Это жизнь

Заведующая после больничного вышла на работу, вызывала всех больных к себе в ординаторскую. Вызвала Альку, она показала ректальную температуру, рассказала, как её каждый день смотрели на кресле, искали беременность. Как ей дали таблетки и у неё была кровь. Рассказала ей всё подробно. Когда Алька выходила из кабинета, к заведующей зашёл палатный врач, Алька через дверь услышала крик заведующей:

–Сволочи! И пока она шла по коридору к своей палате, она всё слышала возмущенные крики заведующей.

Альку не выписывали, у неё немного поднялась температура. Она уже не могла ни сидеть, ни лежать, ни находится в палате. Она ходила по коридорам больницы, она стояла у большого окна и смотрела на улицу. Как ей хотелось домой, она думала, что это уже никогда не закончится. Она чувствовала себя птицей, по иронии судьбы запертой в клетке. Внизу ездили машины, ходили люди, ей хотелось бросится на окно, разбить его головой и полететь ввысь, как птица. Казалось, что душа уже скоро не выдержит этого бесполезного заточения и вот-вот, выскочит из груди.

Алька увидела палатного врача.

–Ну как там у меня? Что там после операции? Всё хорошо?

–Ну если что-то и было, значит ещё будет. Алька ничего не поняла.

Алька приехала домой такой виноватой, опустошенной и потерянной. Как будто жизнь из неё ушла, у неё была страшная депрессия. Она пошла на приём к гинекологу, которая смотрела её до Москвы, и рассказала ей всё, что с ней случилось в больнице.

–А что они хотели, 5-6 недель, чтобы живот на нос лез? Приближался новый год. У врача на столе стояло много букетов роз от благодарных женщин. В утешение врач отдала Альки один букет. Она давно мечтала, чтобы у неё на новогоднем столе стояли свежие цветы. Она принесла домой, эти свежие, прекрасные розы, но они на глазах стали ронять головки. Она ничего не могла понять, почему? И тут она увидела, как под букетом роз, стоял открытый флакон одеколона.

–Что же ты сволочь творишь? Гад! Сам не даришь и подарки убиваешь? Прошептала она тихо, сквозь слёзы. Ей хотелось умереть, уйти из этой сумасшедшей жизни, где всё и все против неё, где её не любят, не понимают, не ценят и не уважают.

–Кому нужна такая жизнь? Без детей. Без детского смеха в доме. Без радости. Без любви.

Алька уже забыла, как она улыбалась. Она ходила как зомби, машинально выполняя работу. Пришла весна. Алька немного ожила, погрузившись в дачные хлопоты, но всё же иногда, сидя в ванной, когда оставалась одна, она охала, вздыхала, и подвывала от горя, как подраненная волчица. Пряча подальше, запихивая своё горе внутрь, что б никто не видел. Она чувствовала себя никчёмной, ущербной, проклятой. Она думала, что водой она сможет отмыться от какой-то грязи. Она обливалась водой и слезами, и действительно, после ванны ей становилось немного легче дышать, как будто она с плеч снимала какую то тяжесть, хотя это было ненадолго.

МАШИНА

Пятница. К Владу пришёл его брат Сергей. Они с Владом прошли на кухню и о чём-то негромко стали разговаривать. Алька поняла, что Сергей хочет взять у него деньги со сберкнижки.

–Я всё подсчитал, я продам мотоцикл, продадим золото, мне только до понедельника, крайний срок, за неделю я тебе всё отдам. Алька сразу взяла сберкнижку со шкафа и положила её в карман своего халата. Влад подошёл к шкафу в зале, открыл дверцу, где лежали деньги и сберкнижка.

–Где сберкнижка?

–Ты что, больной? Он пять лет назад у тебя взял 500 рублей, до понедельника. Когда ты его спрашивал про деньги, он смеялся над тобой. Теперь ты ему хочешь отдать все наши сбережения, 6 тысяч? А ты их туда вообще-то положил, хоть раз, хоть копейку? Я все деньги складывала на машину. Он сейчас себе купит машину, а у тебя подойдёт очередь, ты её на что будешь покупать? Вот уж он над тобой посмеётся, от души. Сергей услышал, что говорила Алька, он молча ушёл домой.

–Через месяц, в конце августа, Владу на работе предложили машину, Волгу. В те времена импортных машин не было, Волга была самая престижная машина. Он поехал к родителям, взять у них недостающую сумму. У них была пасека, скотина, они продавали и складывали деньги на сберкнижку. Отец Влада, раньше, обещал ему дать деньги, когда понадобятся. Когда Влад приехал от родителей – сказал:

–Всё, родители к нам собираются переезжать, дом, хозяйство продавать.

Влад купил машину, после этого он сильно изменился, стал ещё хуже, стал высокомерным, заносчивым, ехидным, придирался к Альке по пустякам, хамил.

Как-то он заехал во двор многоэтажек, на высокой скорости. Ехал по тротуару и чуть не задавил ребенка школьника, проходившего мимо. Алька аж закричала от ужаса.

–А-А-А. Во дворах нельзя так быстро ездить, ты чуть ребенка не задавил.

–Не ори. Как хочу, так и еду. Сейчас вообще, выкину тебя из машины и пешком пойдёшь.

В выходной поехали на дачу на машине, тогда машин в городе было очень мало, он выехал на встречную полосу, из-за поворота выехала машина.

–Смотри, как он сейчас уступит мне дорогу, в лоб побоится. Водитель, видя дурака на дороге, объехал его, выехав на свободную встречную полосу. Дома он заявил:

–Да ты у меня на цыпочках ходить будешь, и шёпотом со мной разговаривать.

В конце октября, он пришёл с работы в приподнятом настроении, он просто светился, как начищенный пятак. С загадочной улыбкой он поставил на полочку шкафа маленькую коробочку. Потом подошёл, взял её в руки, открыл, побрызгался духами и хитро улыбаясь, смотрел на Альку. Потом сел в кресло, высокомерно поглядывая на Альку.

–Откуда духи?

–Подарок.

–А что сегодня, 23 февраля или твой день рождения?

–К 7 ноября.

–А ты что, революционер? И до праздника ещё целая неделя.

ОПЯТЬ БЕСПРЕДЕЛ

–Алька, когда вышла замуж за Влада, бросила вечерний техникум Советской торговли. Через несколько лет, чтобы поменьше бывать дома, она поступила и уже заканчивала, техникум Машиностроения. Завтра, 5 февраля, будет день рожденья Юли, её двоюродной сестре, и у покойной бабушки, мамы Альки, то же был день рожденья в этот же день. Алька договорилась с мамой, что она прогуляет занятия, и они зайдут к Юле на минуточку. Влад не любил родственников Альки, поэтому она думала сходить тайком и прийти вовремя. Но они давно не виделись, заболтались, и Алька пришла на пол часа позже обычного.

–Почему так поздно? Где была? Алька не любила врать, и рассказала правду. Ей скрывать нечего, она ничего плохого не сделала.

Алька зашла в спальню переодеваться, Влад схватил её за грудину и ударил кулаком по скуле. Алька перелетела через перила кровати, ногами вверх, и завалилась на кровать.

–Ты чего? Она поднялась, встала, он опять ударил её по скуле, она опять завалилась на кровать.

–Ты чего, дурак что ли? Она опять встала, он опять ударил её.

–Ты что бьёшь меня? У него было злое выражение лица, а глаза выпучились, как у бешеного. Он опять ударил, она опять завалилась, она легла на живот и начала плакать. Когда он выходил из спальни, Алька тремя перстами сделала в воздухе крест, ему в спину. Он тут же, повернулся и так взбесился, подошёл к кровати и начал бить её кулаками обеих рук по очереди. Алька плакала и стонала, закрывая лицо руками, когда он остановился, Алька прокричала:

–За что ты бьёшь меня?

–Сама знаешь. И опять начал её бить. Алька начала отползать на середину кровати. У них были две полуторки, составленные вместе, чтобы он её не достал. Когда она отползла, он залез на кровать, встал над ней, и начал пинать её по бокам ногами по очереди. Алька начала двигаться на край кровати, которая стояла по середине комнаты, он двигался за ней, пиная её. Она резко упала на пол, он стоял сверху кровати и смотрел на неё. Она поползла вдоль кровати, потом встала и побежала через зал, в коридор. Он догнал её, схватил за волосы, наклонил голову назад, а другой рукой бил её кулаком по скуле. Она начала орать, что было сил, от неожиданности он немного расслабил руку. Алька вырвалась, подбежала к двери, начала ключами открывать замок. Он схватил её за волосы, потянул к себе, но она уже успела открыть дверь ключом. Он ударил её кулаком по скуле, голова её ударилась о бетонную стену, она упала на пол, и начала орать, надеясь, что двери тонкие, на лестничной клетке кто-нибудь услышит её. Он поднял её за волосы, она успела схватить и надавить ручку вниз, дверь немного приоткрылась. Он ударил её по скуле, она скатилась по стенке на пол. Начала опять орать и открывать дверь, выползла на лестничную клетку. Влад сразу же закрыл за ней дверь на ключ.

Алька жила на втором этаже, она сбежала по холодному полу ступенек на выход подъезда. Дверь на улицу была настежь открыта, на улице снег, холод, она босиком без колготок, в одном платьице. Ледяной цемент обжигал ноги.

–И что дальше? Она стояла и плакала. Она надеялась, что кто-то может быть выйдет из какой -нибудь квартиры, или будет заходить в подъезд, увидит её, спросит:

–Почему ты стоишь тут раздетая и плачешь? Запустит её к себе в квартиру. Она жила здесь с 19 лет, после сноса дома, её все здесь знали. Но никто не заходил и не выходил. Может было уже поздно, она не знала сколько время, а звонить кому-то в дверь ей было стыдно. После всех её больниц, лечения и курортов, стоять теперь босой на холодном бетоне, раздетой в мороз.

–За что? Что я такого плохого сделала? Я правду сказала, я не гуляла где-то, не изменяла – за что? Она стояла и плакала, обняв свои плечи обеими руками.

–Что делать? Вызвать милицию? И что? Напишу заявление, он не пьяный, побоев и синяков нет. Подумаешь, избил жену? Все сейчас бьют своих жен и всегда били. Если бы на улице посторонний человек избил, ограбил, изнасиловал, он опасный для общества. Да ещё свидетели нужны, а свою жену…

Вот когда Алька с Владом жили на квартире у бабушки, осенью Алька вышла на улицу в туалет, слышит за забором стоны. Ночь, она побоялась туда идти одна, позвала Влада, а там в кустах девушка студентка лежит. Её поймали, изнасиловали, избили. Алька вызвала милицию, девушка жила недалеко от них, мужчин не нашли, а девушка лежала в псих больнице, а потом умерла.

–А тут жена. Скажет – воспитывал. Пришла поздно. Если бы он сломал руку или ногу, убил, а то вся целая, живая. Посмеются, скажут молодец мужик, свой человек, так их баб и надо воспитывать, они ведь солидарны. Позориться. Прошло много времени, может простыну и сдохну, может успокоился, драться не будет. Подошла к двери, позвонила. Открыл и ушёл в спальню, Алька села в кресло и дрожала. Утром, пока он спал, она быстро собралась и ушла.

–Куда в таком виде зарёванном, опухшем, голова кружится, тошнит, заложен нос, на работу не пойдёшь. Пошла в поликлинику, у неё была температура, ей сразу дали больничный. Алька с улицы позвонила домой. Он должен быть на работе. Она надеялась, зайдёт домой, если его нет, покушает, отдохнёт, но он взял трубку.

–Домой не пойду. Она шла по тротуару, не видя от слёз ни дороги, ни людей.

–Аля, ты что плачешь? Что случилось? Перед Алькой, стояла её мама. Алька разревелась навзрыд, она даже ничего не могла сказать.