Джуна. Тайна великой целительницы

Джуна – не дипломированный врач, однако практика ставит ее в ряд с самыми известными докторами, потому, что нередко исцеляет тех, кому никто не помогает.

* * *

Еще несколько необходимых отступлений об истории лечения руками. Этот метод с незапамятных времен описан во множестве разных источников. Например, в сообщениях известного австрийского врача А.Месмера, лечившего руками, который пользовался широкой популярностью в XVIII веке в Вене и Париже; его деятельность в 1784 году осуждена Парижской академией наук, признавшей практику А.Месмера шарлатанством, обманом, а случаи исцеления – результатом «воображения и подражания». Также метод встречается в далеких от медицины источниках, таких как Евангелие, где приводится много разных примеров исцеления методом наложения рук. Цитирую:

«14. Пришел в дом Петров, Иисус увидел тещу его, лежащую в горячке.

15. И коснулся руки ее, и горячка оставила ее; и она стала служить им» (Евангелие от Матфея, глава 8).

Целители, действующие «наложением рук», известны давно. Но Джуна первой в СССР стала, благодаря своим усилиям, предметом всестороннего анализа физиков, физиологов, медиков. Отвечу на вопрос, который мне могут задать читатели, осведомленные, что право на лечение больных в нашей стране, как и других развитых государствах, имеют только дипломированные врачи. У Джуны диплома врача, повторяю, нет. Как же она лечит? На каком основании? А она не лечит как врач.

Это профессиональная массажистка. Пальцы у нее необыкновенные – длинные, гибкие, до 11 сантиметров, сильные, исключительно пластичные, поразительно красивые, ее пальцы – чудесное произведение природы.

Джуна занимается массажем, но – БЕСКОНТАКТНЫМ. Вот так диагностирует и излечивает, не давая никаких назначений, лекарств, таблеток, трав и так далее, не отменяя никаких предписаний врачей. Однако юридически – не лечит…

По этому поводу процитирую справку, данную известному грузинскому целителю Г. Кенчадзе советником юстиции II класса Г. Миллером в одной из юридических консультаций Московской областной коллегии адвокатов:

«Вопрос: могут ли считаться врачеванием действия, если их техника не предполагает применения знаний и предметов, изучаемых в каком-либо медицинском заведении?

Ответ: если программы учебных заведений не предусматривают приобретения знаний и умений, которыми обладает лицо, снимающее болевые ощущения или излечивающее, то его действия не могут классифицироваться как врачевание».

Впрочем, это не помешало обладателю данной юридической справки многократно привлекаться к судебной ответственности за незаконное врачевание… В то же время ни разу за долгие годы его практики ни один научный институт города, где он живет, а их в Тбилиси десятки, ни разу не решился проверить научными способами, на чем основано лечебное воздействие, которое, как удостоверяют десятки письменных свидетельств больных, было благотворным.

Волны, исходящие от Джуны, есть, очевидно, у каждого. Простой опыт доказывает это. Если вытянуть перед собой руки, разжать пальцы и поднести их друг к другу так, чтобы напротив большого пальца оказался большой, напротив указательного – указательный и так далее, но не касаться ими друг друга, то можно почувствовать, как между пальцами проходит слабый разряд, как от слабого тока в телефонной сети. Если кто-нибудь между пальцами протянет ладонь, то, возможно, через несколько секунд ощутит этот слабый разряд в виде покалывания или в виде тепла.

Исцеляет Джуна не словом, не внушением, не своим впечатляющим видом, как это делают психотерапевты, гипнотизеры, будь то во сне или наяву.

Однако многие специалисты считали – как она исцеляет, известно давно: лечит она только функциональных больных и только внушением.

Что такое функциональная болезнь, и чем она отличается от нефункциональной, каждый может прочесть в энциклопедии, скажу только, что пренеприятная вещь – функциональная болезнь. У человека ничего не поражено, все вроде бы на месте, а он не видит или не слышит, не может ходить на своих ногах или испытывает бессилие и тому подобные неприятности. Бывает, больной так и сходит в могилу, не увидев свет, не услышав звук, хотя считался всего лишь функционально больным, слепым или глухим.

Во время киносъемок фильма «Юность гения», где Джуна играла целительницу, режиссер пригласил на роли статистов инвалидов, проживавших в доме престарелых в Самарканде. Джуна до начала съемок знакомилась с ними, «прослушивая» своими руками.

«Этот старик глухой», – сказала она, обращаясь к режиссеру. Поводила, как обычно, руками и вдруг заявила: «Подождите, он сейчас услышит!».

На съемках фильма «Юность гения» в роли целительницы Юны

Режиссер прервал съемки. Наступила тягостная тишина. Джуна забыла о кино, что пришла на съемочную площадку в нарядном платье времен Авиценны, и начала делать то, что всегда: пассы, массаж. Так прошло полчаса. Присутствующие устали от нервного напряжения. Режиссер первый не выдержал и вышел со съемочной площадки покурить. Вернулся и застал такую картину. Все застыли на местах, и в царившей тишине было слышно, как Джуна и старик разговаривают. Режиссер пожалел, что не снял эту сцену. Старик упал на колени, начал молиться, благодарить Джуну, обещая зарезать в ее честь барана. Этот случай – яркий пример того, как излечен больной, страдавший функциональной глухотой. Приведу другой пример из практики нашего знаменитого хирурга-ортопеда Гавриила Илизарова. К нему в Курган приехал больной из Ташкента, страдавший хромотой. Он не мог ходить на прямых ногах – они подгибались. К Илизарову попал случайно, встретив в поезде попутчика, излеченного доктором от внешне подобной хромоты. Несколько лет после этого прошли в мучительном ожидании. Наконец пришел вызов из Кургана, и вот что было дальше:

«Илизаров внимательно осмотрел моего мужа, – цитирую полученное мною письмо. – А потом загипнотизировал его и сказал: «Идите!». И мой муж пошел на прямых ногах, как будто никогда и не болел. Илизаров сказал нам, что операции делать не нужно. А нужно найти в Ташкенте гипнотизера и тренироваться в ходьбе».

Гипнотизера такой силы, как Илизаров, моя корреспондентка так и не сумела найти, и ее муж как ходил на полусогнутых ногах, так и ходит, хотя недуг у него функциональный…

Но не одного глухого старика исцелила Джуна на моих глазах. Под наблюдением врачей возвращала слух глухим с диагнозом «неврит слухового нерва», пострадавшим от применения антибиотиков в детстве. Это не функциональные недуги… Все происходило в Москве не так, как на съемочной площадке. Требовались не минуты, как в Самарканде.

…Шли дни. После каждого сеанса делались аудиограммы. Вначале глухие ничего не слышали. Однако аудиограмма после первого же сеанса показывала: начался процесс выздоровления. Сначала он был заметен только приборам, фиксировался на графике: кривые начинали подниматься вверх на разлинованном листке, двигаясь из зоны практической глухоты в зону слышимости.

Наконец, после семидесяти сеансов глухой вздрагивал, когда возле уха раздавался звонок. Исцеленный смотрел на всех широко раскрытыми глазами, не веря ушам своим. Но Джуна наперед знала, что это случится, потому что берется она лечить только тех, у кого, как говорит, «цел нерв».

Глухие начинали слышать отдельные звуки, потом слова. У их родных на глазах наворачивались слезы, и они спешили в поликлинику, чтобы сделать очередную аудиограмму и убедиться еще раз: «Исцеление!».

* * *

Задолго до журналистов удалось описать Джуну стихотворцам. Вот что сочинила 16 мая 1980 года поэт Ирина Панова:

Даже если оно без порока,
Если истиной было всегда,
Там, где знанье входило до срока,
С ним была неразлучна беда.
Сколько раз ему крылья ломали,
Не пускали в привычную быль
И надолго о нем забывали,
Отправляя в архивную пыль…
Так непризнанным и оставалось
Это знанье до лучшей поры,
Где открытое вновь открывалось,
Как далеких созвездий миры.
Сколько лет приносило бы радость,
Сколько даром растраченных сил!
Не понять – это попросту слабость,
Пострашней, если кто-то гасил
Тот взволнованный свет, что не понят
И не принят в привычные дни.
Открыватели сказками кормят?
Так откуда ж земные огни?

За всем блеском и шумом, окружавшим Джуну в первые ее дни в Москве, поэтесса увидела – прибыла она в столицу раньше, чем следовало бы, ей придется трудно. И, глядя на порхающие руки, с грустью думала, как бы их не обломали…

Я входил в дверь, за которой находилась Джуна, в отличие от поэта, без тени сомнения, до сессии двух академий. Мне казалось, ее час пробил, коль раз даже члены Академии наук СССР пишут об «экстрасенсах» – людях, обладающих экстрасенсорным, то есть сверхчувственным восприятием.

В конференц-зале «Московской правды», где выступал известный философ Спиркин, я услышал:

«Вот если бы здесь на сцене был такой сильный экстрасенс, как Джуна Давиташвили, то она бы дала вам энергию всем, и вы бы, подняв руки, почувствовали (подавляющее большинство, примерно девяносто пять процентов сидящих в зале) ее сильное биополе…».

В этот момент раздалась реплика из зала.

– А приборы ее чувствуют?

– Нет.

– Почему?

– Такая специфика. Когда проверяли Джуну, приборы не чувствовали. Но у нее очень сильное биополе…

Я слушал, что говорилось в зале, а перед глазами вставала другая героиня, другой феномен, встреча с которым состоялась в Ленинграде.

Вблизи знаменитого Кировского завода, в одном из серо-кирпичных типовых домов увидел я в начале 1968 года тогда Нинель Сергеевну Кулагину, домохозяйку, мать троих детей, жену инженера-судостроителя Балтийского завода Виктора Васильевича, пытливого и склонного к научным изысканиям. Его жена обладала способностью передвигать самые разные предметы без прикосновения рук. Умела она и многое другое, что считалось фокусом, в лучшем случае – мошенничеством, и шарлатанством – в худшем. Так, Кулагина читала пальцами, руками засвечивала в темноте фотопленку в черных конвертах, оставляла рисунок именно такой, какой хотела она и испытатели. Ей повиновалась магнитная стрелка компаса, она вращала ее в любую сторону, вращала и сам компас вместе с ремешком!