Его сумасшедшая

Эта ошибка и предопределила дальнейшую жизнь Игоря. Он несколько удивился, когда от здания корпорации его забрал ярко-желтый простенький хендай и дядечка водитель не высказал никакой вежливости, лишь посетовал, что парковка «у вас тут никуда не годится, небось директор денег пожалел нормальный подъезд устроить, а нам мучиться». Но одновременно Игорь вдруг ощутил себя в прежней жизни, где люди не стесняются высказать недовольство незнакомцу и даже не подозревают, что собеседник, на чей счет они проходятся с сарказмом и рядом интересных выражений, может оказаться одним из сильных мира сего.

Всю дорогу дядечка увлеченно болтал с Игорем, рассказывал о себе, расспрашивал, как ему удалось устроиться на работу в такое престижное место, много ли платят и прочее. А генеральный директор «Стальресурс инкорпорейтед» искренне наслаждался.

Разумеется, это было путешествие инкогнито. Так здорово, когда собеседник принимает за своего и запросто делится подробностями своей повседневной жизни.

Тогда Игорь и понял, что делать.

Спустя две недели у него была машина «для яндекса», лицензия на ведение деятельности таксиста и прочее необходимое, чтобы в свободное время работать в яндексе и ситимобил.

Мать, к счастью, не знала о новом увлечении сына, полагая, что Игорь ходит по бабам и злачным клубам. Ругалась, призывала остепениться: в тридцать два года уже не помешает! Но Игорь лишь добродушно улыбался в ответ. Ведь узнай она правду – и сочтет его увлечение куда более опасным, чем женщины и пьяный угар.

Начальник охраны сетовал, что теперь обеспечить безопасность Игоря Александровича куда сложнее. Но тоже ничего не мог поделать. В конечном счете начальником действительно был Игорь. Его слово – закон.

* * *

«Этот-то что здесь делает?» – пронеслось в голове у Нади.

Нет, она не узнала мужчину-водителя. Видела его в первый раз. Просто представить себе не могла, что водитель такси может выглядеть как дорогая фотомодель.

Не то чтобы Надя разбиралась в моделях, разве что мельком видела на обложках журналов. Но это лицо ассоциировалось именно с такими мужчинами: подчеркнуто-красивыми, ухоженными, умеющими себя держать. Теми, для кого внешность стала способом жить и зарабатывать.

Молодой, лет тридцати, темный шатен с аккуратной классической стрижкой, но волосы зачесаны наверх и придают облику то, что любят называть «изящной непринужденностью».

Строгие, но не резкие черты лица, мужественные: прямой, достаточно длинный нос, чуть нависающие брови, четко очерченный рот, волевой подбородок.

На губах – легкая улыбка, доброжелательная, приятная, можно заметить крупные идеально белые зубы, контрастирующие с загорелой кожей. Она словно зависла у него на лице с тех пор, как он улыбнулся Наде в первый раз.

Глаза теплые, карие. Карие глаза бывают теплые, горячие или злые. У него были теплые.

Только вот взгляд не соответствовал улыбке и цвету глаз: цепкий такой, как будто пытается пронзить насквозь. Даже какой-то невежливый.

В сущности, этот взгляд и привел ее в чувство, Надя засмущалась, что – застыла, разглядывая водителя – и словно вынырнула.

Что это она? Просто водитель такси. Мало ли каких красавцев можно встретить и в обычном магазине в роли менеджера по продаже, например… холодильников. Красивые мужики есть, даже вон Данила на ее курсе мало уступит этому красавчику, если его так же постричь.

А еще Надя знала, что у красивых мужчин бывает самый отвратительный на свете характер. Они, видите ли, избалованы женским вниманием, а потому капризничают и подчас ни во что женщин не ставят.

На фиг. Смущающая миловидность этого «просто таксиста» не испортит ей дорогу. Она не позволит. Она не будет стесняться и сладко мучиться от присутствия видного самца как маленькая девочка.

Насладится поездкой.

К тому же по спине, вдоль позвоночника, волной растекалось облегчение: с тех пор, как Надя подошла к машине, ощущение чужого навязчивого взгляда полностью ее оставило. Словно отпустило натянутую пружину – и можно немного передохнуть. Все время дороги.

Надя вообще любила ездить на такси, ведь, как ни странно, именно в пути, глядя на утекающий под шины асфальт, на белые полосы разметки и мелькающие дома и деревья, в кой-то веки ощущала себя в безопасности. Чувствовала себя спокойно.

Несколько десятков минут до дома можно дышать. Пожить. Без привычной внутренней тревоги.

– Садитесь! – снова улыбнулся водитель, видимо заметив, что она замешкалась. Протянул руку, нажал рычажок и откатил для нее переднее пассажирское кресло подальше назад. – А то дождемся пробок и застрянем. Лыткарино, да?

Надя кивнула и решительно залезла в машину. Поерзала, устроилась поудобнее.

– Сейчас не должно быть пробок. Обычно позже, – сказала она. Внутри что-то свербело, заставляло ответить ему словами. Да и если молчать, то куда сильнее ощутишь пресловутое смущение, которое она не желала чувствовать.

– Посмотрим, – опять улыбнулся водитель, его руки легли на руль, он плавно, но как-то удивительно решительно тронул с места.

И тут Надю снова накрыло. Взгляд сам собой скосил в его сторону и уткнулся в правую руку, красиво лежащую на руле.

Изумительные руки! Рукава простенькой рубашки в клеточку закатаны и обнажают их до локтя – загорелые, расширяющиеся крепкими мускулами выше запястья. А еще выше рубашка облегает мощное плечо с округлыми мышцами.

Есть что-то сексуальное в том, как крепкий мужчина, этакий мачо, ведет машину. Когда его руки уверенно лежат на руле, а взгляд устремлен вперед. Символично. Как до?лжно быть представителю сильного пола – вести вперед, управлять чем-то…

«Куда это меня занесло, – одернула себя Надя. – Что за бред? Мужиков, что ли, не видела?»

В любом случае этот великолепный самец, даже будучи простым водителем, не обратит на нее внимание. На него женщины, небось, стадами вешаются. А те, кому не удалось повиснуть сразу, – стоят в очереди.

Лучше даже и не думать, не хотеть. И не портить дорогу детским, но на редкость мучительным смущением.

«Кстати, дети ведь как раз мучаются, когда стесняются, – подумалось Наде. – Это взрослые умиляются и уговаривают не „бояться дядю“ или „тетю“, подчас не понимая, насколько все серьезно».

Надя выдохнула, вытолкнула воздух, внезапно ставший очень густым, достала телефон и уткнулась взглядом в экран.

Но перед этим несколько раз незаметно (или ей казалось, что незаметно) подкинула вверх волосы, лежавшие на плечах. Как будто чтобы убрать их с шеи. А еще как можно незаметнее приложила запястья к холодной бляшке на сумке. Правое запястье, потом левое. От холода стало немного легче.

Протянула руку – словно бы просто так – к ручке двери, там тоже есть холодный металл, и тоже коснулась его запястьем.

Тревога унялась.

Глава 3

Игорь просто глазам своим не поверил, когда девушка, сверившись с данными на экране, пошла к его машине. Потом ему стало смешно.

Так просто? Бывает ведь! Думал подкатить к девице, а тут она сама идет к нему… в руки? Нет, конечно. К его машине. Она – его клиент в этой его второй в жизни поездке. И как раз руки распускать нельзя ни в каком смысле.

Вообще нельзя её ничем спугнуть. Внутри опять дернулось, оголенный нерв завибрировал. И вместе с этим возникло понимание, что он должен узнать о ней.

Что это за фея в коротенькой юбке и с большими пакетами, которая так навязчиво второй день притягивает его взгляд. Словно просится в его жизнь.

Он разговорит ее, он умеет. Познакомится. А там… там посмотрим. В конечном счете, в свою истинную жизнь Игорь не собирался пускать никаких случайных девушек. Все игры только в этом амплуа, в амплуа таксиста Игоря Иванова.

Девчонка не смотрела на него, когда кинула назад пакеты, не смотрела и когда открыла переднюю дверь. А ему вдруг не хватило воздуха. Странное ощущение, как будто ее лицо заполнило собой все, когда она наклонилась и заглянула в машину.

Разглядеть ее черты он смог впервые: все же прежде было слишком далеко, да и сиськи с ногами слишком оттягивали внимание на себя. Теперь сиськи тоже мешали: в вырезе футболке открывался дивный вид на ложбинку. Но лицо, окруженное спадающими светлыми волосами, словно засветилось перед ним.

Лицо и лицо. Обычное, в меру симпатичное. Правда брови с изломом делают его благороднее. Светлая кожа, серые глаза, большие и выразительные. Аккуратный носик, не вздернутый, но и не слишком прямой. Губы чуть пухлее, чем ему нравилось.

Игорь вообще не любил особо чувственные губы у женщин. Они ассоциировались с сестрой и ее капризами. Но у девчонки они были, как бы это сказать… в меру. В меру большая грудь, в меру пухлые губы, в меру миленькое лицо.

Что такого необычного? Ничего, кроме того, что и лицо ему очень сильно понравилось. А может, в сочетании с третьим размером и округлыми коленками, выглядывающими из-под юбки, оно смотрелось очень сексуально.