Саниэлла. Обещанная тьме

С опозданием, между прочим!

– Ага. И вот я уверен, что для нас она бы иллюзию не создала, – вступает в разговор Тан. – Да, злюка? Нас бы отправила позориться.

Повернувшись к моей «любимой» тройке темных и отметив их идеальный, довольный жизнью вид, от раздражения чуть не скриплю зубами. Вовремя беру эмоции под контроль.

Ну вот надо было этому оборотню все испортить! Такая задумка была… И ведь повторить не выйдет.

Знаю я этих темных. Они только выглядят дураками, на самом деле маги хорошие. Защиту наложат на вещи сегодня же.

– Неужели ты пожалела оборотня, Саниэлла? – обращается ко мне Теймар. – Если так, то я глубоко ранен и оскорблен.

Пытается шутить, да только я знаю, что он действительно оскорблен моей внезапной заботой, проявленной к другому.

– Да брось, Теймар. Наша злюка не способна на жалость, – бросая на меня насмешливые взгляды, привычно провоцируя, говорит другу Тан. И подмигивает мне, наглец!

Вообще страх потеряли. Все! И в особенности эта тройка.

Еще недавно меня сторонились, боялись связываться, так как мои спонтанные выбросы магии в прошлом пару раз изрядно потрепали некоторых особо задиристых студентов. Да и другие неприятные инциденты с моим участием хороших баллов в глазах других не добавляли.

А теперь что? Страх иссяк?

Мда… похоже, пора заняться собственным имиджем и вернуть все как было. Не ровен час, в друзья станет кто-нибудь набиваться.

– Ты понятия не имеешь, на что я способна, Форк, – одаривая Тана ледяным взглядом, отвечаю. – Будь это иначе, не стал бы пытаться вывести меня из себя. Кстати, как всегда безуспешно. – Не упускаю шанса задеть.

– Когда-нибудь я сорву с тебя маску безразличия, – обещает, а может, и угрожает Форк. И улыбается так предвкушающе, что треснуть хочется.

До чего же эта тройка раздражает… и одновременно радует тем, что спасает от скуки. От серой и унылой жизни, в которой главенствующее место занимает борьба с собственной магией.

В последние годы магия стала лучше меня слушаться, но я не обольщалась. Знала, что терять бдительность нельзя. Я еще не одержала победу. Не подчинила её полностью. Хотя и близка к этому.

– Тебе же хуже будет, если у тебя получится, – усмехнувшись, говорю.

Знал бы парень, какие последствия могут быть у его желания, держался бы от меня как можно дальше. Но, на его счастье, я научилась прекрасно себя контролировать.

Ректор Штейн не зря столько мучился со мной.

– Интригуешь… Теперь и я хочу узнать, как ты выглядишь в гневе, – сверкая белозубой улыбкой, произносит Кайл.

– Тогда вам нужно быть изобретательней. Пока ваши ловушки не впечатляют. И кроме скуки, ничего не вызывают, – бью по больному. Мне хорошо известно, что за время нашего «детского» противостояния парни в процессе создания и усовершенствования ловушек перерыли всю библиотеку. Более того, их создание дается им с такой легкостью, что все трое автоматом получают высший балл по ним.

Вот уже который год мы устраиваем с этой тройкой ловушки друг для друга. Это стало что-то вроде традиции. Вся школа с азартом и неиссякаемым любопытством следит за нами.

И пока по очкам с огромным отрывом лидирую я.

Решив на этом завершить привычную пикировку, одарив всех троих ядовитой улыбочкой, ухожу по своим делам.

Точнее, отправляюсь на тренировку.

И даже на произнесенные с восхищением и легкой досадой слова Кайла: «Вот же стерва», – никак не реагирую.

Благодарить за комплименты я не привыкла.

****

Войдя в кабинет ректора, привычно забираюсь в широкое кресло с ногами. И только после этого всем видом показываю, что готова к диалогу. А то, что диалог будет, догадаться не сложно. Не просто так ведь он вызвал меня.

– Как твои дела? – со скрытой улыбкой наблюдая за мной, спрашивает наставник, сидя за широким столом, на котором небольшими стопочками лежат папки с документами.

– Досье на новеньких? – любопытствую, пропуская мимо ушей вопрос.

– Личные дела на каждого студента по обмену.

– Есть интересные экземпляры?

– Каждый из прибывших интересен по-своему. Тебе ведь известно, что по обмену учиться отправляют лучших и самых одаренных.

– За исключением меня, – когда собирали группу от школы темных искусств, моя кандидатура даже не рассматривалась. А ведь я отлично учусь. Несправедливо. Как почти всё в моей жизни.

– Ты знаешь почему, – откинувшись на спинку кресла, спокойно отвечает ректор Штейн.

– Знаю, – да только все равно в глубине души обидно. Я тоже хотела бы поучиться в других магических учреждениях. Но и это мне недоступно.

К чему иметь огромную силу, из-за которой я ограничена практически во всем?

Будь моя воля, предпочла бы быть средним магом. У тех и то больше возможностей и свободы.

– Ты так и не ответила. Как твои дела? – напоминает о своем вопросе наставник.

Приходится перестать мысленно сокрушаться на доставшуюся мне судьбу, чтобы ответить.

– Отлично. Магия под контролем. Веду себя тихо и незаметно, – скучающим тоном отчитываюсь.

И тут же, вспомнив о сегодняшнем инциденте с участием оборотня, попавшего в мою ловушку, еле заметно морщусь.

Вот же невезенье… Надеюсь, он не из тех, кто любит жаловаться. Иначе мне достанется от наставника.

– Сани, о твоей силе не должны узнать… – мгновенно подбираясь, словно почувствовав, что я успела начудить, произносит ректор.

– Я понимаю.

– Уверена, что понимаешь? – буравя меня серьезным взглядом, спрашивает глава школы темных искусств. И смотрит так пронзительно, требовательно, что я проникаюсь.

– Да, наставник. Я всё понимаю. Если о моей силе станет известно, меня попытаются устранить.

– Именно. Тогда ни я, ни Раф не сможем тебя защитить. Поэтому я прошу тебя еще раз. Старайся не пересекаться со студентами по обмену. Держись от них подальше.

«Да я с радостью, только и им не забудьте сказать держаться от меня подальше», – мысленно бурчу.