Ректор на выданье

Бар привез Снурри из последней поездки на родину, а когда я заняла должность ректора и многие поздравляли меня, подарил его мне.

– Рад, если смог помочь, – криво улыбнулся дракон. Явно был доволен моей искренней благодарностью. – Давай бери кисточку, он уже подпрыгивает от нетерпения.

– Да, только откуда ты узнал про Снурри? – искоса глядя на него, спросила я.

– Ну, во-первых, я ведь тогда побывал у тебя в голове и видел, что ты расстроена этим, – ответил дракон. – А во-вторых, он прилетал ко мне жаловаться на свою тяжкую долю. Пришлось сегодня ночью разработать эту краску.

Он извлек из кармана еще одну кисть, я взяла ту, что лежала в коробке, постелила лист бумаги, посадила на него Снурри, и мы с Баром в две руки принялись покрывать невидимую кожу черной краской из флакона.

Дракон начал проявляться: сначала отдельные полоски, потом силуэт с изящно изогнутой шеей и небольшими красивыми крылышками.

Потопал лапками, расправил крылья, сложил их снова и принялся благодарно ластиться то к моей руке, то к руке дракона. Конечно, Бара он считал вторым хозяином.

– Аккуратно, дай глаза я сам покрашу, – сказал Бар.

– Хорошо, – я убрала кисточку и смотрела, как Бар филигранно выводит краской зрачки дракончика, а тот выпучил глаза, чтобы не моргнуть.

Молодец Бар, может ведь быть таким… хорошим. Лишь один момент мы еще не прояснили.

– Ах да, – коварно улыбнулась я, – хотела сказать, что если ты еще раз без спросу залезешь в мой разум…

– То ты меня уволишь, – закончил за меня дракон. – И мне придется вспомнить о своих связях с королевской семьей. Не полезу, Магрит. Я вообще не ставлю себе цель обижать тебя или слишком шокировать, что б ты там на этот счет ни думала. Скажи, что ты делаешь сегодня вечером? – словно ненароком бросил он в конце.

У меня как-то нехорошо засвербело внутри. Я все же опасалась сказать, что иду на свидание с Черноглазкой. В конце концов, Бар остается близким мне существом, у меня нет цели мучить его, вызывая ревность, и самой беситься от его вспышек.

Только как тут скроешь.

– Сегодня у меня встреча. Но послезавтра, в пятницу, мы действительно можем полетать, – ответила я.

Несколько секунд Бар внимательно смотрел мне в лицо и молчал. Потом кивнул:

– Отлично. Ты не пожалеешь, маленькая волшебница! – и прошептал: – Только будь осторожна с этим твоим… новым поклонником.

Ну, конечно, от цветов, что стояли в кабинете, так и несло аурой дарителя. Да и вообще скрыть что-то от дракона весьма проблематично. Но он не вспылил – уже хорошо.

– Я буду осторожна с вами обоими, – улыбнулась я.

Глава 11

Ресторан «Красная луна» располагался буквально в пяти кварталах от академии и славился замечательной кухней – Черноглазка выбрал его не просто так. Там было и красиво, и уютно, и вкусно. К тому же в будние дни там вряд ли можно встретить кого-нибудь из академии.

Впрочем, слухов насчет Черноглазки я не боялась. Стоит мне начать с кем-то встречаться, как это в любом случае станет достоянием общественности. Проректор по науке со свежим свидетельством о разводе в кармане – нормальный вариант. Здесь не найдут ни мезальянса, ни какой-либо пошлости. Он подходит мне по возрасту, по положению в обществе, по уровню магической силы и прочее, прочее.

В ресторан я приехала с пятиминутным опозданием. Реавин ждал меня снаружи, помог выйти из кареты, задержал мою руку в своей. Тут же отметил мой новый образ с кудряшками.

Конечно, ввиду того, что десять лет не ходила на свидания, я испытывала определенное смущение. Отвыкла просто. Да и какие свидания были в моей жизни? Когда-то я не успела толком повстречаться с молодыми людьми, потому что встретила Роджера и дальнейшая моя судьба была предрешена.

Но Черноглазка оказался настолько непринужденно вежлив и ненавязчиво обходителен, что я быстро расслабилась.

Мы заказали венуэйских омиров и красного вина, долгое время разговаривали о делах академии. «Да, с Черноглазкой всегда будет эта общая тема – академия его действительно волнует», – подумалось мне.

Потом Реавин вспомнил:

– Приношу извинения за свое странное поведение в саду. Я был ошарашен решением жены. Должен признаться, наш брак давно был всего лишь формальностью, – он внимательно поглядел на меня своими темными глазами. – Но, согласитесь, такие новости переворачивают мир с ног на голову. И я счел необходимым сразу поставить вас в известность, убрать своего рода неясности. Обозначить, что я имею моральное право пригласить вас сегодня, как давно мечтал. Но мне показалось, что вы были слишком удивлены моей откровенностью, и я поспешил быстрее уйти.

Все это, исключительно корректно высказанное, означало, что Черноглазка ставит меня в известность, что я давно ему нравлюсь, что лишь моральные соображения удерживали его от ухаживания за мной и что брак его и так дышал на ладан, а потому у нас нет ни единого повода мучиться угрызениями совести.

– Хорошо, Реавин, – улыбнулась я. – Думаю, правильно, что вы решили сразу рассказать мне об этом.

В общем, первое свидание состоялось. После ужина мы потанцевали под медленную музыку, потом прогулялись пешком от ресторана до академии. А вот на территории академии уже шли под пологом невидимости, когда Реавин высказал настойчивое желание проводить меня до дома.

И конечно, поцеловались у фонтана, что журчал прямо возле моего особняка. Под светом двух лун и пологом невидимости (лишь бы Бар мимо не пробегал!). Как давно я хотела коснуться его чувственных губ и заглянуть в черные глаза. Это произошло. Глаза оказались сверкающими, а губы тверже, чем ожидала. Но это и хорошо…

Признаюсь, Черноглазка знал толк в поцелуях. И, судя по всему, действительно испытывал ко мне некие чувства довольно давно. Его сдерживаемая страсть просто кружила голову, рождала томление во всем теле.

Домой я пришла с кружащейся головой и глуповатой улыбкой. Губы горели от поцелуев, в душе пели птички. Весенние птички, как у молоденькой девушки.

«А в сущности, я и есть молоденькая девушка, – подумалось мне. – У меня еще все впереди. Ведь большинство женщин как раз в моем нынешнем возрасте начинают думать о замужестве. Это моя судьба сложилась по-другому, уготовив мне ранний брак с любимым мужчиной, а потом горькую участь вдовы».

Легла спать довольная, почти счастливая. Конечно, я продолжу встречаться с Черноглазкой. Обязательно.

Он оказался умным собеседником, галантным и интересным мужчиной. Оправдал мои ожидания с тех времен, когда я смотрела на него с желанием и интересом и думала: «Женат, двое детей. Сволочь!»

И голова от него кружится так, как надо.

И все было бы совсем хорошо, если б не мысли о загадочном мистере Гайнорисе, нет-нет да и возникающие в голове. Они заглушали приятное поющее послевкусие от ужина с Черноглазкой.

Что же этому Гайнорису нужно? Вдруг все же попытка скрытого наблюдения за мной? Неужели пришел конец моему спокойному «правлению» в академии? Эти размышления были как горькая пилюля, скрытая в сладком торте. Редкостная гадость.

Но выспалась я отлично, все же порция десерта была несравнимо больше маленькой пилюли. Довольная, напевая под нос, я привела себя в порядок и направилась в академию.

Наверняка увижу Черноглазку, подтвержу, что согласна на его приглашение в оперу. А завтра у меня полет на драконе. Да-да, пятница, День каменщика. И о полете на Баре я думала теперь с предвкушением, а не со страхом.

Ух! Как все закрутилось. Была несчастная вдова, а теперь – популярная женщина! И самый достойный получит мое сердце… чуть позже, когда я определюсь.

Птички еще продолжали петь у меня в душе, когда я вошла в секретарский кабинет. И тут же заглохли. Одна из них попробовала вывести трель, но замолчала, судорожно сглотнув.

Мика старательно укладывала на столе бумаги, а возле нее стоял Гайнорис. На этот раз в черном костюме попроще, словно на работу пришел.

– Мистер Гайнорис, – холодно сказала я, – не ожидала увидеть вас так скоро. Мика, может быть, объясните, что происходит? Вы пригласили мистера Гайнориса, не дождавшись моего разрешения?

– Ваше сиятельство, – девушка покраснела, – я… не знала, что не следует. Мистер Гайнорис сообщил мне, что с сегодняшнего дня он будет назначен вашим секретарем и я могу начать сдавать ему дела.

– Прекрасно, мистер Гайнорис! – К горлу подкатила ярость. – И с каких это пор вы сами себя назначаете секретарем и распоряжаетесь в моих рабочих апартаментах?

– Я всего лишь счел возможным не терять время даром и лучше ознакомиться со своими обязанностями от своей временной предшественницы, – в своей спокойной, невозмутимой манере ответил он. – Обоснование моих действий ждет вас на столе в вашем кабинете.

– Посмотрим! – бросила я и влетела в свой кабинет.