просили почитать над ребенком, но она отказалась.

–Один Господь ведает путь наш. Когда нам прийти, когда нам уйти. Пути Господние неисповедимы. По крести дочку. Если умрёт, предстанет перед Господом Ангелом. Господь не оставляет своих чад, даст ей жизнь вечную. Что сынок умер некрещёный, не твоя вина. По крести дочку. На всё воля Божья. Иди с Богом дочка.

Таня взяла младшую сестру, ей было 9 лет, и пошла с детьми, здесь была маленькая церковь.

–Батюшка, дочка умирает некрещёная, денег нет оплатить.

–Не беспокойся за деньги. Таня принесла ребёнка домой и положила бездыханное тело на кровать, пищу она уже не принимала, даже вода со рта выливалась. Вся семья села за стол ужинать, только Таня есть не могла, она только смотрела на свою любимую доченьку и вместо еды, она глотала слезы. Заметила, как муха села на бледное, как снег лицо ребёнка. Таня подошла, отмахнула от лица муху, ребёнок не реагировал. Таня встала на колени перед кроватью, положила голову к щеке дочки, обняла её маленькое, умирающее тельце.

–Ещё теплая. Какое страшное испытание для матери, когда на твоих глазах умирает её любимый ребёнок и ничего нельзя исправить. Она не знала ни одной молитвы, если бы она могла, она бы умерла вместо неё. Таня подняла голову, дочка чуть-чуть сморщилась и тихонько застонала. Таня села за стол и положила голову на руки, сын с мужем покушали и ушли в другую комнату. Таня подняла голову и посмотрела на ребенка. Аля, не поворачивая головы, скосив большие глаза, она так похудела, что одни только синие, большие глаза и остались, и заостренный носик на осунувшемся бледном лице. Она, широко раскрыв глаза, смотрела на стол. Таня взяла кусочек селёдки со стола, очистила от костей и кожицы, пока никто не видит, потому, что врачи запретили её кормить соленой пищей, сунула в маленький ротик маленький кусочек. Девочка закрыла глаза и тихонько почмокивая, долго его смаковала. Открыла глаза и снова стала смотреть на стол, Таня проделала тоже самое ещё, девочка не выплевывала пищу. Так Таня скормили ей целый кусочек, она подумала – если умрёт, так хоть не голодная, пусть лучше сытая умрёт. Девочка закрыла глаза и больше не смотрела на стол. Таня увидела, что её бледное лицо чуть-чуть порозовело, губки стали чуть-чуть отличаться от её бледной кожи и грудь стала тихонько приподниматься при дыхании. Только поздно вечером, ближе к ночи, девочка открыла глаза и тихим шёпотом сказала:

–Пить.

АЛЯ

Аля была очень худенькая потому, что плохо кушала. Отец был очень строгий, все беспрекословно подчинялись ему, он увидел нетронутую тарелку с супом на столе.

–Не ела?

–Нет. Он вытащил ремень из брюк, Алька заплакала.

–Бери ложку. Аля взяла.

–Ешь. Она плакала и морщилась, он ударил её ремнём по спине. Аля со слезами начала есть. Отец держал ремень перед её лицом, она хныкала и плакала.

–С хлебом ешь. Алька взяла хлеб и вместе со слезами и соплями съела весь суп.

Альки было уже 6 лет, в садик она не ходила, сидела дома одна. Она брала табурет, ставила его к стенке, где висела в рамочке фотография старшего брата:

–Павлик, иди домой, я тебя жду. Я тебя люблю, приходи скорей. Она со слезами, целовала фотографию брата. Зимой она обычно сидела в комнате на подоконнике и смотрела во двор, ждала брата, разговаривала сама с собой или с собакой и курами, общипывала по листочку цветок и ела его. Мать приходила с работы и ругала её:

–Опять объела весь цветок.

–Это щавель.

–Нет, это цветок, не трогай его, цветы не едят.

–Петя, Петя, петушок, золотой гребешок, маслина головушка, шелкова бородушка. Говорила она петуху через окно, он так важничал, поднимал высоко голову, поднимал перья, высокомерно смотрел на кур.

–Что ты важничаешь, дурак, глупая птица. Петух сразу сердился и разгонял кур, чтобы они не слушали Альку. Из-за этого, а может из-за того, что Алька выходила на улицу и громко пела, петух невзлюбил Альку. Стоит ей выйти на улицу, только он услышит её голос, где бы он не был, распускал крылья и летел, прыгал на неё и клевал. Пришлось Тане сварить из него суп.

Когда брат приходил из школы, он читал Альке книжки, рассказывал сказки, они играли в шашки, шахматы, морской бой. Она уже умела читать, считать до 100 и очень хотела в школу. С утра шёл снег и когда на улице все побелело, Алька оделась и прыгая от радости, взяла санки, и пошла на горку в огороде. Но санки почему-то не катились.

–Всегда катились, а сегодня нет, почему? Удивлялась Алька. Она выпачкалась вся в грязи, обиделась и ушла домой.

ШКОЛА

Наконец она дождалась, завтра она пойдёт в школу. Алька сразу почувствовала себя важной и взрослой. Сердце радостно колотилось от волнения, что она уже большая, как брат. Мама привела её в класс и ушла на работу. Вокруг было много чужих детей, Алька озиралась по сторонам, но мамы и брата не было. Альке было страшно. А высокая и большая тетя махала указкой, громко говорила и кричала. Она подошла к Альке и начала сильно кричать:

–Петрова? Петрова Алевтина? Ты что, глухая? Я к тебе обращаюсь. Она схватила Альку за шею и подняла её из-за парты.

–Когда к тебе обращаются нужно встать и сказать: Я, здесь.

В школе Альке не понравилось, учительница била указкой детей по голове, тыкала в грудь, спину, головой тыкала в тетрадь, дети плакали, она ставила двойки и колы. Алька пришла домой и всё рассказала и то, что она в школу больше не пойдёт. Отец сказал:

–Тебя звать Алевтина.

–Нет, я Ляля, Ляля!

–Нет, ты Петрова Алевтина. Алька не понимала, почему в школе называют Алевтина. Дома родители ругались между собой.

–Это моя доченька Ляля.