Боги Асгарда. Тревожные времена

– Отец, зачем тебе всё это? – вновь воскликнул Бог Света?

– Ах, Бальдр, Бальдр, чистая и светлая душа, ты как Тюр – белая кость, ты так же щепетилен в вопросах чести и методов достижения цели, – в сердцах вздохнул Один, – но реальная жизнь – штука более сложная и серьёзная. Среди людей встречаются души под стать нам – богам асам, их не много, но именно ради этих душ, ради их развития и были одухотворенны люди.

– А человеческие жертвы во имя тебя – Одина, – страстно воскликнул Бальдр, – зачем они?

– Славя нас и молясь нам и принося нам дары, люди подпитывают нас, богов, своей энергией, – рассудительно ответил Один сыну, – что бы поддерживать этот процесс, в Срединном Мире существуют жрецы. Некоторые из них, мягко говоря, переусердствовали, но основная цель достигнута – это эманации людей. И Бальдр, сын мой, я может тебя разочарую в людях, но самые сильные эманации люди испытывают при человеческих жертвоприношениях. Их страх, возбуждение, жестокий азарт и восхищение происходящим выделяют колоссальную энергию, которой мы весьма умело пользуемся и подпитываемся. Но, что бы душа твоя, сын мой, была спокойна, скажу тебе, что я сам не в восторге от этих жестоких ритуалов и особо рьяных жрецов я иногда отправляю в Хель, мир мёртвых, им там самое место. Если им так нравится кровь и смерть, то пусть помогают чудовищному псу Гарму в Железном лесу, там они буду к месту,

– Отец, ещё один вопрос удручает меня, – взволнованно спросил бог Света у Владыки Асгарда, – я вижу, как ты любишь мою матушку, твою супругу Фригг, но к нам из мира людей доходят вести, о том, что, то у одной, то у другой женщины Срединного Мира появляются дети, рождённые от тебя, моего отца. И я вижу, эти слухи тяготят сердце и душу моей матери.

Единственный глаз верховного бога с любовью и мудростью глядел на сына. Выдержав небольшую паузу, ВсеОтец дал богу Света ответ и на этот тревожащий его вопрос.

– Бальдр, я люблю и уважаю твою мать, мудрую богиню Фригг, – неспешно начал свой ответ Один, – у нас с богиней семейного союза и домашнего очага дружная семья. Хермод, Хёд, Тюр и ты Бальдр, наши желанные и любимые сыновья. В небесной обители у тебя есть ещё братья, это Тор, Видар, Браги и Хеймдаль. Я очень Рад, что вы дружны между собой и помогаете друг другу.

Выдержав небольшую паузу, ВсеОтец продолжил.

– Все твои братья как бы дополняют друг друга, – Один внимательно взглянул на сына, и уловив понимание своих слов, продолжил, – качества, которыми обладают твои братья, рождённые от других матерей делают, нашу Семью и Род сильными и могущественными. Это не моя прихоть – это необходимость.

Вновь внимательно взглянув на сына, и только убедившись, что Бальдр понял и принял услышанное Один продолжил беседу с сыном.

– Род людской находится в самом начале своего развития, – отпив из серебряного кубка немного медовухи, продолжил ВсеОтец, – им нужны сильные вожди. Мои сыновья, рождённые от женщин срединного Мира – это будущие конунги и ярлы, они возглавят, а некоторые уже возглавили свои Рода, племена, территории и народы. Тем самым я задал вектор развития людей. И это тоже не прихоть – это необходимость.

– Отец, я много беседовал с богом Ригом, – бог Светя явно хотел разобраться с этим вопросом раз, и на всегда, – у него тоже есть дети от земных женщин, и он тоже говорил мне, что это необходимо для развития рода людского.

Бальдр вопросительно взглянул на отца.

– Риг отвечает за развитие людей в целом, – терпеливо стал пояснять ВсеОтец, – люди развиваются постепенно, но слишком уж медленно. Риг вносит новый импульс в их развитие, можно сказать «ускоряет» людей. Его потомки стояли и стоят у истоков сословий, на которые делятся люди. Когда те, или иные представители рода людского в своём сословии достигли максимального развития, Риг решает, стоит ли переводить человека в следующее сословие. Не всегда в этом есть необходимость – хороший землепашец лучше, чем плохой землевладелец, хороший воин лучше, чем плохой жрец или мудрец.

– Да, отец, я понимаю, о чём ты говоришь, – согласился с Одином бог Света, – хороший торговец будет всегда к месту, нежели никудышный правитель.

Сделав глоток медовухи и смакуя её изумительный вкус, владыка Асгарда продолжил доверительный разговор с сыном.

– Теперь, мы подходим к главному, – увидев, что Бальдр весь во внимании, ВсеОтец продолжил свою мысль, – мои дети от земных женщин – это лучшие правители и мудрые жрецы. Это те, на кого равняются люди, это те на кого кем восхищаются люди, это те за кем люди готовы идти хоть в огонь, хоть в воду. Мои дети от женщин срединного Мира, это такая же необходимость, как твои братья Тор, Видар, Браги и Хеймдаль. Не все задачи можно поручить богу Ригу, иные лучше выполнять самому.

– Бог Риг говорил, что люди при всех наших усилиях, всё же развиваются не так как нам хотелось, – Бальдр пристально взглянул на отца и продолжил, – и если возникнет необходимость ты готов пожертвовать своими детьми Срединного Мира?

– Если возникнет необходимость, то весь род людской будет «обновлён», – твёрдо и решительно ответил гаут людей, – потоп, засуха, голод, землетрясение, метеорит – сценарий может быть любым. Иногда лучше снести ветхое здание и на его месте построить новое, чем латать старую лачугу. И ты знаешь – Слово моё твердое, и так будет.

Бальдр, хорошо знавший своего отца, и помнивший какими жесткими мерами Один наводил порядок в Асгарде, после козней колдуньи Гулльвейг, понял, что так оно и будет. Слово Верховного Бога твёрдо и незыблемо, как сказал – так и сделает.

Беседа двух богов – отца и сына затянулась за полночь. И никто не смел прервать их беседу, ни вороны Одина Думающий и Помнящий, ни волки Верховного Бога Жадный и Прожорливый, ни даже сама супруга Владыки Асгарда мудрая Фригг, терпеливо ожидая своего супруга в своём чертоге Финсалир.

Ведун и провидец, воин и мудрец, отец богов и людей, кто знает, каков был промысел сего великого бога. Лишь немногим он приоткрывал завесу тайн своих помыслов и деяний.

Асгард готовился к решающей битве, и богам необходима была не только доблесть и отвага, но и Сила Духа, которую Верховный бог вселял в своих сыновей и в других богов асов.

Глава №3. Как бог Тор потерял и вернул свой молот Мьёльнир

Владыка Асгарда, предводитель богов асов, находился в башне Валаскьяльв. Сидя на престоле Хлидскьяльв он обозревал Миры планеты Астра. Вороны-разведчики Одина, Думающий и Помнящий – его глаза и уши, уже прилетели с докладом, и сейчас верховный бог, со смотровой башни уточнял полученную информацию.

Престол Хлидскьяльв находился в серебряной башне, сидя в нём, Один – Щит и Посох богов, ведал всё, что творится в иных Мирах. Серебряная башня специально была построена в чертоге Одина Гладсхейм. Поутру, поучив сведения от своих воронов-разведчиков и осмотрев все Миры, со своего престола в смотровой башне, верховный бог обычно проводил совет богов в зале чертога.

В своём чертоге Один решал не только дела государственные, но и по вечерам зазывал богов асов к себе на ужин. Боги асы любили это вечернее время – дневные дела и заботы позади, и непринуждённая обстановка за богато накрытым столом располагала к отдыху и доверительной беседе. Поэтому боги асы обычно называли дворец Одина чертогом Радости.

Приближалось время Совета богов и Один стал не спеша спускаться с серебряной башни. Выйдя наружу, верховный бог увидел своего сына Тора, ожидавшего отца. Тор знал, что кроме самого Одина и его супруги Фригг вход в башню без разрешения строго настрого возбранён. Нарушать сего уклада бог Громовержец не смел, поэтому терпеливо поджидал отца, зная, что тот вскоре пойдёт на Совет богов.

Волки-охранники Одина, Жадный и Прожорливый, в обязанность которых вменялась и охрана башни, чуть напряглись при приближении Тора, но вели себя весьма миролюбиво, зная и чувствуя, что опасности нет.

– Доброго Здравия и Мудрости желаю я сыну своему, – приветливо обратился Один к сыну и удивлённо добавил, – что привело тебя сюда в столь ранний час? Скоро Совет богов, там и поговорили бы.

Тор поприветствовав отца в ответ, объяснил свой столь ранний визит.

– Отец, у меня к тебе просьба, которую я не хочу обсуждать на Совете.

– Говори, – кратко ответил Один.

– У предводителя великанов турсов Трюма, скоро будет весьма весёленькая пирушка, – интригующе начал Тор.

– И что, князь турсов пригласил на пирушку меня? – удивлённо спросил Один.

– Нет, отец, на сие веселье пригласили меня, – Тор не сразу уловил сарказм и иронию отца.

– Это не лучшая идея, – с сомнением ответил Один сыну, – мы постоянно враждуем с ётунами, великанами сродными турсам, хмельные головы горячи безрассудны, всякое может случиться. Да и времена сейчас не те, чтобы пировать. Кто будет охранять земли Асгарда и Мидгарда?

– Отец, ты же знаешь, я на своей колеснице в мгновение ока окажусь на месте любой битвы, да и на границах сейчас спокойно, – стал пояснять отцу бог Громовержец, – мы всё последнее время живём в тревожном ожидании, все готовятся к битве, даже не зная, когда она произойдёт. Мир ведь не изменится за пару дней моего отсутствия.

– Мир, сын мой, меняется каждую минуту, каждую секунду, и нам этой секунды может не хватить, – многомудро изрёк Владыка Асгарда, – поездка к Трюму – не лучшая идея.

– Значит ты мне запрещаешь? – стал распалятся бог Молнии и Грома.

– Формально с турсами у нас войны нет, но не забывай, что именно ты убил великого строителя стен великана Хримтурса, – зная взрывной характер сына, Один стал терпеливо объяснять Тору суть дела, – Хермод, твой брат, уладил конечно, дело миром, выплатив родичам Хримтурса виру, но поверь мне, обида и жажда мести, в сердцах турсов на тебя осталась.

По серебристой траве равнины Идавёлль, бог сын и бог отец шли к чертогу Радости, в котором самые могущественные боги асы принимали судьбоносные решения для всех Миров. И если бы кто услышал их разговор, то ни мало бы удивился их беседе.

Тор настаивал на поездке к великану Трюму, Один же вновь и вновь терпеливо объяснял, что это не лучшая затея в сложившихся обстоятельствах. Дойдя до врат чертога Радости, и видя, что сын непреклонен в своей затее и распаляется всё больше и больше, Один дал согласие на поездку.

– Я не одобряю твою поездку к предводителю турсов Трюму, – жестко сказал Один, – но уступая твоей настырности разрешаю её. Но учти – если что учудишь – я тебе помогать не буду. Будешь сам разгребать свои причуды.