Полное собрание сочинений. Том 20. Варианты к «Анне Карениной»

* № 14 (рук. № 17).

Но Левинъ не то что былъ невеселъ, онъ былъ ст?сненъ. Несмотря на то, что онъ живалъ въ городахъ и въ св?т?, эта обстановка бронзъ, зеркалъ, газа. Татаръ – все это ему посл? деревенской жизни было ст?снительно.

– Я провинцiалъ сталъ, меня все это ст?сняетъ.

– Ахъ да, помнишь, какъ мы разъ отъ цыганъ ?хали, – вспомнилъ Степанъ Аркадьичъ (Левинъ одно время, увлеченный Облонскимъ, ?здилъ къ цыганамъ) – и мы за?хали ужинать въ 5-мъ часу утра въ Bocher de lancala?

– Что? не помню.

– Какже, ты отличился. Намъ не отворяли, и ты вызвался уб?дить ихъ. И говоришь: «намъ только кусочекъ жаркаго и сыра», и, разум?ется, намъ захлопнули дверь.

– Да, у меня въ крови деревенскiя привычки, – см?ясь сказалъ Левинъ.

* № 15 (рук. № 17).

– Ну, теперь давай тотъ длинный разговоръ, который ты об?щалъ.

– Да только я не знаю, говорить ли, – красн?я сказалъ Левинъ.

– Говорить, говорить и непрем?нно говорить. О, какой ты счастливецъ! – сказалъ Степанъ Аркадьичъ, глядя въ глаза Левину.

– Отчего?

– Узнаю коней ретивыхъ по какимъ то ихъ таврамъ, юношей влюбленныхъ узнаю по ихъ глазамъ, – сказалъ Степанъ Аркадьичъ.

– Ну, не очень юноша. Теб? сколько л?тъ?

– Мн? 34. Я двумя годами старше тебя. Да не въ годахъ, у тебя все впереди, а…

– А у тебя уже назади?

– Н?тъ, хоть не назади, у тебя будущее, а у меня настоящее, и настоящее такъ, въ пересыпочку.

– А что?

– Да нехорошо. Ну, да я не объ себ? хочу говорить, и потомъ объяснить всего нельзя, – сказалъ Степанъ Аркадьичъ, который д?йствительно не любилъ говорить, хоть ему хот?лось теперь все разсказать именно Левину. Онъ зналъ, что Левинъ, хоть и строгiй судья и моралистъ, какъ онъ зналъ его, пойметъ и съ любовью къ нему обсудитъ и извинить, можетъ быть.

– Не объ себ?, ну, выкладывай. Эй, принимай! – крикнулъ онъ Татарину.

Но Левину что то м?шало говорить. Однако онъ, видимо сд?лавъ усилiе, началъ:

– Ты догадываешься?

– Догадываюсь; но не могу начать говорить. Ужъ по этому ты можешь вид?ть, в?рно или нев?рно я догадываюсь, – сказалъ Степанъ Аркадьичъ, и прекрасные глаза сiяли почти женской н?жностью, глядя на Левина.[466 - Зачеркнуто: Говорить? – Опять Левинъ покрасн?лъ на первомъ слов?. – Такъ вотъ что. Если бы у тебя была сестра любимая и я бы хот?лъ жениться на ней. Посов?товалъ ли бы ты ей выдти за меня?– Я? Об?ими руками. Но, къ несчастью, у меня н?тъ сестры незамужней, а есть свояченица.И глаза Степана Аркадьича весело см?ялись.– Да я про нее и говорю, – р?шительно сказалъ Левинъ.Краска, только что проходившая, опять при этихъ словахъ покрыла уши и шею Левина.– Я и не догадывался, – сказалъ Степанъ Аркадьичъ, также см?ясь глазами. – Но послушай, безъ шутокъ, – сказалъ, перем?нивъ позу и выраженiе, – я отъ всей души желалъ бы, но мн? вм?шиваться въ это д?ло и кому нибудь опасно.– То есть ты хочешь знать, р?шилъ ли я? Да, но согласись, что получить отказъ…– Ну да, ну да, – сiяя улыбкой, поддакивалъ Степанъ Аркадьичъ.– Есть одна изъ ужасн?йшихъ вещей. А я не знаю, чего мн? ждать! – Онъ сердито взглянулъ на вошедшаго Татарина и перем?нилъ русскую р?чь на французскую. – И потому я хот?лъ просить тебя, какъ моего и ея друга, если ты смотришь на это д?ло какъ на возможность и желательную вещь.– Еще бы, – сказалъ Степанъ Аркадьичъ, и лицо его сiяло все бол?е и бол?е, и онъ, не спуская глазъ съ Левина, подвинулъ къ себ? серебряное блюдо съ тюрбо.]

– Ну чтожь ты скажешь мн?? По крайней м?р?, ты откровенно, пожалуйста, – говорилъ Левинъ, – какъ ты смотришь на это? Какъ на возможную и желательную для тебя?

– Я? – сказалъ Степанъ Аркадьичъ. – Я ничего такъ не желалъ бы, какъ этаго. Ничего. Это лучшее, что могло бы быть.

– Но возможная ли?

– Отчего жъ невозможная?

– Я и хот?лъ просить тебя сказать мн? откровенно свое мн?нiе, и если меня ждетъ отказъ, какъ я думаю…

– Отчего?

– Если ждетъ отказъ, то избавить меня и ее отъ тяжелой минуты.

– Ну, это во всякомъ случа? для д?вушки не тяжелая минута, а такая, которой он? гордятся.

– Ну что ты, какъ братъ, какъ отецъ, сказалъ бы мн?? Чего я могу ждать?

– Я? Я бы сказалъ, что[467 - Зачеркнуто: я лучше ничего не желаю и что в?роятности большiя есть за то, что тебя примутъ.– В?роятности! – заговорилъ онъ. – А если отказъ? В?дь это ужасно.] ты теперь выбралъ самое лучшее время для предложенiя.

– Отчего? – сказалъ Левинъ и свалилъ себ? рыбу на тарелку, чтобы не развлекать[468 - Зачеркнуто: князя Мишуту] Степана Аркадьича, начавшаго было ему класть.[469 - Зач.: – Но а если ты ошибаешься, если меня ждетъ отказъ? Ты мн? скажи в?рно.И онъ самъ улыбнулся, понявъ, что требуетъ невозможнаго.]

– Оттого что посл?днюю зиму сталъ ?здить къ нимъ Алекс?й Вронской, – сказалъ[470 - Зач.: князь Мишута] Степанъ Аркадьичъ, кладя свою[471 - Зач.: пухлую] красивую б?лую руку на локоть Левина, хот?вшаго ?сть безъ соуса.

– Постой, соуса возьми.[472 - Зач.: Ты хочешь, чтобы я былъ сватомъ. Чтобы теб? прi?хать какъ жениху посл? свахи..– Отчего жъ и не хот?ть? Очень бы хот?лъ. Это въ тысячу разъ легче. Да и не легче, a разумн?е, ч?мъ мое положенiе теперь. Идти на совершенно неизв?стное и рисковать – ч?мъ? оскорбить ее и получить отказъ.Онъ вспыхнулъ, только представивъ себ? живо это униженiе отказа.– Это гордость. Страшная гордость. Но ты кушай.Онъ подвинулъ ему блюдо.– Я и не говорю, что н?тъ, – сказалъ, онъ, бросая вилку. – Я не говорю, что я не гордъ, и не говорю, что я хочу быть либераломъ. Я люблю д?вушку, хочу на ней жениться и желаю какъ можно меньше мучать себя и ее.– Помилуй, – сказалъ Степанъ Аркадьичъ, – ты что – хочешь сватовства, какъ у купцовъ и въ комедiяхъ? В?дь ужъ въ наше время, – сказалъ онъ, этимъ аргументомъ окончательно побивая противника, – въ наше время ужъ права женщинъ, я не говорю эти крайности, а все таки женщина можетъ и должна сама р?шать свою судьбу.– И ты все таки не отв?тилъ мн? на мой вопросъ: могу ли я над?яться?– Да ты вотъ какiе вопросы задаешь? Ты знаешь, что я тебя люблю, но у тебя главный недостатокъ то, что ты изо всего д?лаешь трудности и самъ себя мучаешь. Надо проще смотр?ть на жизнь. Все это очень просто. Ты любишь д?вушку, и на твоемъ м?ст? я бы сд?лалъ сейчасъ предложенiе и все бы узналъ.– Да, это очень просто по твоему, а по моему совс?мъ не просто, – сказалъ Левинъ, задумавшись и чувствуя, что изъ его бес?ды съ Облонскимъ ничего не выйдетъ.– Ну вотъ я скажу теб?, – продолжалъ Степанъ Аркадьичъ, – нын?шнюю зиму къ Щербацкимъ часто ?здитъ графъ Вронской Алекс?й, знаешь? Ну и очевидно родители думаютъ, что онъ им?етъ нам?ренiе, и оно такъ и должно быть. Но кто же ему можетъ сказать, любитъ ли его д?вушка или н?тъ? Ужъ это пускай онъ самъ отъискиваетъ.]

– Ну и что же?

– Алекс?й Вронский есть, я думаю, лучшая партiя въ Россiи, какъ говорятъ матушки. И какъ я вижу, онъ влюбленъ по уши. Но я теб?… И говорить нечего; несмотря на то, что Вронской отличный малый, для меня то, чтобы ты женился на Кити, было бы… Ну, я не стану говорить что?, – сказалъ Степанъ Аркадьичъ, не любившiй фразъ.

Но Левинъ вид?лъ по сiяющему и серьезному лицу Облонскаго, что это были не слова. Левинъ не могъ удержаться, чтобы не покрасн?ть, когда Облонскiй произнесъ наконецъ словами то, о чемъ они говорили.

– Ну, подай другую, – обратился Степанъ Аркадьичъ къ Татарину, доливавшему бокалы и верт?вшемуся около нихъ именно тогда, когда его не нужно было.

– Да, да, ты правъ. Я говорилъ глупости.

– Н?тъ, отчего, ты спрашивалъ моего сов?та.

– Но кто это такой и что такое этотъ Вронской, я понятiя не им?ю.[473 - Зачеркнуто: И что же, онъ влюбленъ… она влюблена въ него?Мишенька засм?ялся.– Кто теб? сказалъ? Но Вронскiй ухаживаетъ и]

– Вронскiй богачъ, сынъ графа Иларiона [1 неразобр.], кавалеристъ и отличный, точно отличный малый.

– Но что же онъ такое? Подробн?е скажи мн?, – сказалъ Левинъ.

– Ты нынче увидишь его. Во первыхъ, это славный малый, во вторыхъ, не изъ т?хъ класическихъ приличныхъ дурногвардейцевъ, а очень образованный челов?къ, въ своемъ род? новый сортъ людей.

– Какой же новый сортъ?

– По моему, это вотъ какой новый сортъ:[474 - Зач.: Ну, ты знаешь, покойный Вронской, его отецъ, это былъ зам?чательно умный и твердый челов?къ. У него были враги, какъ у вс?хъ сильныхъ мiра, но онъ р?дкiй типъ честолюбиваго, но честнаго челов?ка. Онъ изъ ничего, изъ б?дныхъ дворянъ сталъ графомъ и первымъ челов?комъ одно время, но онъ оставилъ память въ исторiи. Теперь сынъ его вотъ этотъ старшiй въ Петербург? командуетъ гвардейскимъ полкомъ, флигель-адьютантъ, обыкновенный типъ сына вельможи, но этотъ] онъ либераленъ, понимаешь, въ своемъ род? и круг?. Разум?ется, онъ не соцiалистъ,[475 - Зач.: но и то, пожалуй, немножко,] но онъ какъ будто не дорожитъ т?ми преимуществами, которыя ему сами собой дались какъ сыну графа Вронскаго, а онъ[476 - Зач.: любитъ науки, искуства, подъ предлогомъ бол?зни живетъ за границей] страстный конскiй охотникъ, спортсмэнъ, живетъ вн? Петербурга, за ремонтами, и хочетъ выдти въ отставку. Однимъ словомъ, пренебрегаетъ т?ми благами, за которыми вс? б?гаютъ, и совершенно, и притомъ[477 - Зач.: милая, открытая натура. Я думаю, что тутъ что нибудь кроется, и онъ мн? не совс?мъ нравится, но женщинамъ онъ долженъ нравиться.] славный малый и выпить не дуракъ.

– Ну такъ что же, – сказалъ Левинъ, задумчиво выпивая бокалъ.

– А то, что на твоемъ м?ст? я бы р?шилъ д?ло какъ можно скор?е, и если ты будешь выбранъ, какъ я над?юсь и желаю…