Противостояние. Часть 8. Тайна Империи

– Не уйду… – тихо, но твердо прошептала она.

– Не уйдешь, Миллочка, но ты ведь устала стоять?

– Нет.

– Устала, Милла, я знаю. Идем, ты переоденешься, покушаешь и снова придешь к маме. – Богдан протянул ей пакет с вещами.

– Ванная там, – Никита указал на дверь в углу палаты.

– Я помогу, – Богдан посмотрел на дочь.

– Я сама.

Милла взяла пакет и ушла в ванную, через полчаса она вышла обратно.

– Идем ужинать, Камилла.

– Я не хочу.

– Забирайся, – Никита указал Камилле на постель. – Милла…

– Я очень аккуратно, – ответила Камилла, легла рядом с мамой, маленькими ладошками взяла ее ладонь, прижала ее к своей щеке и замерла.

– Мамочка, моя, – чуть слышно прошептала она…

День… два… три…

«…– Настенька… доченька, прости меня… прости меня, Настюшенька… Поднимайся, маленькая моя…»

«…Прости меня, Настя… Всех нас прости… мы не успели… прости, Настя…»

Где-то глубоко в подсознании всплывали лица отца и друзей. Скорбь и вина были в их глазах, их лица искажала невыносимая боль.

Сознание медленно возвращалось ко мне, тело казалось неимоверно тяжелым, я не могла пошевелиться ноги – гипс; правая рука зафиксирована жгутами – капельница; левая – снова гипс, но… что-то еще не давало мне пошевелить ей, я не могла открыть отекшие глаза, тихонько пошевелив пальцами, я коснулась чьей-то щеки… Богдан? Нет. Нежная детская щечка… Мне в ладонь капали слезы, сквозь шум в ушах до меня донесся чуть слышный шепот «…ма-мочка… ми-лая… почему же ты …не просыпаешься?…»

«Камилла… я пришла в ужас…»

«– Ма-моч-ка, пожалуйста…» – еле слышно продолжала всхлипывать она.

Я сильнее пошевелила пальцами, она почувствовала, подняла от моей руки голову.

– Ма – ма.

– Пить… – чуть слышно прохрипела я, глаза не открывались, говорить мне было очень сложно.

– Я сейчас…

Камилла спрыгнула с постели и выбежала из палаты.

– Дядя! – Камилла забежала в кабинет Никиты, там его не было, она снова заплакала и побежала дальше. – Дядюшка!

Никита был в палате ребят, делал им перевязки, они услышали шум в холле и посмотрели на дверь.

– Дя – дя! – все еще плача, закричала Камилла, вбежав в палату. – Ма – ма…

Никита бросил бинт, недоделав перевязку Платону, и выбежал из палаты ребят, Камилла устремилась за ним.

– Милла! – окрикнули ее ребята, она обернулась. – Что с мамой?

Камилла подбежала к тумбочке Глеба и схватила с нее бутылку с водой.

– Пить… хочет… – все еще заикаясь, ответила Камилла и выбежала из палаты.

Никита вбежал в реанимационную палату и первым делом посмотрел на мониторы подключенных аппаратов.

– Слава Богу, – он присел на край постели Насти и взял в руки ее ладонь. – Настя, ты слышишь меня?

Я слышала его, но, в горле пересохло, я не могла ответить ему, из груди вырвался лишь глухой хрип.

– Мамочка, – в палату вбежала Камилла, протянула бутылку воды Никите и растерянно посмотрела на него.

– Умница, Милла, – сказал ей Никита и убрал бутылку на тумбочку. – Присядь пока.

Милла забралась на свою постель и все еще растерянно смотрела то на Никиту, то на маму. Никита приподнял меня, положив мне под спину подушки. Мокрым тампоном смочил мне губы.

– Пить… – снова прохрипела я.

– Нельзя, Настя, ты же знаешь.

Никита открыл мне рот и тяжело вздохнул – выбитые зубы оставили после себя сгустки засохшей крови. Ник очистил и промыл мне полость рта, я, наконец, смогла шевелить языком. Наложенные на веки примочки, позволили мне чуть приоткрыть глаза, взгляд застилала пелена, лишь смутные размытые силуэты были передо мной.

– Милла… – я приподняла загипсованную руку, Милла забралась мне подмышку и крепко обняла меня.

– Мамочка, – она снова начала плакать. – Милая моя.

– Все… хорошо… Миллочка… – я, как могла, обняла ее загипсованной рукой. – Я с тобой… малыш мой, – мне было очень плохо, совершенно не было сил.

– Миллочка, мне нужно осмотреть маму.

Камилла легла на край своей постели, продолжая смотреть на маму. Никита сделал мне необходимые процедуры и снова присел рядом со мной.

– Ну что, Ник?

– Месяц, Настя. Даже не вздумай спорить, – я и не собиралась спорить, я лишь отрешенно посмотрела на него. – Насть, – Никита взял в руки мою ладонь и сжал ее. – Ты сама как?

– Ни как, Никита.

– Профессора позвать?