Пасынки Джихада

– Встаньте оба и отойдите в сторону. А лучше вообще встаньте сзади меня.

– Зачем? – с удивлением вскинул бровь Артур.

– Тебе, братишка, лучше прилечь, – Ильяс саркастически хмыкнул. – По-моему, тебе хватит…

– Нет, я не понял – зачем нам надо…

– Затем, что кровью забрызгает.

Я встал со стула, сделал шаг за спину Андрея и положил левую руку ему на голову. Затем выдернул из внутреннего кармана свой боевой нож и одним движением располосовал казаку горло.

– Бульк!

Точно, забрызгало. Не с ног до головы, но по пояс – точно. Когда вскрывают артерию, в первый момент брызжет метра на три и более.

Андрей умер, так и не поняв, что с ним случилось. Хорошая смерть, легкая и безболезненная. Ни тебе пыток, ни отчаянных воплей, ни конвульсий. Многие из тех, что имели со мной дело, о такой смерти просто мечтали…

* * *

– Ты… Ты че, совсем е…нулся, придурок?!

Это Ильяс. У Артура вообще слов нет, рот разинул, смотрит на меня и глазами хлопает.

– Вам какую задачу поставили?

– При чем здесь задача?! Ты вообще думаешь, что делаешь?!

– У вас проблемы со слухом? Я спросил, какую вам поставили задачу…

Ильяс смотрит на меня с прищуром, по-особому. Во взглядах я немного разбираюсь. Я не психолог, конечно, но мне частенько доводилось бывать в ситуациях, когда на меня бросались люди. И не для того, чтобы обнять, а совсем наоборот.

Ильяс сейчас вполне готов на меня броситься. Артур вытирает кровь с лица рукавом тельника, сомневается, не понимает еще, как себя вести в данной ситуации.

А Ильяс готов. Не обязательно насмерть, а просто – отшлепать засранца.

Я, вообще, не богатырь. Среднего роста, худощав, у меня лицо чуть ли не детское. Этакий румяный застенчивый десятиклассник. Ильяс рядом со мной – Терминатор. Человек, незнакомый с нашей спецификой, уверенно скажет, посмотрев на нас: убьет одним ударом. То есть Ильяс меня убьет.

Но Ильяс в специфике разбирается. Он прекрасно знает, что командиром ДРГ (диверсионно-разведывательной группы) первого попавшегося ботаника не поставят. И его не обманешь внешней хрупкостью противника.

Даже если не брать в расчет то, что я командир, за мной сейчас явное преимущество. У меня в руке отличный боевой нож, а оружие Ильяса и Артура в дорожных сумках. Я только что с небывалой легкостью, хладнокровно убил человека, совершенно мне не угрожавшего, которому вроде бы даже симпатизировал. То есть я готов действовать так и далее… и нетрудно догадаться, как я поступлю с человеком, который будет мне хоть чем-то угрожать.

Кроме того, как я понял, Ильяс тоже неплохо разбирается во взглядах и прочих составляющих конфликтной ситуации. Мой взгляд сейчас излучает спокойствие и непоколебимую уверенность в том, что я прав.

– Если хочешь напомнить, что ты командир, так и скажи. Только зря стараешься. Мы все прекрасно помним: ты командуешь, мы подчиняемся. Ты лучше скажи, за каким х… ты тут всю эту х… устроил?!

Пока Ильяс мне нравится. Хороший боец, быстро соображает. Ситуацию оценивает правильно. Артур немного потуже. До сих пор рот ни разу не раскрыл, застрял на фазе недоумения. Но ничего, посмотрим, как будет дальше.

– Ты там одно слово упустил.

– Какое слово?!

– Вы не просто подчиняетесь, а – беспрекословно. Правильно?

– Да ну, какая, на хер, разница?! Это сейчас при чем? Ты лучше скажи мне, командир, бл…, как мы сейчас будем…

– Разница есть. Очень существенная разница между «подчиняться» и «беспрекословно подчиняться». Если непонятно, напомню: подчиняться – это «после долгих уговоров, угроз и обещаний они согласились выполнить его распоряжение». А беспрекословно – это не задумываясь, мгновенно, как по команде «ложись!», когда прилетела граната противника. То есть кто не выполнил команду – труп, все это прекрасно понимают, поэтому выполняют молниеносно.

– Нет, ты скажи, что мы сейчас с этим будем…

– Я скомандовал отойти к стене. Вы не выполнили команду.

– Но мы же не на операции, – прорезался, наконец, Артур. – Мы просто сидели, бухали…

– Мы на операции. Каждую минуту, даже секунду нашего нахождения здесь мы на операции. Поэтому на будущее: внимательно слушайте команды. Все просто, братья мои. Я дал простую команду. Если бы вы ее выполнили, были бы сейчас чистые. А я бы и не стал ему горло резать. Просто кольнул бы в сердце и все. И не пришлось бы вам тут убирать.

– Нам?! Убирать?!

Ильяс презрительно скривился, оттопырил нижнюю губу и сделал «пффф!». Красноречивый жест из серии «пошел ты в жопу со своими приказами». Артур укоризненно покачал головой и посмотрел на меня, как на слабоумного.

– Чего тут убирать? Свалим сейчас через окно и всех делов. Нас никто не видел…

– Нет, братья мои. Из этой ситуации есть только два выхода. Первый – сложный и трудоемкий: вы вдогонку валите вот этих двоих, прячете все трупы – это ваше дело, где и как, – и наводите здесь идеальный порядок. Второй – очень простой: я снимаю вас с операции и отправляю обратно. Подожду, когда пришлют других бойцов. Вот и все. Времени на размышление – минута…

Нет-нет, не торопитесь с выводами: если кто-то все же подумал, что я маньяк или просто маскирующийся садист, это заблуждение.

Я этих ребят не знаю. Они меня тоже, как, впрочем, и друг друга. Нас свели вместе буквально накануне заброски в тыл противника и отрекомендовали: вот бойцы, прошли огонь, воду и все такое прочее, вот командир – мастер, подчиняться беспрекословно. Так было задумано, и для предстоящей нашей деятельности это очень правильное решение.

Но я не привык слепо полагаться на людей, которых не знаю. Любой благоразумный человек даже деньги свои не доверит тем, кого плохо знает, не говоря уже о чем-то более ценном, типа здоровья или жизни. А в нашей работе это вообще непозволительная роскошь, зачастую сопряженная со смертельным риском.

Мне нужно просто проверить их «деловые качества». Нам очень скоро предстоит заниматься такой дрянью, что даже не всякому головорезу по плечу. Поэтому мне надо посмотреть, как мои бойцы убьют двух беззащитных людей. В том, что у них есть опыт убийства себе подобных, я ни капли не сомневаюсь – других мне просто не дали бы. Но тут есть небольшие нюансы.

Одно дело – убить врага в бою. Неважно, как: выстрелом в упор, подкравшись сзади, ножом, гранатку бросить… Это ведь все в горячке схватки, когда твоей жизни реально угрожает опасность и все вопросы бытия сводятся к самому простейшему: «кто быстрее?»

И совсем другое дело, когда тебе приходится убивать совершенно беззащитного человека в обычной обстановке. Никакого адреналина, никакой опасности, есть задача и человек, которого надо убить.

Так вот, у некоторых, даже матерых, диверсантов в этом плане есть маленький пунктик. Они либо вообще не могут убить беззащитного человека, либо с огромным трудом преодолевают себя, когда приходится это делать. Это может показаться странным, но среди нашего брата (а с точки зрения обычных людей мы – моральные уроды) таких товарищей я встречал гораздо чаще, чем можно было бы ожидать.

А в этой операции мне такие товарищи совсем не нужны. Потому что убирать придется не просто беззащитных людей, а даже…

Впрочем, об этом несколько позже. Сейчас мне надо проверить, как мои бойцы ликвидируют двух беззащитных мужчин. Никаких экспромтов и риска: сейчас ночь, времени навалом, мы на первом этаже, окно выходит в заросший кустарником двор… в общем, экспериментируй сколько угодно.

Кроме того, надо заодно отрегулировать отношения в звене «бойцы – командир». А то уж больно легкомысленно хлопцы относятся ко мне – скорее всего, из-за моей обманчивой внешности. У них же нет на руках специально подготовленного послужного списка, одно лишь чтение которого могло заочно внушить соответствующее уважение к моей внешне невзрачной персоне. Хотя такого списка в природе и не существует. Хе-хе…

– Почему бы нам просто не свалить отсюда? Артур верно говорит – нас никто не видел…

– Три трупа. Не каждый день случается такое. Ну и что – никто не видел? Нам здесь работать. На фига нам лишняя активность органов в районе операции?

Насчет трех трупов никто даже не засомневался. Сослуживцы Андрея были приговорены автоматически, когда я решил его убрать.