Нефритовая война

Хианы расстроились из-за его позднего прихода и пожурили за то, что не позвонил с просьбой его забрать. Но еще больше они огорчились, когда Анден рассказал о случившемся по пути.

– Это люди из Бригады. Работают на Босса Кромнера, – объяснил господин Хиан. – Больше не ходи туда!

Андена не беспокоило, что он не может зайти в какую-то часть города. Скорее, в наличии в Порт-Масси кланов и их территорий было что-то ободряющее – это же почти как в Жанлуне. Хозяин того магазина был кем-то вроде Фонарщика, а тех двоих прислали собрать положенные платежи. Анден обрадовался, что не стал вмешиваться в дела неизвестного клана, но происшествие его встревожило, поскольку те люди вели себя слишком грубо.

На Кеконе Зеленые кости редко обращаются так с Фонарщиками, даже с причиняющими беспокойство. Кланы вплелись во все аспекты общественной жизни, и невыплата дани означала потерю покровительства клана, что вело к многочисленным сложностям. Ненадежный Фонарщик с трудом мог открыть счет в банке, купить дом и отправить детей в школу. Нет нужды угрожать или бить.

Анден размышлял над этим, прихлебывая имбирный суп госпожи Хиан.

– А почему владелец магазина не попросит этого Кромнера о снижении выплат? – спросил он.

Анден знал, что его кузина Шаэ как Шелест клана часто обсуждает размер дани с Фонарщиками, правда, уровнем выше, чем владелец магазинчика на углу.

Господин Хиан хмыкнул, но посерьезнел, поняв, что Анден не шутит. Он встал, порылся в картонной коробке на полу, куда складывали старые газеты, и вытащил «Известия Порт-Масси» за прошлую неделю. Он полистал страницы в поисках нужной. Потом положил газету и указал на черно-белую фотографию крупного эспенца в темном костюме и галстуке, выходящего из черного ZT «Бык» под руку с женщиной в белой шубе. Анден еще плохо читал по-эспенски, но в заголовке говорилось что-то про коррупцию в полиции.

– Блейз Кромнер – дрянной человек. Преступник. Продает наркотики и женщин. Все делают его люди, так что его ни разу не могли схватить, но у него отличная машина, отличная одежда, он разъезжает по вечеринкам и любит фотографироваться. Думаешь, ему есть дело до владельца магазина? Да он даже не знает, кто это. – Господин Хиан сложил газету и бросил обратно. – Анден-се, Бригады не похожи на кланы. Их волнуют только деньги. Они никогда не дают, только берут. Тот владелец магазина все платит и платит, но ничего не имеет взамен.

Через две недели Анден получил еще один шокирующий урок местной культуры, на этот раз ближе к дому. Он возвращался вечером домой и нес Хианам сумку с продуктами и тут услышал крики из открытого окна через дорогу.

Такое было в порядке вещей – живущая там кеконская пара постоянно устраивала перебранки, порой супруги кричали друг на друга до поздней ночи. Мужской голос был четким:

– Я убью тебя, мерзкая сука!

Последовал шум драки и снова крики с обеих сторон, а потом вдруг женщина выбежала из двери в одной ночной рубашке и бросилась прямо под проезжающие автомобили.

Анден уже представил, как машина врезается в нее, как в выскочившую на шоссе овцу, и подкидывает через капот. Проезжающий мимо велосипедист вильнул в сторону и спрыгнул, ругнувшись от неожиданности. Анден уронил сумку с продуктами и побежал туда, хотя и понимал, что не успеет вовремя.

Молодой велосипедист подскочил к обезумевшей женщине и, подключив Силу и Легкость, оттащил ее на тротуар. Машины промчались мимо на расстоянии ладони, громко сигналя. Выбежал потрясенный муж – без рубашки, пьяный и взбешенный – и что-то неразборчиво завопил. Но тут же покачнулся, когда велосипедист бросил ему в колени волну Отражения. Муж попытался все же двинуться дальше, но тут вторая волна Отражения угодила ему в солнечное сплетение, и он грузно осел, как будто наткнулся на веревку, натянутую поперек пути.

Жена с рыданиями вбежала в соседний дом, даже не потрудившись поблагодарить спасителя. Через минуту муж встал и ретировался обратно домой, бормоча ругательства, но не поднимая полного ненависти взгляда.

Анден наконец-то обрел дар речи.

– Ты – Зеленая кость! – выкрикнул он по-кеконски.

Молодой человек посмотрел на него с другой стороны улицы и смахнул со лба растрепавшиеся волосы, как будто для того, чтобы лучше разглядеть Андена. Он засмеялся, сверкнув белыми зубами.

– А ты – дурачок с острова, – прокричал он в ответ.

А потом отряхнул брюки и подобрал велосипед.

Анден уставился на него с открытым ртом. Он не видел на велосипедисте нефрита, но камни могут где-то скрываться. Зеленая кость перебросил ногу через потертое седло и снова посмотрел на Андена, по-прежнему стоящего на тротуаре рядом с рассыпавшимися продуктами.

– Тебе и в голову не приходило, что и в других частях света люди носят нефрит?

Велосипедист насмешливо помахал Андену и начал крутить педали, его икры напряглись, мускулистые плечи наклонились над рулем. Анден смотрел ему вслед, пока молодой человек не скрылся из виду.

Возможно, не все в Эспении такое уж странное и невыносимое, решил он.

Глава 12. Необходимые действия

Встреча Колоссов Горного и Равнинного кланов состоялась в городе Гохей, в семидесяти пяти километрах от центра Жанлуна. В последний раз Коул Хило и Айт Мада виделись год назад в Зале Мудрости, во время переговоров, продлившихся несколько дней под патронажем посреднического комитета Королевского совета. В отличие от той встречи, созванной лишь на публику, хотя оба клана понимали, что она не приведет к настоящему соглашению, о Гохее знали только несколько Зеленых костей верхушки обоих кланов.

Гохей находился под контролем мелкого клана Черный хвост, не платящего дань и не связанного ни с Горными, ни с Равнинными, так что встреча состоялась на нейтральной территории. Предполагалось, что она займет лишь один день. Каждый клан оплатил присутствие монахов из храма Божественного Возвращения. Все эти детали согласовали Шелесты, показав тем самым, что переговоры следует воспринимать всерьез.

Хило, Шаэ, Кен и небольшая группа их ближайших помощников – Тар, Вун и Цзуэн – прибыли в Гохей вскоре после полудня, их приняли в доме Колосса клана Черный хвост. Дарн Сошунуро, его жена и трое детей с почтением поприветствовали гостей. Не присутствовал только старший сын Дарна, он находился где-то в другом месте. Вполне понятная предосторожность, никто не стал бы винить за нее семью, учитывая небольшую, но страшную вероятность, что переговоры закончатся драматично и в этом обвинят хозяев, или они окажутся в центре заварушки.

Дядя Дарна был боевым товарищем Айта Югонтина и Коула Сенингтуна, но после войны отказался от жизни в мегаполисе, предпочитая устроиться в небольшом городке. С благословения Айта и Коула он основал собственный маленький клан и взял на себя Гохей, в то время сельский центр и место для торговли с племенами абукейцев. Здесь также останавливались путешественники по пути в Жанлун.

Через несколько десятилетий экспансии Жанлуна Гохей превратился, скорее, в далекое предместье (по пути сюда Хило почти не заметил прорех в городском ландшафте), и Дарну Сошу было крайне важно оставаться в хороших отношениях как с Горным, так и с Равнинным кланом, сохраняя тем самым независимость собственного. Даже если со временем Черный хвост все равно стал бы данником большего клана, Дарн был мудрым Колоссом и хотел, чтобы этот переход прошел мирно.

Он видел, какое кровопролитие способны устроить крупные кланы, и не хотел навлечь его на свою семью, только половина которой носила нефрит. А потому он предоставил свой дом в полное распоряжение гостей, обустроив для переговоров большую светлую террасу, принес стулья и поставил кувшин с холодным лимонным чаем и стаканами в центре стола. В углах комнаты стояли два монаха, другие два расположились в коридорах по соседству, так что никто на этаже не остался без духовного благословения. Хило поблагодарил Дарна, а Вун незаметно передал его жене зеленый конверт за хлопоты.

Хорошо, что Хило уже поговорил в машине с Шаэ и Кеном и мысленно подготовился к встрече, потому что Айт Мада и ее люди прибыли уже через несколько минут. Когда они вошли в комнату, нефритовые ауры затопили Хило, на их фоне как будто даже померк вливающийся через большие окна солнечный свет. Хило впервые увидел вблизи Нау Суэна, нового Штыря Горных, взгляд и Чутье Хило чуть дольше задержались на человеке, заменившем Гонта Аша.

Нау был высоким и поджарым, и хотя ему было слегка за пятьдесят, выглядел он как человек, встающий с рассветом и пробегающий пять километров еще до завтрака. Нау носил свой нефрит на кожаных браслетах на запястьях, как студенты, возможно, потому что прежде работал наставником в школе Храм Ви Лон. Немигающий взгляд и холодная, пульсирующая нефритовая аура предполагали, что от него ничто не скроется.

Айт Мада не изменилась и была такой же непритязательной внешне, в синих брюках и белой блузке, но с густой аурой и пристальным взглядом.

– Коул-цзен, – сказала она и устроилась поудобней в одном из двух кресел, стоящих у стола. Штыри и Шелесты заняли места чуть позади Колоссов, а остальные Зеленые кости выстроились у стен.

Дарн с женой внесли тарелки с легкими закусками – ломтиками фруктов, булочками с орехами, соленым мясным печеньем – и разлили холодный чай по стаканам. За родителями следовала младшая дочь Дарна, девочка лет восьми. По кивку Колоссов Дарн велел дочери налить себе чай и попробовать закуски, заверяя тем самым, что с угощением все в порядке. Дарн поклонился Айт и Коулу, опустил жалюзи на окнах и молча вышел.

Айт заговорила первой:

– Полагаю, Шелест объяснила цель этой встречи.

Хило прищурился в ответ на уничижительный намек, что ему надо объяснять даже простейшие вещи. Так пусть Айт и дальше считает его обычным головорезом, Хило не собирался ее разубеждать. Он откинулся на спинку кресла и сунул в рот целую булочку с орехами, неспешно пожевал и проглотил.

– Мы здесь потому, что вы надеялись уже захватить город к этому времени, а всех, носящих фамилию Коул, отправить на корм червям, но этого не случилось. – Он развел руками и холодно улыбнулся. – Переговоры начинаются, когда боевые действия заканчиваются неудачей.

– Если кто-либо из нас мог победить в войне с помощью сабель, Коул-цзен, – с ноткой нетерпения ответила Колосс Горных, – мы бы уже этого добились. А теперь оказались в уязвимой позиции, как и вся страна. В государственную казну не поступают деньги от экспорта нефрита. Заварушка в Оортоко превращается в схватку главных мировых держав, и они с жадностью смотрят на простаивающие нефритовые рудники, необходимые их армиям. Если мы продолжим в том же духе, то подложим свинью правительству, истощим запасы нефрита обоих кланов, потеряем поддержку людей и сделаем страну легкой мишенью для иностранцев. Общественность это понимает, как и Королевский совет, и контрабандисты вроде Запуньо. Только от нас зависит, избежим ли мы этой катастрофы.

Хило бросил на Колосса Горных пронизывающий взгляд.

– Если КНА снова начнет работу, то по новым правилам. Весь нефрит должен добываться официально, никакого воровства. – Он слегка изогнул губы. – Мне следовало бы сказать «больше никакого воровства». Вы так и не выплатили кеконскому Казначейству долг за «финансовые неувязки», который обнаружил в прошлом году аудит.

Айт не стушевалась.

– Давайте не будем снова в этом копаться, Коул-цзен. Всем плевать на финансовую отчетность трехлетней давности. Вы перестанете ворошить тему о так называемых злоупотреблениях, и мы согласимся на меньшую долю в КНА в следующие три года. Шелесты просчитают точный процент, который удовлетворит совет директоров.

Хило передернул плечами. Он и не ожидал, что Горные ответят за украденный нефрит, Айт говорила то, что он предвидел.

– Прекрасно. Это что касается КНА. А теперь о контрабанде. Жулье из Ти Пасуйги работает и в городе, и по всей стране. Запуньо не волнуют территориальные границы, как не будут они волновать и иностранцев. Мирное соглашение означает, что оба клана в равной мере будут бороться с черным рынком, разделываясь с каменными рыбками, дилерами «сияния» и зарубежными бандитами, которые расплодились как сорняки, пока мы дрались друг с другом. Если один клан будет прикладывать больше усилий, то другой может воспользоваться этим, чтобы занять незащищенные территории.

Айт наклонила голову.

– Мой Штырь совместно с вашим проследят за тем, чтобы мы совместно боролись с контрабандой. Мы согласны, что с ней следует покончить. Мы не сдвинемся с наших территорий, пока спорные районы разделены справедливо.