Так бывает

Улыбчивая и круглолицая воспитательница так же окинула взглядом ребятишек. Замерла, насторожилась. Заглянула в смежную с игровой комнатой спальню и громко позвала:

– Васютка! За тобой мама пришла! Выходи! Да здесь был только что, прячется, – уже не так радостно улыбалась Юлия Петровна на недоуменный возглас мамы Веры. – Васютка, выходи!

Мама уже сама зашла в группу, и они вместе с Юлией Петровной стали смотреть под кроватками в спальне, а потом и в шкафчиках, в коробках с игрушками, в кабинках – Васютки нигде не было.

– Где, где мой сын?

– Да здесь где-то, вы не переживайте. Прячется. Может, в соседнюю группу убежал к Аленке, – успокаивала Веру Юлия Петровна, – я сейчас проверю там.

Юлия Петровна выпорхнула из секции.

Мама Вера присела на низкую скамеечку у кабинки с надписью «Вася Андреев». Курточка, стеганые болоньевые штаны, шапка, перчатки, теплые сапожки сына были в кабинке. Значит, не выходил из здания. Прятаться, уходить без разрешения – все это было очень не похоже на их сына. Он – спокойный и послушный мальчик.

Сердце мамы Веры болезненно сжалось от нехорошего предчувствия. Вспомнились непослушные вихры на светлой головке сыночка, оттопыренные ушки, курносый нос и круглые глаза с длинными ресничками. Утром, на пути в сад, Вася скользил по подмерзшим лужам и пару раз падал. А она сама злилась и боялась опоздать на работу, в спешке ворчала на сына и даже не чмокнула, по их традиции, его в курносый нос при прощании на пороге группы…

Юлия Петровна вернулась в секцию, по ее побледневшему лицу и встревоженному виду было понятно, что в соседней группе Васютки тоже не оказалось. Соседка по подъезду и закадычная подружка Аленка, из старшей группы, последний раз видела Васютку на дневной прогулке. Руки мамы Веры затряслись, горло сжалось в спазме и слезы мгновенно застлали глаза.

– Где мой мальчик? Я звоню мужу и в полицию!

В секции группы «Одуванчики» пахло сердечными каплями. Заплаканную маму Веру обнимал за плечи расстроенный папа Саша. Совместный осмотр сотрудниками полиции, родителями и заведующей садиком здания учреждения, от крыши до подвала и территории вокруг, результата не дал. Васютка не нашелся.

Оставшихся деток забирали родители и родственники. Кто-то из них тактично молчал, кто-то громко возмущался, кто-то предлагал помощь в поисках.

Капитан Сидоров заполнял акт вызова.

– Садик закрывается, со сторожем останется наш сотрудник – еще тщательно просмотрят все помещения, – промолвил суровый полицейский. – А вам, Андреевы, и вам, Юлия Петровна, придется проехать со мной в отделение, подписать заявление и показания по факту пропажи мальчика. – И как будто бы про себя добавил: – Потерять ребенка при таком количестве народа средь бела дня – уму непостижимо. Будем разбираться…

Юлия Петровна виновато опустила глаза и проглотила ком в горле.

Мама Вера тоже услышала и вновь беззвучно зарыдала.

– Минутку, у меня еще одного мальчика не забрали, – промолвила озабоченная Юлия Петровна, набирая номер на мобильном телефоне. – Добрый вечер, Мария Николаевна. Это Юлия Петровна, воспитательница. Садик закрывается, а за Васей еще никто не пришел, задерживаетесь?

На том конце телефонной связи раздался удивленный возглас. В тишине коридора отчетливо прозвучали слова мамы Маши из телефонного динамика:

– Как?! Мы в отъезде, а Васю дедушка забрал уже более двух часов назад! Они дома давно, отзвонились нам, как пришли. Я лично с сыном поговорила. Что там у вас происходит? Алло? Юлия Петровна, алло?!

Марию Молчанову уже никто не слушал. Родители Андреевы, воспитательница, нянечка и суровый капитан Сидоров кинулись к кабинке с надписью «Вася Молчанов» – та была пуста. Рядом с ней стоял светловолосый мальчик Васёк и недоумевал, куда подевалась его уличная одежда.

Счастливый и довольный Васютка, наевшийся вдоволь румяных пирожков с яйцом и зеленым луком, налакомившийся блинчиками с медом, возлежал на диване под боком у дедушки. Тот читал ему красочную книгу про пиратов Карибского моря, да таким голосом, что внук уже понял, что сам дедушка не иначе как пират в прошлом. Рядом сидела бабушка, ласковая и лучистая, периодически она приобнимала внука и чмокала в обе щеки, что, судя по виду, мальчишке очень нравилось.

– Коль, а Коль, Васёк-то у нас копия ты! – сама как ребенок радовалась бабушка, переводя взгляд с мальчика на деда и обратно. – Найду твою детскую фотографию, попрошу Машу коллаж нам сделать, ведь и не отличишь!

Семейную идиллию нарушило пиликанье мобильного телефона.

– А вот и Маша, беспокоится, что ли? – старушка сняла трубку. – Да, доченька?

Слов не было слышно, но дедушка и Васютка заметили, как улыбка исчезла с бабушкиного лица, а глаза округлились от удивления.

– Васёк, Вася, – обратилась встревоженная бабушка к мальчику. – Скажи мне, ты знаешь свою фамилию?

– Андреев я, – доверчиво доложил Васютка, – Василий Андреев Александрович. Ваш внук.

Дедушка резко соскочил с дивана и выхватил телефон из рук бабушки.

– Дочка, прости старого, обознался, похож-то как! А наш-то, наш Васёк где?

На том конце телефонного провода разразилась гневной тирадой мама Маша.

– Что, что случилось? – Вася почувствовал неладное, сполз с дивана, в его носу отчего-то защипало, а нижняя губа предательски задрожала. – Я же ваш внук?

– Ну, малец, наделали мы с тобой делов, – закончив разговор по телефону, грустно произнес дедушка и приобнял Васютку за плечи. – Что ж ты сразу-то мне не сказал, что впервые меня видишь? А одежда? Не заметил разве, что не твоя?

– Я думал, и у меня дедушка появился, – сквозь всхлипы разобрала пожилая пара. – И комбинезон, думал, новый, в подарок… аааа…

– Ладно, ладно, не реви! – мужчина прижал мальчика к себе покрепче. – И я хорош! Тут не так ошибешься, когда внука раз в полгода видишь…

Вася всхлипывал, уткнувшись носом деду в шею. Чуда не произошло, а так хотелось! Дедушка покачивал его на коленях, а бабушка, обняв их с дедушкой, нежно поглаживала Васю по спине.

– Сейчас приедут твои родители, вот напугали мы их, представляешь, малыш, и нашего внучка привезут, – промолвила бабушка.

– А еще полицейского настоящего привезут! – уже игривым голосом продолжал дед. – Вот и будем ему рассказывать, что никто тебя не похищал, а просто обознатушки вышли. А воспитательница – русским же языком сказал, за Молчановым пришел, тоже, видать, недосмотрела…

Тут начала всхлипывать и женщина.

– Полина, Василий! Отставить слезы! – пресек мужчина ситуацию. – Главное, что все хорошо закончилось и все нашлись! Встряхнитесь, юнги! Знаете что – был у нас один внук Вася, а будет теперь два! Правда же, бабуля? Что у нас, пирогов на всех не хватит? Вот родственники подъедут, чаю попьем по-семейному и договоримся! А полицейский засвидетельствует!

– Дай-то Бог! – бабушка даже перекрестилась про и этих словах. – Чтоб все мирно, плохого-то не хотели сделать…

Вася радостно стал вытирать мокрыми ладошками лицо:

– Вы меня удедарите? То есть… э… привнучите? Я же похож на вас!

– Конечно, такой бравый морячок, Василий Андреев Александрович! Как такого хлопца не привнучить? Правильно же говорю, бабуля? – дед подмигнул хитрым голубым глазом своей лучистой и улыбающейся сквозь слезы жене: – Вот и договорились, юнги!

Раздался звонок в дверь.

Старый дом в Ксанфи

– Как же вы мне надоели со своими «не так», «нельзя», «не трогай», «не говори», «не делай»! – в сердцах крикнул Митя родителям. – Глаза бы мои вас больше не видели, а уши – не слышали!

Подросток с силой захлопнул входную дверь и выбежал во внутренний дворик.

Молодая женщина чуть было не поддалась порыву и не бросилась за сыном.

– Лиля, пусть побудет один, – удержал ее за руку муж. – Это все переходный возраст, да и полная адаптация, видимо, еще не наступила.

– Капанеус, – вздохнула женщина, – я его понимаю, восемь месяцев прошло уже после переезда, но и я чувствую себя не в своей тарелке. Ксанфи – прекрасный городок, Греция – чудесная страна, но все это так разительно отличается от нашего родного Магнитогорска. А у Мити еще и школа новая, и не с кем на русском даже поговорить из сверстников, а на английском – сам не хочет. Да и состояние дома оставляет желать лучшего…