Противостояние. Часть 7. Последняя битва, или Крах Империи?

– Да, папа. Федор соберет тебе посылку, доставь ее завтра с утра Рябому, лично.

– Я понял, Настя.

Я отключилась и убрала телефон себе в карман.

– Все, Артем. Изучай дело, но больше ничего пока не делай. Завтра зайди ко мне. И еще, Артем, организуй мне в камеру ведро воды, полотенце и лед. Проплати там кого надо, или надави, но чтоб без лишних голов. Богдану очень плохо, Рябой нам медика не даст. Я созвонюсь с Никитой, если Богдану станет хуже, будь готов штурмом выдергивать его на больничку.

– Сделаю, Анастасия Марковна.

Я вернулась в камеру.

– Что, Настя?

– Ждем завтрашнего дня, – ответила я и присела на пол рядом с Богданом.

Ребятам всем было хреново, но состояние Богдана, очень мне не нравилось.

– Богдан, – он посмотрел на меня затуманенным взглядом.

– На больничку ему надо. Череп, похоже, проломали. До утра может и не дотянуть, – ребята переживали не меньше меня.

– Пи.арасы… – прохрипела я.

В клетку вошел дежурный, не дав мне договорить. Поставил ведро воды и бросил на пол полотенце.

– Слышь, ты, лепилу надо, – Артур посмотрел на дежурного.

– Не положено, – дежурный закрыл клетку и ушел.

– Рябой, су.а. А потом, мы тупо сами перебились.

Намочив полотенце, я приложила его к лицу Богдана, на голову положила пакет со льдом и достала из кармана телефон.

– Никита, Богдану хе.ово очень…

– Сними повязку и переключись на видеосвязь.

– Слышь, че! – на меня посмотрел дежурный. – Мобилу скинули.

– Ты су.а, башку свою сейчас скинешь. Зайди, попробуй изъять, – Бугор гневно смотрел на дежурного, тот не стал рисковать и заткнулся.

Я сняла бинты с головы Богдана и снова связалась с Никитой.

– Богдан, рассказывай, где и как болит.

– Везде…

– Ясно. Настя, покажи мне рану.

Я поднесла телефон к голове Богдана, стараясь, как можно ближе показать Никите рану.

– Осторожно ощупай… – минут десять Никита изучал состояние Богдана. – Что есть в аптечке, Настя?

– Зеленка, твою мать.

– Шприц и обезболивающее?

– Да.

– Две ампулы и спать.

– Ник?

– Я очень надеюсь, что сильное сотрясение. Внешне пролома не видно, что внутри, хрен его знает. Вам обязаны, дать врача.

– Ни хе.а они нам не обязаны, Ник.

– Плохо, Настя. Очень плохо, Богдану может стать хуже.

– Я еще позвоню, Ник. До связи.

Я убрала телефон, сделала Богдану укол и забинтовала ему голову. Сняла с себя форменную бойцовскую куртку, постелила ее на пол и усадила на нее Богдана, сама присела рядом с ним на бетонный пол. Он склонил голову мне на ноги, я обняла его, приложив к его голове лед… Спустя час Богдана стало знобить.

– Богдан. Даня, – я склонилась над ним, у него был сильный жар, он не спал, он был без сознания. – Твою мать, Даня…

– Настя?

– Хе.ово дело, Данила. Совсем хе.ово, твою мать.

Я взяла телефон.

– Никита, давай к нам.

Следом я позвонила адвокату.

– Артем, ты готов? Времени нет, совсем.

– Слышь, упыренок, зови лепилу, твою мать! – ребята пытались вразумить дежурных.

– Не положено.

– Глушняк, Платон, приказ Рябого, по любому…

Минут через 20-ть мне позвонил Артем.

– Анастасия Марковна, мы у отделения. Глухо. Начальства нет, нас не впускают. Они нам до утра будут мозг выносить.

– Жди.