Записки сироты

– Ну, вот и все в сборе. Можно зажигать елку! – весело проговорил дядя и с помощью Яши и его гимназистов стал зажигать свечи.

Деревцо еще лучше украсилось благодаря купленным дядей изящным бонбоньеркам, хлопушкам и сюрпризам для наших маленьких гостей.

– Какая прелесть! – радостно вскрикнула Маруся, когда елка засияла огнями.

– Очень рада, что тебе она нравится, деточка, – ласково улыбнулась тетя.

– У нас дома тоже чудесная елка! – с достоинством проговорила старшая Горина. – А у вас? – спросила она Марусю.

– Нет, у меня нет елки! – вздохнула Маруся.

– Почему же? – вмешался в разговор маленький граф. – Вы, верно, были наказаны?

– Нет, я не была наказана: просто моя мама была нездорова перед праздниками и принуждена была отказаться от многих заказов. А ее заработок слишком невелик, чтобы позволить себе удовольствия.

– А ваша мама работает? Что же она работает? – подскочил к Марусе маленький граф.

Старшие ушли пить чай в столовую и не могли слышать нашего разговора.

– Моя мама портниха! – спокойно ответила Маруся и взглянула на графчика своими ясными глазками.

– Вот как! – и он торжествующе обвел глазами трех маленьких Гориных. – Примите к сведению, медам, если вам понадобится платье, – m-lle Мари не откажется сшить его, так как она, наверное, будет портнихой, как ее мамаша.

В словах мальчика звучала нескрываемая насмешка, и нам стало больно и обидно за нашу маленькую подругу.

Но усовещивать Витю и спорить с ним было неудобно, так как он был наш гость. Мы с Лизочкой обняли Марусю и отошли с нею к елке. Графчик повернулся на каблучках и что-то весело стал рассказывать трем сестрицам. Мне было очень жаль, что Яша, убежавший с другими гимназистами в свою комнату, не видел выходки Вити.

– Ну-с, вот и мы! А у вас дело не ладится – что ж вы не играете? – спросила тетя, обращаясь к нам, детям, рассевшимся по разным углам.

– Что же вы, хозяюшки, плохо занимаете гостей? – спросил дядя. – Давайте-ка устроим какую-нибудь игру, а?

– Да, да, устроим! Непременно устроим.

– Хотите в кошки-мышки? – предложила я Зиночке Гориной.

– Да, только чтобы ловили осторожнее, а то мальчики такие медвежата: непременно оторвут волан или бантик.

– Ха-ха-ха! – раскатисто засмеялся графчик. – Так что ж, это дело поправимо, когда в доме есть портниха.

Последние слова он сказал чуть слышно, но, однако, близ стоящая Маруся расслышала их. Она покраснела, и на глазах ее навернулись слезинки.

– Злой мальчик! – проговорила она чуть слышно. – За что он мучает меня!

– Ну, в кошки, так в кошки, – согласился весело дядя, ничего не слышавший и не заметивший.

– Ах нет, я предпочитаю в колечко, это так весело! – проговорила Алечка.

– Да, да, в колечко! – согласились все разом. Принесли веревочку, дядя снял с пальца кольцо и вошел в круг.

– Я не буду стоять здесь, Яша, не переменишься ли со мной местами? – спросил Витя, попавший между Марусей и Лизочкой.

– Охотно, – и ничего не подозревавший Яша уступил свое место между Алечкой и Зиночкой капризному графу.

Все время игры, когда кольцо попадало в худенькие ручки Маруси, Витя, ловивший его, делал вид, что не знает, где оно, и не хочет искать. Я каждую минуту собиралась уличить гадкого мальчишку, но у меня не хватало смелости на это… Ни Яша, ни Лизочка, от души веселившиеся, не замечали ничего.

– Ну, довольно, давайте-ка устроим пляс, – весело сказал дядя, когда затянувшаяся игра стала понемногу надоедать.

– Отлично, я вот сыграю, – и тетя села за рояль.

– Я буду танцевать с вами, – подошел Витя к Милочке.

Она, очень довольная выпавшею ей честью танцевать с маленьким графчиком, ответила ему реверансом.

Я встала в пару с Мишей, Лизочка с Митей Ивановым, две соседние Горины с шалуном Колей и Петей Диминым.

Маруся осталась почему-то без кавалера.

– Яша, Яша, приглашай же даму, – подтолкнул его шутливо дядя.

– Да ведь я плохо танцую, – конфузился тот.

– Ничего, я вас научу, – ласково прозвучал голосок Маруси.

– А вы разве умеете танцевать? – удивился Витя.

– Почему же ей не уметь? – холодно обратилась к нему тетя, заметившая странное поведение мальчика. – Я уверена, что Маруся отлично танцует.

И действительно, Маруся танцевала отлично, куда лучше всех нас и трех гордых сестриц и самого Вити.

Мы с Лизой готовы были броситься целовать ее за то, что она такая умница, такая милая. Но что окончательно смутило графчика, это когда уставшая тетя вышла из-за рояля и мы испустили печальное «ах», лишившись нашей таперши. Тогда, застенчиво краснея, Маруся предложила свои услуги.

– Как! Ты и играешь, дитя мое? – удивилась тетя.

– Немножко. Что-нибудь очень легонькое. Меня учил покойный папа; ведь, вы знаете, он был учителем музыки и давал концерты. Он любил заниматься со мной, потому что музыка для меня самое большое удовольствие в мире!

И Маруся, не ожидая приглашения, села за рояль и заиграла шумную и веселую польку совсем хорошо и бойко, как большая.

Странно было видеть ее маленькие ручки, так ловко и скоро перебиравшие клавиши. Мы все собрались вокруг рояля, не думая о танцах. Маруся сыграла свою хорошенькую польку, и потом, раскрасневшаяся и счастливая нашим восторгом, она спросила:

– Что же вы не танцуете?

– Ах, Маруся, как ты хорошо играешь, как ангел! – воскликнула Лизочка, никак не сдерживая своих восторгов.

– Тебе нравится? Я очень рада! – ласково улыбнулась Маруся. – Хотите, я сыграю вам песню, сложенную самим папой? Ах, как он любил ее! Она называется «Молитва девочки». Он посвятил ее мне.

И не дожидаясь ответа, Маруся заиграла чудную, мелодичную песенку… Нотки, дрожа и точно тая, вылетали из-под ее маленьких пальчиков, и рояль пел, как живой.

И это играла Маруся, маленькая десятилетняя наша подруга!