#Имя для Лис

– Все двери были заперты, но те, что возникли ближе всего к Алайле… Их будто сквозняк тревожил. Они слегка подрагивали. Одна огромная каменная дверь выглядела старше всего на свете, словно осколок гор Хаурака или чья-то древняя могила. Другая тоже была старой, но яркой и расписанной знакомыми узорами – может быть, ока или народов Симма. Я услышал рык из-за каменной двери, там что-то таилось и выжидало. Но оно явно собиралось выйти. Алайла тоже это чувствовала. В эти последние мгновения, когда я следил за ней, ее глаза наполнились ужасом. Она, кажется, сообразила, что впервые в жизни ее идеальная задумка пошла не по плану. И в этот миг дверь с треском отворилась. Я не успел разглядеть того, что накинулось на Алайлу. Это существо было слишком быстрым. Оно, или же «это», если та штука не принадлежала миру живых, схватило Алайлу и ринулось в открывшуюся узорчатую дверь. Оно ушло, даже не заметив меня. И будь я проклят, если не возношу за это благодарности всем богам, до которых долетают мои молитвы. И теперь, Лис. Самая интересная часть, верно? Как я выжил.

– Не льсти себе, – подначила я его. – Мне это совсем-совсем не интересно.

– А стоило бы проявить немного любопытства, ведь именно тогда я и встретил его.

– Его? – Я недоуменно подняла брови.

– Его, – произнес Атос с каким-то неизъяснимым трепетом. – Среброволосого принца в багряном плаще.

Меня как ледяной водой окатило. Есть истории, которые следует погребать в завалах памяти и никогда не пытаться раскопать и оживить. В моей жизни был всего один Принц, и я была абсолютно уверена, что наши пути никогда не пересекутся. А учитывая, что мой юный лорд тоже обладал серебряными волосами…

Впрочем, Атос заметил мое замешательство и понял его абсолютно верно:

– Прости, Лис! Я не забывал твою историю, да и это имя дал ему вовсе не я. И, Идас мне свидетель, этот парень вряд ли твой богатенький южанин. – С этими словами он схватил мою руку и сжал ее. Атос даже попытался поднести ее к губам, но, видимо, сам счел, что выглядит глупо, и просто стиснул мои пальцы. Я растроганно улыбнулась.

– А ты стал мягче. Уже совсем не дикий и колючий крайниец.

– Это вряд ли моя заслуга. Я извлек уроки из нашего с тобой прошлого и постарался не быть такой занозой в заднице для нее, – проговорил Атос, отпуская мою ладонь. – Вернемся к принцу – если ты не против, чтобы я так его называл.

Я покачала головой и двинулась по дорожке – торчать под кустом мне надоело. Хотелось размять ноги, да и просто сбежать из тени, как будто там могли прятаться сумасшедшие женщины, проклятые ключи и таящиеся за каменными дверями чудовища.

– Принц возник откуда-то из-за моей спины. Я не сразу разглядел его. Вернее, так: я до сих пор не знаю, что именно видел. У него были короткие серебряные волосы, мальчишеская стрижка, сам он светился так ярко, что я не видел ни черт лица, ни одежды. Спереди сияющий, а сзади – багряный, словно в плаще. Принцем его назвала Извель.

Я схватилась за голову.

– Извель ведь не было в Сиазовой лощине!

– Если ты перестанешь меня перебивать, я, может быть, расскажу всю историю, – рассердился Атос. Я примирительно подняла руки, и он продолжил говорить, время от времени гневно посверкивая на меня голубыми глазами из-под челки: – Когда мы встретились, все, что я приметил, это короткие серебряные волосы, красный плащ и яркий свет. Он рывком поднял меня на ноги, вернее, даже поднял за цепочку.

После этих слов крайниец залез рукой за ворот рубашки и, потянув тонкую цепь, достал кулон – две руки, переплетающиеся будто в танце, с облупившейся белой и синей эмалью. – Узнаешь сувенир?

– Еще бы, – усмехнулась я, но внутри разлилось приятное теплое чувство: он сохранил мой подарок.

– В общем, принц за цепочку поднял меня, и тут я и заметил, что круг безопасной земли сужается. Алайла была оком урагана, но, когда неизвестное существо утащило ее за расписную дверь, островок спокойствия начал уменьшаться. Тело Крамера, ранее лежавшее нетронутым, уже наполовину превратилось в красный песок, разносимый тьмой. Принц довольно грубо подтолкнул меня в сторону одной из дверей. «Кто ты?» – хотел спросить я, но мир оставался все так же нем и бесцветен. Что я мог еще сделать? Остаться там – в Лощине? Рассыпаться в красный прах? Я уже решил покориться судьбе, но в последний миг меня озарило.

Атос поглядел на меня и сбивчиво произнес:

– Прости меня еще раз. Я вспомнил о тебе слишком поздно. Все, конечно, происходило быстро. Но это вряд ли меня оправдывает. Паршивый я друг, верно?

– Ужасный, – подтвердила я и похлопала его по плечу. – Самый жуткий тип, которого я встречала в своей жизни. Эгоистичный баловень.

Крайниец нахмурился, пытаясь разгадать, шучу я или говорю серьезно, но продолжил:

– Я пытался кричать принцу, объяснить жестами, что ты где-то там – за пределами нашего уставленного дверьми островка. Попробовал даже вырваться за край, но принц так саданул меня под дых, что я чуть не упал. А затем он раскрыл ладонь, и перед моим лицом закачался очень знакомый браслет из зеленых бусин, но как будто нить была подлиннее. Это не было совпадением – я понял, что принц знает о тебе и не даст пропасть. Поэтому я покорился незнакомцу, и тот наконец вытолкнул меня за одну из дверей. Она была похожа на ту, куда нечто утащило Алайлу: те же узоры, только более свежая краска. Весьма неожиданно я вышел в Ирбисе.

– Так, Атос, все, что ты рассказывал до этого, и так попахивало бредом. Мне тяжело поверить в двери и принцев. Но Ирбис, зараженная столица Заокраины? – Я недоверчиво покосилась на крайнийца.

– Уж поверь мне. Я два месяца выбирался из этой дыры. Это, наверное, заслуживает отдельного рассказа, но я чувствую, что нас поторапливают.

Едва заметным движением глаз Атос указал на крытую галерею. Там, у одной из колонн, увитой, как стена и во внутреннем дворе, красным плющом, притаилась тень. Очень высокая и худощавая тень.

– Буду краток. Я оказался в разрушенной столице Заокраины. Смертельной магии там больше нет, но ее остатков оказалось достаточно, чтобы я облучился и стал видеть… всякое. Твое свечение, например, или ауру твоего приятеля. Я шел по разрушенным и заброшенным городам Заокраины, кормился охотой и разговаривал вслух сам с собой, чтобы не свихнуться. На полпути к Королевству я встретил небольшой отряд наемников. Как выяснилось, у ребят было задание – найти меня. Кто его выдал, парни не знали: заказчик пожелал остаться анонимным. Управляла наемниками волевая шатенка, и звали ее Секира.

– Теперь мне стыдно, – засмеялась я и нарочно повернулась спиной к галерее. Ибо нечего стоять над душой. – Я была уверена, что Секира – это Алайла, и шла сюда с твердым намерением убить вас обоих.

– Очень страшно, – ухмыльнулся Атос.

– Ты многое пропустил, генерал, – печально сказала я. – Теперь я – профессиональная убийца. Но ты не останавливайся.

– Это уже почти конец истории. Секира вначале показалась мне безумно похожей на тебя: опасная, дерзкая, смелая. Она, конечно, намного старше – думаю, ей лет сорок. Но потом я догадался, что сходство между вами существовало лишь в моей голове. Я переносил нашу с тобой дружбу на нее. Мне хотелось воскресить то, с чем я так беспечно расстался. А Секира оказалась отличным слушателем и другом. Мы вместе вернулись в Королевство, нанялись на службу к Крианне и, как бы громко это ни прозвучало, окончили проклятую войну. Я сменил имя – Атос был повязан с легионом Алой Розы. Его помнили как генерала-беглеца и предателя. Отступника. Мне же хотелось написать свою историю заново. Один из наших наемников заметил, что, когда мы сражаемся спина к спине с Секирой, вокруг только искры летят. Это была отличная идея: стать кремнем и вместе с острой секирой рождать искры и пожары на поле боя.

– Вы не… – Я даже не знала, как закончить эту фразу. Стояла, как дурочка, посреди заросшего сада, взрослая женщина с онемевшими губами. Стесняющаяся, будто ребенок, простых вещей. – Вы вместе?

– Нет. Может быть. Не уверен. А вы? – Атос кивнул на тень в галерее. Но Слэйто, заметив этот жест, исчез – будто растворился среди плюща.

– Нет. Да. Войя его знает. Эта взрослая жизнь меня доконает. – Я растерянно поддела носком сапога маргаритку и сбила ее со стебля. – Все было гораздо проще, когда мы просто путешествовали к Белой башне. Кстати, почему ты не искал меня все эти годы? Как мы умудрились жить в одной стране и не слышать друг о друге?

– А мы слышали, – засмеялся Атос, явно довольный тем, что мы сменили столь щекотливую тему. – Ты слышала про генерала Кремня, одного из многочисленных военачальников какого-то там легиона. Я определенно слышал про некую сумасшедшую наемницу-ока из Ларосса – Бешеную Лисицу. Но мы спрятались за новыми именами, как делали уже много раз. Нас не узнал бы сам дьявол. Впрочем, я не искал тебя по другой причине. Просто был уверен, что принц выведет тебя через одну из дверей. Может, в Симм, может, в Тарасийю, да куда угодно. Я полагал, что тебе, как и мне, понадобится время, чтобы вернуться в Королевство.

– Твой принц-засранец меня никуда не вывел, – заметила я раздраженно. – Все три волны ударили в меня, и я так и осталась сломанной куклой лежать в Сиазовой лощине. Кажется, этот герой был заинтересован лишь в твоем спасении.

– Была ведь еще Извель. Принц сделал кое-что значимое и для нее. Она подробностей не рассказывала, но где-то под Штольцем Извель пыталась встретиться с некой важной особой. Охранник ударил ее, и она уже собиралась отступиться от цели, но принц вышел из ниоткуда и расчистил для нее дорогу. Она запомнила то же самое: короткие серебряные волосы, багряная спина, будто под плащом, неземной свет, исходящий от всего тела. Правда, в ее истории есть особенность: она уверена, что на голове у этого существа была маленькая корона. Поэтому она и назвала его принцем.

Я со стоном опустилась в траву.

– Не пойми меня неправильно, Атос, я безумно рада, что ты жив. Но как же меня это достало. Я только что разобралась с тем, кто такие Поглощающие и Сияющие. И тут жизнь подбрасывает мне новые загадки: двери, принцы, перемещения в заброшенные города. Как только мне кажется, что я понимаю, что к чему, – бам! И я снова чувствую себя пятилетним ребенком, вокруг которого бушует ураган.

– Ну так жизнь и есть ураган, – философски заметил Атос, ероша мне волосы. – Он подхватывает тебя, срывает с места, ставит все с ног на голову. Но только с его помощью мы оказываемся там, где должны быть.

– И где же мы должны быть?

– Здесь. Вместе. Я два года жил этой надеждой. Поэтому можешь смеяться, но ты видишь перед собой человека, которому больше не о чем мечтать.

Я закусила верхнюю губу, стараясь сдержать улыбку, но у меня не вышло.

По дороге между высокими кустами и елями к нам с Атосом спешила женщина. Платье с туго зашнурованным корсетом, добротные ботинки, набивные рукава и даже белые перчатки – по части изящества костюма эта леди могла посоперничать с любой столичной модницей. Только вот облачена в корсет из китового уса была моя давняя подруга. Гадалка, любительница книг и лекарственных трав – Извель собственной персоной.

Имя четвертое: Роуэн

Ока даже не дала мне подняться с травы. Рухнула в своем белом облачении на колени и обхватила меня, крепко прижав к пышной груди.

– Мой Лис’енок! – радостно прокричала она. – Вот нас и свэли проклятые дороги этого Королэвства!

– Ох, удушишь, – прохрипела я, впрочем, не пытаясь высвободиться из объятий подруги. – Я жутко рада тебя видеть. Два года.

Ока оценивающе оглядела меня и разочаровано зацокала языком:

– Совсэм сэбя не щадишь! Худая, как вэтка! А грудь? Гдэ грудь? Ее и тогда-то толком нэ было…