Я подчиняю

До обеда я занимаюсь своими обычными делами: завтракаю уже привычными круассанами с шоколадом и вкусным кофе, одеваюсь, перебираюсь на балкон, чтобы успеть почитать книгу к пробуждению моего кавалера.

Кир в этот раз немного абстрагируется от меня, уплывая в свою работу. Теряю его из вида до обеда.

Он занимает отдельную комнату, запускает ноутбук, звонит по телефону, – я слышу его громкий голос, периодически раздающийся из-за закрытой двери. И иногда в перерывах крадет еду с подноса, заказанную мной для перекуса.

Время неумолимо движется к трем часам , а в Париже еще 14-00, следовательно, пора выходить.

Я целую Кирилла и обещаю быть к 17-00 обязательно.

– Давай ненадолго там, – говорит он мне вдогонку и сразу же забывает о моем существовании, переключаясь на экран ноутбука.

После долгих разговоров мы все же пришли к договоренности о взаимном доверии, как бы это странно не звучало. Я согласилась на продолжение наших отношений при условии, что он даст мне свободу и перестанет ревновать к каждому столбу. В свою очередь я пообещала то же самое.

И он принял это условие. Скрепя сердце.

Когда мне после того уничижающего меня инцидента, опорочившего мою личность на весь интернет, позвонил Ахмед и попросил вернуться к Кириллу, я сначала не думала, что такое возможно. Согласилась не раздумывая в ответ на его поддержку, предполагая, что в дальнейшем у нас с Кириллом все же ничего не получится, хотя бы потому что он не способен на прощение. И я была готова пожать плечами, извиниться и сказать Ахмеду, что сделала, что могла.

Все же Матвей меня изменил. Мне кажется, сам того не желая.

По уверениям Ахмеда выходило, что Кир полностью раздавлен и только и мечтает о моем возвращении. И это казалось нереальным.

Но Кир пришел ко мне через 2 недели после нашей прощальной встречи.

Без предупреждения завалился ко мне, будто к себе домой.

Он был в еще более ужасном состоянии: грязные волосы, иссохшее от голода тело, глубокие синяки под глазами. Небольшой тремор, символизирующий повышенную нервозность. По его виду было заметно даже невооруженным взглядом, что он пил не переставая всю неделю.

Поникший и измученный. Я не узнала его поначалу.

Где был тот самец, который привлек меня одним своим недовольным взглядом и властным взмахом руки?

То, что он говорил мне, расположившись в коридоре моей квартиры было еще ужаснее.

Обвинял меня. Кричал на весь дом, что я шлюха… Добавляя к этому слову синонимы и множественные эпитеты, что первоначальное оскорбление уже казалось мне комплиментом под конец его избирательного повествования.

Почему-то в тот момент он мне показался жалким. Несчастным человеком, которому причинили много боли и он никак не мог смириться с плохим завершением истории. Несмотря на то, что жертвой вроде была я. Но я смотрела на него и понимала, что он тяжелее воспринял мою измену, чем я сама.

Для того, чтобы начать новую главу книги, нужно завершить и принять предыдущую, независимо от того нравится тебе сюжет или нет. Иначе продолжения не будет.

В жизни нельзя выбросить реальность, как книжку в мусорку и забыть, требуется принятие.

Кир отказывался завершать эту главу, не хотел идти дальше.

Он кричал на меня в яростном запале, обвиняя во всех карах и приписывая мне дополнительные измены со всеми подряд: официантами, курьерами, прохожими. Придумывал статусы пониже, чтобы сильнее зацепить меня.

Припомнил мне всех мужчин, к которым меня приревновал ранее. И уже я не смогла вынести его пустых обвинений в свою сторону, выдержав только минут десять этой омерзительной речи, и вместо того, чтобы вызвать полицию, потому как выставить его за дверь не получилось – позволила себе возвратить все нелестные слова в его адрес.

Припомнила ему беременную любовницу, его друзей, которые косо на меня поглядывали, обвинила в том, что мало времени мне уделял и не заботился должным образом. Вспомнила его непонятное поведение и секреты, которые были мне уже поперек горла вместе с той блондинкой.

Потом случилось то, что казалось неизбежным. Таким же неизбежным, как остановить время.

В самый накал страстей и взаимных оскорблений, я бросилась на него дикой кошкой, чтобы ударить или хотя бы оцарапать, причинить ему такую же боль, которую он приносил мне словесно, а обнаружила себя, пригвожденной к стене. Он удерживал меня, гипнотизируя своим черным взглядом, пока я продолжала запальчиво обвинять его в произошедшей измене, приводя множество фактов ему в вину, бравируя и распаляя его.

И замолчала я только после того как его губы припечатали грубым поцелуем мой рот.

Нам обоим нужно было выплеснуть накопившийся негатив. Что может быть лучше, чем выплеснуть его в совместном сексе?

Он повалил меня на пол, даже не удосужившись закрыть приоткрытую дверь или раздеться должным образом, в то время как я уже стягивала с него все, до чего могла дотянуться, целуя, кусая, царапая и испытывая от этого дичайший кайф.

Конечно, чувствовалась злость и обида в каждом его движении, поцелуе, рывке. Все хаотично, некультурно с элементами садизма. Доставляя мне боль, он заставлял в то же время меня стонать от наслаждения, самоутверждаясь.

Особенно мне запомнился момент с удушением. Этот мужчина смотрел в мои глаза, в то время как я корябала его руку своими ногтями, пытаясь высвободиться.

Мне дико не хватало воздуха. Пригвожденная к полу, с раскрытыми от ужаса глазами, я задыхалась, открывая рот и безуспешно закрывая его, а он лишь наслаждался моим страхом.

Кир насаживал меня на себя, словно демон, получающий от моих мучений удовольствие, удерживая рукой за шею и властно шептал мне, что я принадлежу только ему. Его игрушка, его марионетка.

Легкий, нежный поцелуй, коснувшийся моих губ напоследок, когда я уже терялась в забвении и я получила долгожданную свободу.

Это было незабываемо. Настолько чувственно и сильно, что я еще долго не могла отойти от такой его агрессии.

Он все еще оставался моим мужчиной, невзирая ни на что… Так быстро невозможно забыть человека, которого безумно, бездумно любила все это время.

Но что-то нарушилось. Появилось охлаждение. Я не понимала, почему и как.

Кир тогда ушел сразу же, приходя в себя, наспех одеваясь. Он бросил на меня мимолетный взгляд и не сказав ни слова, вышел в приоткрытую дверь.

Я очень надеялась, что никто из соседей мимо не проходил в тот момент. Снова вылавливать видео с собой в интернете, но уже с другим кавалером мне не хотелось.

Не было каких-то негативных эмоций или чувств к Кириллу после нашего контакта. Я отчетливо понимала на что соглашалась.

Наверное, хотела с ним попрощаться таким способом. Возможно, мне нужна была именно такая точка? Или ощущала свою вину и давала возможность отомстить так своеобразно?

Не знаю, я не психотерапевт.

Но ему тоже вероятно, нужно было встретиться со мной, чтобы понять для себя что-то.

Он не должен был больше вернуться. По всем законам жанра.

Но он снова пришел ко мне спустя неделю….

Натыкаюсь на вывеску кафе «Tres bien» и пишу смс Ахмеду.

– Я у кафе Tres bien, – отправляю координаты и захожу внутрь.

В помещении за несколькими столиками только две парочки. Одиноко сидящего мужчины здесь нет. Йонаса нет.

Меня накрывает волнение. Почуял? Узнал каким-то образом, что именно я приду?