Честь по чести отработаю коня.
– Тогда поешь, если голодный,
И иди в шатёр свободный,
Отдыхай там до утра.
Да и всем уж спать пора.
Вот вошёл в шатёр пустой,
Прикрыв полог за собой,
Тотчас он на сено лёг,
Но уснуть никак не мог.
Так лежал он, представляя,
Как цыганка молодая
Танцевала у костра,
Дожидаясь с нетерпением утра,
Её мечтал увидеть снова.
Чувство это было ново.
Только грезит будто он,
Вроде явь, а может, сон:
Цыган около стоит
И ему так говорит
Голосом загробным,
Жутким и холодным:
– Собирайся утром рано,
Убирайся прочь из стана,
Красу-цыганку позабудь,
А то станет скверно, жуть!
Она только лишь моя,
Не уйдёшь – убью тебя!
Страшен будет твой конец.
Говорю то я – мертвец.
Знай, у тебя увёл коня
Из-под носа – это я.
Ты хороший получил урок,
Мне же не пошло то впрок.
Ошибку роковую признаю.
Так я смерть нашёл свою
От острого татарского меча —
Меня убили скверные сплеча.
Коня забрали твоего
И в чужие земли увели его.
Покинь, несчастный, табор сам,
Жить тебе я здесь не дам.
Захохотав при этом жутко,
Он исчез – и не был будто.
Не понял, было это или нет,
Но уж близится рассвет.
Из шатра он рано вышел,
Топот конский, ржанье слышит.
Коней много в этом стане,
Все пасутся на поляне.
Есть немало среди них
Златогривых и гнедых,
Только нет коня того,
Что украли у него.
Нужно бы искать коня,
А не греться у огня,
Но запала цыганочка в душу,
Околдовала тело, сердце, уши.
Он желает её видеть,
Голос бесподобный слышать,
С наслажденьем смотреть в очи,
Что искрятся днём и ночью.
Позабыл про мать, отца,
Коня и злого мертвеца.
Каждый день, когда темнело,
Красотка танцевала, пела,
Так хороша и непорочна…
Только исчезала в полночь.
«Это что за наважденье?
Наберусь-ка я терпенья,
Разузнаю, что к чему,
Дело в чём, может, пойму».
Тихим вечером, обычным
Было, как всегда, привычно.
И вот цыганка молодая
Песню звонко запевает,
Он с неё не сводит глаз.
Вот она пустилась в пляс,
Вдруг за терновый заскочила куст,
Под её ногами скрежет, хруст.
Она бежит воды быстрей