Это жизнь

–Нет в корпус нельзя, у нас с этим строго. Сразу выгонят, да ещё на работу сообщат за нарушение режима. Договорились о встрече на завтра.

–Ты моя девушка, можно тебя поцеловать? Алька уже шла вдоль корпусов в сопровождении мужчины. Она вела его в центр корпусов, подальше от своего.

–Где вы остановились?

–Ещё дальше.

–А как ты там на окраине оказалась?

–Не могла уснуть, в комнате душно. Пошла прогуляться, а тут захотелось.

–А тут и мы. Ты больше ночью не гуляй, тут знаешь сколько местных по ночам шастают. Ну дай поцелую, а может мы прямо сейчас?

–Ну. Нет, а то завтра не так интересно будет. Она подошла к корпусу в самой середины, здесь было много строений.

–Всё, иди. Иди, до завтра. Её колотило от нервов.

–Заходи, я увижу, что ты зашла, а то опять гулять пойдёшь. Алька открыла дверь, зашла. В коридоре сидели мужчины. Она с начала испугалась, потом улыбнулась.

–Вот и пусть ищут в мужском корпусе. Алька приоткрыла дверь, хотя на улице было темно, она видела по тротуару двигался удаляющийся силуэт. Она немного постояла на крыльце, тишина, никого вокруг, перебежками дошла до своего корпуса.

–Девчонки!

–Что ты так орёшь? Алька включила свет в комнате и обо всём, что с ней случилось, рассказала женщинам.

–А я говорила, что нельзя по одной ходить ночью в туалет. Сказала Люба. На утро Альку обрядили в балахоны, и она до конца срока отъезда изображала хромую, пожилую женщину. Только в поезде Алька сняла платок с головы. Она позвонила мужу:

–Владик, я билеты на поезд взяла только на понедельник, раньше не было.

–Ты точно приедешь только в понедельник?

–Точно.

Вот она уже в поезде, на верхней полке. Она всегда брала билеты только на верхнюю полку.

ДОМОЙ

Когда Алька жила у Гены, было хорошо. У них была отдельная комната. Мама Гены варила очень вкусные борщи. Она говорила, что спит с продавцом мясного отдела и он ей продаёт свежее мясо. Семья состояла из его мамы, отца и сестры, правда сестру мужа Алька так никогда и не видела. Каждый вечер они запирались в дальней угловой комнате. Один раз Алька на цыпочках, тихонько подошла к двери, чтобы подслушать, о чем они там тайно разговаривают. Гена резко открыл дверь, так на Альку накричал, что ей больше не хотелось любопытствовать.

Свекровь сразу заявила, что раз их теперь двое, нужно каждый месяц отдавать за питание 40 рублей. Гена заявил, чтоб жена в постели была всегда голой. Но Алька не привыкла спать без одежды, она никогда не спала так, ей было стыдно и холодно. Как-то Гена пришёл домой поздно вечером, пьяный. Алька уже лежала в постели, он снял с неё всю одежду и начал её насиловать.

–Хоть бы подмахнула, лежишь как бревно. Кричал на неё недовольный муж. Алька подумала:

–Подмахнула. Обмахнуть его что ли? Жарко ему? Ну так пусть вылезет из-под одеяла, если ему жарко. Он слез с неё и отвернулся к стене, ей было холодно голой лежать, она встала с кровати и начала собирать с пола одежду, одевать ночную рубашку. Он соскочил с кровати, содрал с неё одежду и начал её грубо насиловать, прямо на полу. Альке не нравилось, было больно и противно, да ещё от него плохо пахло. А он как взбешённый, задыхаясь, крутил и мотал её как куклу. Потом слез с неё, вышел в другую комнату. Дверь была открыта. Алька залезла под одеяло, вдруг её кто-нибудь увидит голой. Он быстро зашёл обратно в спальню, в правой руке у него был нож. Он полоснул лезвием ножа по левой руке:

–А-А-А, закричал он. С руки пошла кровь, но не сильно. Он сжал в кулак порезанную руку и стал ею бить по столу, стульям, стенам, как будто хотел, что б крови было больше. Алька быстро оделась и забилась в угол кровати. Гена, начал кричать и плакать:

–Я был с ней, я насиловал её. Она стояла на коленях и умоляла, просила, плакала. У неё бешенство матки, я насиловал её. Моя сестра. Я насиловал родную сестру. Зашла его мать.

–Ой сынок, сынок. Ты что там расселась. Он оттянул левой рукой рубашку на груди и начал резко тыкать ножом в рубашку. Мать кричала:

–Скорую надо вызвать! Встань, вызови скорую!

Альке, конечно, было это всё не приятно и страшно, но она не понимала, что мать так орёт. Отец Альки частенько так делал. Кричит:

–Я зарежу себя. А сам оттягивает рубашку и тычет ножом или вилкой. Для Альки этот приём был известный.

–На публику играет, чтобы его пожалели. Думала Алька. Она молча сидела в углу кровати и наблюдала за спектаклем. Мать завязала руку сына тряпкой и увела в дальнюю комнату.

На утро Алька заменила измазанную в крови постель и бросила бельё под кровать.

–Что расселась! Мой комнату от крови, бельё постирай. Косилась свекровь.

–А я её пачкала? Кто замазал кровью пусть тот моет и стирает. И вышла на улицу. Гена взял тряпку и начал вытирать везде кровь, свекровь стирала постель. Свекровь поучала сноху, что мужу нельзя перечить, когда он пьяный, нельзя с ним грубо разговаривать и ругаться. Алька молчала и думала:

–Вот это семейка, все с приветом.

Позже Гена заявил, что 60 рублей, которые Алька зарабатывает в машбюро, это очень мало, что ей нужно искать другую работу. Сам он частенько прогуливал, не хотел работать. Алька с машбюро уволилась, пошла работать на фабрику, там платили в два с лишним раза больше. Алька провожала Гену до работы рано утром, когда работала во вторую смену.

–Ты прогуливаешь. Тебя уволят с работы, по статье. Со статьёй где ты найдёшь работу? Надо работать. Иди. Алька возвращалась снова домой, считая, что он на работе.

Когда Гены дома не было, свекровь зашла к Альки в комнату, с хитрыми, масляными глазами и начала хвалить её наволочки, простые ситцевые:

–Мне так нравятся твои наволочки, такие красивые цветочки. Давай поменяемся, я тебе свои отдам, а ты мне эти. Согласна?

–Да не надо меняться, возьмите так, если вам нравится.

–Не. Я позже возьму, лучше поменяемся.

Когда Алька с Геной прожили 1,5 месяца, у неё опять пошли месячные. Он начал кричать:

–Почему опять месячные? Почему ты ещё не беременная? И что он очень хочет детей. Алька побежала к гинекологу, там над ней просто посмеялись. Она и сама хотела бы иметь от него детей. Он был очень симпатичный, у них могли бы получиться красивые дети. Да и детей она очень любила.

Однажды Гена не пришёл ночевать. Алька так переживала, не находила себе места, всю ночь не спала. Молилась за него Богу, чтоб с ним ничего не случилось, плакала. Он пришёл около обеда, выбритый и ухоженный. Брюки выглаженные, стрелочки, даже одеколоном от него пахло. И сказал, что он выпил вчера с ребятами и всю ночь провёл в вытрезвителе. И что его сегодня отправляют в командировку на месяц.

–А что, в вытрезвителе начали брить с одеколоном и гладить брюки? И что за командировка может быть у простого рабочего табачного комбината? Алька выскочила на улицу и поехала к нему на работу. Нашла начальника цеха, он сказал, что никаких командировок у них не бывает и что он прогульщик, не хочет работать.

–И вообще, он месяц назад взял отпуск без содержания, в виду тяжелой болезни жены. Алька приехала обратно, свекровь уже собирала ему чемодан. Алька всё рассказала:

–Да живите вы тут, как хотите. После такого обмана и предательства, она не хотела с ним больше жить. Она вышла на улицу и пошла на остановку. Гена выскочил за ней:

–Аля вернись, Аля, Аля! А потом он ей в след прокричал:

–У тебя никогда не будет детей, запомни, никогда! Через неделю Алька с мамой приехали за вещами:

–Жена уходит. Что ты стоишь, молчишь. Эх ты. Мама Альки смотрела на него с презрением и качала головой. Гена стоял молча, потупив взор, виновато опустив голову.

Прошло много лет, Алька ехала в автобусе с Владом. Мужчина так смотрел на Альку, она не сразу узнала его, он так плохо выглядел, подошёл к ним поближе.