Послание от Адиль, или Мираж, мираж…

Недавно в одно из моих дежурств – я помогаю Кристине растить детей, чем заодно слегка подрабатываю на жизнь, – дед Гена забежал на минутку, что-то принёс, что-то забрал. Мы успели секунд за сорок обсудить множество проблем, и вдруг, целуя Гороху на прощанье, Геннадий говорит ей:

«Люби, Кариша, тётю Лену. Тебе очень повезло, что она с тобой!»

Представляю, какой опрокинутый вид был у меня. Я так и осталась стоять у дверей, остолбенелая. Тата хитро смотрит на меня:

«Любишь Гену?»

Беру себя в руки:

«А кто ж его не любит? Ты любишь, мама с папой любят, бабушка Оля, я не говорю уже про Соню с Полиной, даже дед Вася его любит».

Отстала, любопытная, пошла родственников пересчитывать.

Кристинке, мамочке этих очаровашек, было два года, когда Оля с Геной разошлись. Ольга влюбилась в Васю, просто потеряла голову. Какое-то время этот роман процветал параллельно с семейной жизнью, но верёвочка вьётся, вьётся и вот пришёл ей конец.

Как ни странно, Генка спокойно разобрался с ситуацией. Он ушёл жить к маме, оставив только что купленную кооперативную квартиру Ольге с дочкой. Отдавал половину зарплаты, оговорил свои часы общения с ребёнком. Через какое-то время познакомился с новым Ольгиным мужем и даже, казалось, испытывал к нему чувство симпатии.

Я почему-то из-за этой истории очень страдала, мне казалось всё это страшным предательством. Именно тогда я поняла, что мои чувства дружбы к Генке несколько теплее, чем допустимо. Этот пришлый Васька во время наших обычных тусований, как всегда прямолинейно, замечал:

«Если говорят, что сейчас придёт Гена, Леночка обязательно поправляет причёску», – и показывает, как я это делаю, нахально улыбаясь, точно поймал меня на месте преступления. Нет! Вы подумайте! Он увёл чужую жену, а я в чём-то провинилась! До сих пор не люблю этого Ваську, хотя он всегда смешной, иногда даже милый. И, безусловно, талантливый.

Я потом приспособилась встречать Геннадия, когда он от бабушки вёл Кристинку к маме. Для девочки это было гулянье. Мы шли по бульварному кольцу, не пропускали ни одних качелей. Ребёнок гулял и общался с папой. Я тоже гуляла и общалась с любимым человеком, я тогда уже поняла, что с любимым. Мы с Кристей обе были счастливы. Интересно, она помнит эти прогулки? Вряд ли, маленькая была.

Ольга за это со мной насмерть рассорилась, не разговаривала целую вечность, дескать, ты не имеешь права влюбляться в мужа подруги, пусть даже в бывшего. А вот Полина – она дружила с Генкой, что называется, с горшка – напротив, очень интересовалась нашими странными взаимоотношениями, расспрашивала во всех подробностях и, как будто, меня поддерживала и одобряла.

У нас было ещё несколько неслучайных встреч. Но это всё пустяки. Гена был дружелюбен и расположен ко мне всей душой – но и только. ОН НЕ ПОЗВОЛЯЛ СЕБЯ ЛЮБИТЬ.

Потом наступило лето, мы разбежались по своим жизням, а Генка неожиданно женился на Полине, она как раз незадолго до этого развелась с мужем Мишей, он ушёл к другой женщине. Миша тоже старый любимый друг Геннадия с детства, так и остался им. Вот, теперь похоронил Геночку, а сам, говорят, тяжело болен, и Генка сильно переживал и беспокоился за его здоровье.

Когда Полина и Гена поженились, мы собрались отметить это событие. Сидим за столом, кто-то смущён, у кого-то довольно обескураженный вид. Кроме Гены и Полины здесь Ольга, бывшая Генкина жена с мужем Васей, Миша, бывший муж Полины, без жены. Она на работе и подойдёт позже. Я, Лена, без мужа, потому что с первым мужем уже развелась, а со вторым ещё не познакомилась. Моя влюблённость в Гену всем известна, включая самого Гену.

Полина разливает чай, говорит, радостно:

«Ребята, давайте не будем обсуждать эту тему!»

«Как же, не обсуждать – говорит прямодушный Вася, – мы же знаем, что Гену любит Лена, а он женится на Полине, хотя они просто старые друзья».

«Ничего удивительного», – говорит рассудительный Миша, – Генка с Полинкой дружат с горшковых лет, и когда оба они остались без супругов, их решение пожениться выглядит совсем естественно».

«Совсем неестественно, – волнуется Ольга, она соблаговолила помириться со мной на почве „общего горя“. – Выходит, что все разведённые друзья непременно должны пережениться?».

«Всё очень просто», – говорит весёлая Полинка, она уже разлила чай во все чашки, – Вы знаете, у меня всегда незапертая дверь, иногда и на ночь забываю запереть».

«Вот-вот, – перебил строгий Миша, – и весь институт круглосуточно валит в наш дом. Кому поужинать, кому срочный текст перевести, кто время перед концертом убивает, голову помыть надо, и так далее. Я даже объявление на двери повесил: ОТ ВОРОТ – ПОВОРОТ!»

Полина, не обращая на него внимания:

«Ну вот! Поздно вечером пришёл Генка, у него кончился лук. Он пришёл за луком, а я выхожу из ванной совершенно голая».

«Так-так, это уже секс, это интересно!», – ну, конечно, это Васька снимает общую напряжённость.

Полина продолжает невозмутимо:

«Я спрашиваю, что ты так поздно притащился, что-то случилось? Он говорит, что ему нужен лук, но раз я совершенно голая, он, как порядочный человек, должен на мне жениться, и поэтому немедленно делает мне предложение. Я ответила, что лука у меня тоже нет, но его предложение я принимаю и согласна стать его женой.

Мы заперли дверь и пошли спать, а назавтра у Генки был библиотечный день, на работу идти не надо. Я отменила двоих студентов, и мы сходили в ЗАГС, а на обратном пути купили лук, вот и всё», – и улыбается, счастливая.

Потом мы выпили чай, болтая, как обычно. Полина и Геннадий прожили свою жизнь очень дружно. У них невероятная умница и красавица дочь, и я рада за вас, ребята. Я обоих вас очень люблю. ЭТО БЫЛА ПРАВИЛЬНАЯ ЖИЗНЬ.

Глава 6. Странные разговоры

В Зале Чайковского давали оперу Моцарта «Так поступают все» в концертном исполнении. Пели артисты Большого театра. Перед входом в филармонию молодой человек заурядного вида поджидал кого-то. Курил одну сигарету за другой без остановки.

Из метро вышла барышня такой же усреднённой внешности, внимательно посмотрела по сторонам. Увидела приятеля, это её он ждал. Не спеша двинулась в его сторону. Подошла, молча прикурила от его сигареты. Уничтожила презрительным взглядом:

«Ну, привет, лажук. Давно ждёшь?» – Парень нахмурился. Отвернулся. Молчит. Девушка продолжила:

«Всего навару-то – паршивая тыщёнка, трепаться меньше надо. Я где-то инструмент обронила. Уж не там ли? Надо сходить, посмотреть».

«У тя што, другой верёвки што ли нету? Работа пока не предвидится», – и загыгыкал. Пошутил, видимо.

«Ну, ты, брат, тупой!», – загасила об его лоб горящую сигарету.

Из такси вышел мужчина, одетый аккуратно, даже с некоторым шиком. Подошёл к парочке. Заговорил сразу:

«Задание не выполнено. Объект в реанимации. Если оклемается – вас найдут. Убирайтесь из Москвы немедленно. Меня сюда вызвал заказчик. Боюсь, вам несдобровать. Поскольку, ни один из вас не тянет на фаната Cosi fan tutte, в зал не приглашаю».

Парень пробурчал:

«А гонорар? Куда мы без денег?»

Мужчина ухмыльнулся:

«Слова-то какие знаете! Гонорар ему! Смотрел кино „Спасибо, что живой “? Вот это хорошие слова, не забывай их. Чтоб я вас больше не видел и ничего пока. о вас не слышал». – Развернулся резко и ушёл.

Парень взял девушку за локоть и потянул в сторону. Она выдернула руку:

«Расходимся».

«В каком смысле?», – он опешил.

«Во всех, я жить хочу». – Точно так же, как предыдущий собеседник, резко развернулась и быстро затопала кроссовками по тротуару. Парень удручённо побрёл. Явно, «туда, – не зная, куда».

Мужчина, оставивший парочку после нелицеприятной беседы, прошёл мимо контролёра и направился прямо в зал. Двери уже растворили, и публика занимала места.

Кличка «Анестезиолог» не имела никакого отношения к его профессиональной деятельности. Просто прилипла. В данной истории он – диспетчер. В его маленькой фирме, где он хозяин, собираются заказы на разнообразные мелкие и покрупнее услуги.

В небольшой мастерской есть два работника. Один починяет обувь, другой стругает ключи, зонты налаживает. Он, Анестезиолог, как хозяин, приходит на пятнадцать минут утром и вечером. Открыть-закрыть мастерскую и забрать записки с телефонами. Настоящие Заказы. Тут же уходил работать над ними и над массой других дел.