О чем плачут мужчины

Симоне

Мужчина сидел перед экраном марки «Эппл» в домашнем офисе – тридцатиметровой комнате с балконом – и закрашивал графической ручкой иллюстрации. Симоне, так звали сорокачетырёхлетнего иллюстратора, рисовал корову для бренда нового молока. Лысый, в стильных очках и модной байке красного цвета, он носил брендовые очки и одежду не для того, чтобы кому-то что-то доказать, а потому, что любил именно эту марку очков и марку байки.

Дверь медленно открылась, и Симоне почувствовал на груди прохладную руку жены. Рука была не только прохладная, но и мокрая.

– Ты меня намочила, – недовольно пробурчал Симоне, продолжая раскрашивать пятую по счёту корову в чёрно-белый.

– Мм… какие прекрасные коровки, – прошептала жена на ухо, обдав его приятным запахом обычного её аромата, смеси цитрусовых и корицы.

– Угу, – поддакнул Симоне, продолжая работать над коровьим хвостом.

Жена обошла кресло, резко сдвинув клавиатуру, уселась на край стола и откинула полотенце. Она была совершенно голая, а с мокрых волос прямо на клавиатуру капала вода.

– Нора! Чёрт бы тебе побрал, ты удалила мою иллюстрацию! – заорал Симоне и, вскочив с кресла, судорожно начал жать на кнопки, пытаясь вернуть корову на луг.

Жена, красивая женщина с острыми чертами лица и короткими чёрными волосами, растерянно пялилась на мужа, заворачиваясь в голубое полотенце.

– Прости, я не хотела… – пролепетала она.

– Бли-и-и-и-ин, ты удалила её окончательно. – Симоне брякнулся в кресло, откинул графическую ручку, снял очки и обхватил руками голову.

Нора всё так же стояла, поджав губы, подбирая слова.

Симоне поднял на неё уставшие глаза.

– Нора, ты не можешь приходить ко мне в разгар рабочего дня только потому, что у тебя выходной во вторник. У меня дедлайн!

– У моего терпения тоже есть дедлайн! – выкрикнула Нора и быстро выскочила из комнаты, брякнув дверью со всего размаха так, что крошки штукатурки над дверным проёмом упали на керамический пол цвета морской волны.

Симоне выдохнул, надел очки и покачал головой. Теперь ему надо рисовать корову заново, вместе с другими пятью, а дедлайн уже завтра. Он взялся за дополнительную подработку, несмотря на два параллельных проекта: линию йогуртов и корпоративную айдентику мясного ресторана. Лишние деньги ему не помешают, тем более на Рождество они очень хотели поехать кататься на лыжах. Проект молока – готовые каникулы на троих на лучшем курорте Австрии. Сейчас так всё дико подорожало, включая ски-пасс.

Другое дело – путешествия в кемпере. Он обожал такое с детства, правда его мать, впрочем как и Нора, не особо любила автодом. Зато у друзей семьи, с которыми родители отдыхали каждое лето, был такой, и он, маленький, часто оставался у них ночевать, мечтая о том, что когда станет взрослым, то обязательно купит себе дом на колёсах.

Он и купил, несмотря на Норино недовольство. Подержанный, но очень удобный и просторный, идеальный для троих человек и даже собаки.

Когда Нора зашла внутрь, то заткнула нос и рот, быстро вышла, сказала, что ей дурно и здесь ужасный запах. Он разработал классный маршрут на лето и рассказал, что хочет посетить Испанию и Францию. Аличе, дочка, была в восторге, а Нора пренебрежительно откинула карту и сказала, что она в этой «штуке» не выдержит и ночи.

Летом они поехали в отпуск по формуле «всё включено», а он припарковал кемпер у дома, так и не пустившись в приключения, которые сулил дом на колёсах.

В углу монитора мелькнуло оповещение с рекламой цветочного магазина с доставкой. Он открыл письмо и почесал лысый затылок. «Может, удивить Нору цветами?» – от этой мысли Симоне сразу же нервно заёрзал. Полгода назад, на их юбилей, он заказал Норе чайные розы жёлтого цвета; она поблагодарила, поставила в воду, а на другой день сказала, что розы никогда не были её любимыми цветами и что она предпочитает тюльпаны.

– Хотя скажите, какая на фиг разница? Цветы, они и в Африке цветы, – фыркнул Симоне и закрыл сайт цветочного магазина, потому что там не было тюльпанов.

Телефон завибрировал: чат «Пацаны» жил своей насыщенной жизнью взрослых мужчин, которые в кои-то веки собрались в отпуск без семей. Симоне покосился и ухмыльнулся, он взял подработку ещё и поэтому: зная ребят, они снимут виллу с бассейном, Андреа и Джованни любят шиковать.

И Симоне заново погрузился в иллюстрации, благополучно забыв о своём намерении удивить Нору букетом, зато предвкушая совместное путешествие с друзьями.

3

Франческа

Джованни сообщил, что едет на мальчишник, вскользь за ужином. Она сделала вид, что ей всё равно. Ей на самом деле было всё равно. Франческа запихнула в шкаф коробки с летней обовью: даже если нынешний сентябрь равен по температуре июлю, для неё лично лето закончилось. Раньше они ездили в сентябре на Сардинию, в дом к её родителям, ловили последнее солнце и давали возможность детям накупаться в море. Но сейчас, когда их брак официально завершён, можно перестать делать вид, что они в порядке. Можно перестать делать вид, что им хочется проводить отпуск вместе. Они ездили в семейный отпуск на автомате последние десять лет, а может быть, и всю семейную жизнь.

Семейная жизнь. Что, если бы она отпустила тогда Джованни? Если бы не применила этот старый, как мир, трюк. Джованни уехал бы в Америку, возможно, остался там работать, а оставшись, возможно, нашёл себе какую-нибудь спортивную, подтянутую американку, переехал жить к океану и бегал по пляжу каждое утро.

Теперь, когда брак треснул по швам, как тугая юбка-карандаш пятилетней давности, которую Франческа пыталась примерить на прошлой неделе, она может признаться, что ему чертовски подошла бы такая жизнь, где он бегает вдоль океана каждое утро и женат на какой-нибудь спортсменке.

Франческа вышла на балкон полить цветы. Окна выходили на парк, там гуляли собаки и визжали дети. Когда-то они выбрали эту четырёхкомнатную квартиру из-за близости школы, парка и большого супермаркета. Теперь она лично предпочла бы жить в маленькой квартирке шумного и суетливого Чайна-тауна, абсолютно не предназначенного для семей, зато там бы она чувствовала себя менее одинокой.

Франческа поёжилась от неожиданного порыва ветра. Или это был не ветер, а только её внутренняя тревога? Франческа сняла со спинки кресла шаль, достала из-за лейки сигареты, медленно затянулась. Она никогда не курила. Всё это происходит с ней в первый раз.

Сигарета и развод.

«Ты свободна, молода, с деньгами, ты здорова и полна сил, тебе только сорок два, радуйся!» – твердила Нора, с которой они изредка встречались на кофе.

Франческа не слишком радовалась.

Зато она чувствовала настоящее облегчение оттого, что ей не надо больше притворяться.

Больше не надо делать вид, что она любит.

Секс и спорт.

Она ненавидит и первое, и второе.

Франческа затушила сигарету, вернулась в комнату и включила сериал, чтобы наблюдать за чужой жизнью и не думать о своей.

4

Нора

– Мамочка, посиди со мной ещё, – прошептала дочка, сжимая разноцветного единорога.

– Нет, малыш, засыпай, маме надо заниматься делами. – Нора поцеловала дочку в лоб, вдыхая любимой аромат, включила ночник и, несмотря на недовольные сетования дочки, вынырнула из комнаты.

Норины дела заключались в том, что в ближайший час она сядет на диван и будет смотреть любимые каналы в социальных сетях.

В доме стояла тишина. Нора любила это момент, когда дочка уже спала, а Симоне ещё работал. Она накрылась пледом и по привычке подумала, что и этот день не закончится сексом, так же как и не начался им. Они с Симоне не занимались сексом последние несколько недель и на прошлой даже поругались, потому что Симоне резко отшил Норину попытку заняться любовью прямо там, на его рабочем столе.

Устроившись поудобней, Нора взяла телефон и словила себя на мысли, что ей нравится это время только для себя. Тем не менее что-то внутри терзало её, сомнения дёргали, как нервный тик дёргает глаз.

«Ведь пока мы занимаемся любовью, у нас всё в порядке. Как только мы перестаём заниматься любовью у нас уже не всё в порядке», – крутилась в голове назойливая мысль, которую Нора всё не могла классифицировать: это установка или правда?

Нора сделала глоток ароматного чая и зажмурилась от удовольствия. Чай и плед действовали как антидот против внутренних сомнений, которыми была пропитана её семейная жизнь.

Вся её ежедневная деятельность крутилась вокруг «работа – дом», и не было в ней ничего другого. Ни приключений, ни романтики, ни чего-то духозахватывающего.

Нора нажала на эпизод подкаста, который прислала сестра.