Воинская культура Японии. Боевые искусства, мифы и история

Таким образом, исследования в области боевых искусств являются признанными научными направлениями в Японии, Европе и США. В России данное направление находится на пути становления. В отечественной науке наиболее развитыми дисциплинами, затрагивающими тему боевых искусств, являются источниковедение и педагогика. При этом ощущается недостаток в специальных философских, культурологических и культурно-исторических работах. Развитию полноценного направления мешает институциональная обособленность, антагонизм между индивидуальными исследователями и представителями научных организаций, а также закрытость самих традиций, изучение социокультурных практик которых доступно лишь её представителям. Кроме того, обыденная ассоциация боевых искусств со спортом и физкультурой мешает восприятию данного объекта исследования в качестве сложного культурного феномена.

1.2 Духовно-мифологические основы зарождения боевых искусств в древнеяпонском обществе

Поскольку настоящее исследование посвящено изучению социокультурных практик и традиций боевых искусств, то логично будет начать рассмотрение с практик, связанных с наиболее древними культами и верованиями Японии. Школа боевых искусств Тэнсин Сёдэн Катори Синто рю была основана в первой половине XV века, но миф о создании школы посредством божественной помощи, ритуальные практики и аскетические тренировки основаны на более древних синтоистских мифах и шаманских традициях Японии. Интересно понять механизм рецепции социокультурных практик между различными социальными институтами, но для решения этой задачи важно найти источник заимствования и его исторические и культурные основы. Вопрос рецепции синтоистских ритуалов и практик школами боевых искусств необходимо также рассмотреть в контексте взаимодействия жреческих и воинских родов древней Японии, что позволит выявить процесс отражения воинской функции в религиозном культе.

Исследование истории развития и становления воинских сословий, а также специфических воинских институтов имеет большое значение для понимания становления и развития любой культуры. Прежде всего, это связано с ассоциацией воинского сословия с властью, насилием, доминированием и принуждением[139 - Вандкилде Х. Воины и воинские институты в энеолитической Европе //Stratum plus. 2005–2009. № 2. С. 269.]. В этой связи, существующие воинские институты не только способны оказывать влияние на социальные изменения, но также обеспечивают выживаемость и развитие общества, расширение контролируемой территории. Воинские сообщества могут обладать двойственной функцией как фактора поддерживающего гомеостатичность, прежде всего, защищая от внешних угроз, и фактора разрушающего гомеостатичность общества, обеспечивая развитие культуры за счет захвата ресурсов, рабов и территории. Данные об архаических воинских институтах можно почерпнуть из сохранившихся до наших дней в воинских традициях ритуальных практик, а также их описании в исторических источниках. Подобные ритуальные практики сохранились в традициях японских боевых искусств как элементы обучения, тренировки сознания или мифологии школ. Основание школ японских боевых искусств является институализацией второго порядка – формированием элитарных и закрытых сообществ внутри институализированного воинского сословия. Возможность обучаться в школе и совершенствовать своё мастерство требовало прохождения определенной процедуры инициации, а также определенной верности учению и наставнику школы. Только тогда воин получал доступ к закрытым знаниям и секретам мастерства, которые могли способствовать его возвышению в воинской иерархии. Сама по себе воинская идентичность передается посредством действий, основанных на материальном, устном и письменном дискурсе[140 - Вандкилде Х. Воины и воинские институты в энеолитической. С. 270.]. Установление воинских институтов требует «доминирования, легитимации и сигнификации: все, что происходит в пределах институционального поля, тем или иным способом будет обязательно подвергаться категоризации, как облеченное властью, это будет ритуально и социально легитимироваться через различные формы дискурса»[141 - Там же. С. 273.]. Социальная и ритуальная легитимация школ японских боевых искусств внутри институализированного воинского сословия происходила на основе уже существовавших в воинской среде божественных культов и ритуальных практик, сохранившихся с дописьменных времен основания древнего японского государства. По аналогии с мифом о божественном происхождении императорской династии основатели школ боевых искусств представляли своё искусство как божественное, т. е. переданное им от воинских божеств.

В данной главе под институализацией и возвышением воинских родов (групп, сообществ) понимается не создание самурайского сословия (которое состоялось позднее), а общий процесс легитимизации и выделения воинской функции, а также её возвышение в символическом измерении. В своей работе «Hired swords: The rise of private warrior power in early Japan» Карл Фрайдэй показал, что появление в IX–X веках частных армий, состоящих из профессиональных наёмников, произошло не на пустом месте. Предки этих провинциальных аристократов находились в центре военной активности ещё в VI веке[142 - Friday K. Hired swords: The rise of private warrior power in early Japan. P. 5.].

Для целей нашей работы важно показать процесс отражения воинской функции в государственном культе, результатом которого стало создание специфических мифов, ритуалов и традиций. Эта тема неизбежно затрагивает вопрос древней истории Японии и становления японского государства, который как таковой не является предметом данного исследования. Признавая существование большого количества исследований и теорий по древней истории Японии, отличающихся различными подходами, автор данной работы выбрал концепции Д.А. Суровеня и Дж. Китагавы в качестве теоретической основы. Японская историографическая традиция и, прежде всего, официальная версия императорского двора настаивает на непрерывности императорской династии Японии, начиная с легендарного императора Дзимму (660 г. до н. э.). По этой версии формирование японского государства происходило вокруг и благодаря императорскому клану, происходящему от небесного бога Ниниги но микото, внука богини солнца Аматэрасу оо-миками. Однако логика исторических процессов подсказывает, что формирование Японии происходило в борьбе между различными кланами и племенами. На это указывают и самые ранние исторические свидетельства о древней Японии. Самым ранним письменным источником, в котором упоминается Япония, считается «История царства Вэй», написанная в III в. н. э. в Китае[143 - Китагава Дж. М. Религия в истории Японии. СПб.: Наука, 2005. С. 14.]. Согласно данному источнику главным царством на японских островах было Яматай. Им правила шаманка-прорицательница Пимико (Химико), которой наследовала тринадцатилетняя девушка Иё[144 - Китагава Дж. М. Религия в истории Японии. С. 16.]. Именно это царство было признано китайской династией, при этом историки склонны различать царство Яматай от Ямато, с которого и началось объединение Японии кланом Тэнно. При этом характерны различия между разными правящими династиями: если династия правительниц Яматай была представлена женщинами-шаманками, то в династии Ямато власть находится в руках мужчины-полководца. Вопрос о различиях между разными династиями необходимо разобрать подробнее, так как он ярко вырисовывает переход власти к воинскому клану.

В более примитивных верованиях и культах, сохранившихся на японских островах, система власти выстраивалась вокруг жрицы солнца (света), в то же время на её антагониста жрицу тьмы (смерти) распространялось табу, её нельзя было видеть и касаться, ей нельзя было иметь детей. Представляется, что правительницы Яматай также были жрицами солнца или прототипа богини Аматэрасу оо-миками. Возможно, шаманка-правительница вещала непосредственную волю богини.

На рубеже III–IV в. н. э. происходит смещение центра власти к новой династии, основателем которой выступил Судзин. По мнению ряда исследователей, Судзин был по происхождению тунгус, являлся правителем корейского княжества Мимана, откуда во главе племени воинов-всадников вторгся на Кюсю, перебравшись затем в район Ямато[145 - Там же. С. 19.]. Увеличение количества конной упряжи и воинской экипировки в захоронениях на севере Кюсю в период кофун может быть связано именно с этим событием. Характерно также, что в Нихон сёки («Анналы Японии», 720 г.) деяния Судзина описываются как направленные на объединение государства, т. е. на захват соседних царств и подчинение племён. Жрицы всё ещё продолжают играть важную символическую и сакральную роль, однако полностью теряют контроль над управлением государством. Судзин поручил управление культом богини Аматэрасу своей дочери Тоёсукиири-химэ и переселил богиню из своего дворца в священную рощу. Таким образом, можно предположить, что изменение культуры японских островов, нашедшее своё отражение в погребальном обряде, было вызвано социальными изменениями, а именно возвышением племени или социальной группы с ярко-выраженной воинской идентичностью[146 - Вандкилде Х. Воины и воинские институты в энеолитической Европе. С. 272.]