И в тоже время мои губы шептали хрипло и бессвязно, шептали одну и туже фразу десятки раз подряд:
– Amico mio, Vitalio mio!
И солнце и небо – венецианское, умиленное, и пышные розы, и зеленые мирты, и вся природа, сказочно прекрасная и царственно милостивая, вливала мне бальзам прощения и любви в мою умиротворенную душу…
А губы все шептали чуть слышно, в каком-то забвении сладкого счастья:
– Amico mio, Vitalio mio…
И я простила…