Яблоня от яблочек

– Но разве подруга не может позвонить экс-супругу по телефону, спросит у тебя Илюшка?

– А они расстались врагами и не общаются!

– Это аргумент. Годится!

– А крючок-то надежный? – обеспокоилась Рая. – Не соскочит?

– Вполне надежный! Последний его романчик случился с моей знакомой, и Илюшка знает, что я о нем знаю, и трясется, как осиновый лист. А мне очень нравится его жена, и я не хочу ее расстраивать, потому что все его романчики заканчиваются возвращением домой. Может, она и сама в курсе его хождений налево, да делает вид, что ничего не подозревает. Такая у нее линия поведения. Характер – кремень. Может, любит или дорожит сильно, не хочет потерять. Да и не в моих правилах лезть в чужие личные дела, пусть сами разбираются. Она далеко не дура, и знает своего мужа как облупленного.

– Никогда не понимала таких женщин, – покачала головой Зоя Васильевна, – никакого чувства собственного достоинства. Ну ладно, давайте ночь делить, денек сегодня был очень насыщенный.

Однако всем не спалось. Каждая в своей постели вздыхала и ворочалась. Постелей у Зои Васильевны имелось три: диван в зале, кровать в ее спальне и кресло-кровать в бывшей веранде, переоборудованной в кабинет-библиотеку – в ней располагался старенький письменный стол с компьютером на нем и книжный шкаф.

– Вот почему у мужиков появляется пузо? Они же не рожали, мышцы живота у них не растягивались, – сев в постели на своем диване, ни с того ни с сего брякнула Раиса Георгиевна, вернувшись к своей идее-фикс. Она не знала, как ей начать разговор, и пошла кратчайшим путем.

Переволновавшаяся за бурный день Лидия Федоровна, словно знака ждала, тоже уселась в своем кресле-кровати:

– А у меня мужики с животиками активного протеста не вызывают. Вот лысых я почему-то не люблю. У мужика должна быть в любом возрасте шевелюра, хотя бы остатки ее, хоть три волосинки, но с такими благородными седыми висками.

Зоя Васильевна тоже уселась в кровати, опершись о прохладную стену.

– Например, как у твоего мужа? – уточнила она с легкой подковыркой. Зоин муж умер, не дожив до печального этапа облысения и выросшего живота. – А я, девочки, самая капризная. Мне вообще нравятся мужчины худощавые, поджарые и с такой шевелюрой… Знаете, соль с перцем.

– Как у твоего шамана? – не осталась в долгу Лида.

– Ого! А кто у нас шаман?

– Да был тут у нас один знакомый шаман.

– Прекрати, Лида! Никакой он не мой, и вообще, когда это было!

– Было-было! Да, увы, сплыло. Про… как бы это помягче выразиться… проморгала наша Зоя шамана.

– Что, настоящий шаман? Ой, девочки! Никогда шаманов не видела. Вот бы нам сейчас сюда шамана! Он бы нам не помешал.

– Самый настоящий. На Акылбая стоило бы посмотреть. Мало того, что шаман, еще и мужик интересный, и к Зое неровно дышал. Теперь уж, наверно, нашел там себе на Алтае кого-нибудь.

– Акылбай? Что за странное имя?

– Ничего не странное, – возмутилась Зоя со своей кровати. – Старинное казахское имя, означает «богатый умом». Он из древнего шаманского рода.

– Самое то имечко для шамана, – подала с кресла голос Лида.

– А чего ж ты его про… моргала? – удивилась Рая. Мужиков надо уметь удерживать, особенно, если что-то стоящее попадается.

– Верно, – согласилась Лида, словно забыв напрочь тот отрезок своей жизни, когда подобрала алкоголика Гарика и нянчилась с ним, как с чем-то стоящим.

– Как Илюшкина жена? Ну, нет, – не согласилась Зоя, будь он хоть трижды стоящий.

– Да в любом случае надо уметь удерживать, даже если он не очень стоящий, – подкорректировала Рая, – вполне возможно, что из него что-то стоящее со временем получится.

– Это, в принципе, верно, – согласилась Лида.

– А если не получится со временем? Стоит ли удерживать? – намекнула Зоя

– Ну, тут уж пятьдесят на пятьдесят. Как говорится, лучше сделать и жалеть, чем жалеть о несделанном.

– Это все лишь теоретически верно!

– А тебе самой, Рая, приходилось удерживать? – заинтересовалась Лида.