Дьявол

Не случайно эта повесть Льва Николаевича Толстого, одно из поздних его произведений, названа в честь великого камерного произведения Бетховена. Она необыкновенного музыкальна. Как и в музыкальном произведении, в повести есть свой ритм, свое настроение, музыкальная канва словно разворачивается перед читателем, достигая своего мрачного апогея в финале. Да и с точки зрения восприятия это произведение скорее чувственное, воздействующее больше на сердце, нежели на разум. Безусловно, мастерство великого русского классика не вызывает никаких сомнений. Его точеный стиль, яркие и ёмкие фразы, художественная полнота образов, раскрываемых через детали, через монолого, позволяют наслаждаться каждой строкой, каждыйм словом. Давно не бравшаяся за руссую классику, я получила истинное удовольствие от этого произведения. И вместе с тем при прочтении меня постоянно одолевали какие-то сомнения. Перевернув последнюю страницу, я так и не составила для себя точного представления, как я отношусь к г…Далее

Давно я не читала Л.Н. Толстого. Очень давно. Хотя впечатление от прочитанного всегда было хорошим. Почему я решила взять «Крейцерову сонату»? По глупости и необразованности, наверное. Я вдруг решила, что это книга ужасов. Я очень люблю ужасы. Всякие таинственные гости, поездки в ночь и пургу неведомо по каким дорогам, гроб с покойником, все как полагается. Каюсь, спутала с А.К. Толстым. Но очень мне хотелось страшного, как иногда хочется сладкого или острого. Первая глава далась тяжело. После многочисленных современных романов проза позапрошлого века читается трудно. Даже не стиль повествования, не словообразование, скорее ритм самой книги другой. Более медленный, более глубокий. Здесь нет нужды скользить глазами по строчкам, прикидывая, успеешь ли дочитать до сотой страницы к приезду на работу. Лев Николаевич вряд ли рассчитывал, что его произведения будут читать на бегу. Хотя, кто знает. У меня не получилось быстро. Пришлось сесть ровнее, перестать торопиться «проглотить» повесть и …Далее

Завершаю "трилогию" рецензий на произведения русской классики, ставящие своими названиями насущные жизненные вопросы. Первые два лежат, так сказать, на поверхности - "Что делать?" Чернышевского и "Кто виноват?" Герцена. С третьим вопросом все оказалось не так однозначно, когда я проанонсировал что будет еще и третье "вопросное" произведение, то выяснилось, что о нем знают далеко не все.А между тем вопрос "За что?" в реальной жизни задается едва ли реже, чем "Кто виноват?", и уж точно чаще, чем "Что делать?" Первые два вопроса все же носят активный характер - поиск виновных и поиск модели поведения. А вот вопрос, заданный Толстым, - пассивный, более известный в колоритной транскрипции "за шо?" или "а мене за шо?"Из всех трех вопросов, конечно, самый главный и определяющий - "Что делать?", потому что этот вопрос неминуемо встает перед каждым человеком, выбирающим способ собственного применения в этом мире, он стоял и перед Базаровым, и перед Обломовым. Вопрос "Кто виноват?" менее обязате…Далее

После восстания 1830 года поляка Мигурского ссылают в Сибирь, за ним отправляется его невеста.Сначала их жизнь счастлива и безоблачна, но дальше словно злой рок начинает преследовать семью.Толстой написал рассказ с польской точки зрения, чувствуется его критика российской власти и сочувствие несчастной семье Мигурских. И мне тоже их жалко, но с другой стороны вопрос "За что?" звучит как-то странно. Так сложились обстоятельства, что их семья оказалась вдали от Польши, где не было подходящих условий для жизни. А казак, невольно сыгравший роковую роль в их путешествии, всего лишь выполнял свои обязанности. Откуда ему было знать, что польские дамы - не преступницы и им необходимо содействовать?Неожиданно было узнать Толстого с такой стороны, осуждающего российское самодержавие.

Люблю малую прозу. За ее краткость, за ёмкость, за лаконичность. И за то, что вопросы поднимает очень объемные и актуальные. В этот раз - это рассказ о любви юной полячки Альбины и молодого польского революционера Йозефа Мигурского. Много, очень много мыслей в голове. Действительно, за что судьба преподносит такие повороты, за что люди теряют близких и почему порой исполнение своего долга так калечит судьбы других людей. Извечный вопрос, что превыше: долг или совесть, честь или сочувствие. Мог ли казак поступить иначе? Прочиталось просто на одном дыхании, с замиранием сердца: повезет или нет? Острым было ощущение несчастья, неудачи. Чем ближе к Волге, тем явственнее ощущалась тревога. Еще раз убедилась, что Толстой - великий мастер. И как автор великого произведения "Война и мир", и как автор небольших рассказов.