Я-ведьма!

Я сразу помчалась в свой погреб с отварами. Достала обезболивающее со снотворным. Когда эту жидкость влили в мальчишку, я помчалась за кровоостанавливающим. Смочила стерильную марлю приложила к ране. Бинтовать нельзя, это я понимала и без медицинского образования.

– Ты зачем ко мне ребёнка привёз? Здесь не просто рентген нужен, а хирург и операционная, – шипела я, не скрывая злость.

– Помоги! Эля! Он единственный мой ребёнок.

Когда мы говорили, напряжение в доме начало скакать. Ещё бы! Я убить хотела этого папашу!

– Эля, что происходит? – выскочил из спальни Дэн.

Я так поняла, он визуально понял, что я в бешенстве.

– Машину заводи! – на надрыве закричала я.

Взяла пацанёнка на руки и побежала за одевающемся на ходу моим мужчиной. Молиться я не могла, но думала лишь о том, что, если мальчишка истечёт кровью, я себе этого не прощу.

Мне показалось, что целая вечность прошла, пока мы добрались до больницы.

– Эль, у нас нет на него документов, – главное вовремя вспомнил Дэн.

– Поэтому ты сидишь в машине и в случае чего, носишь мне сухари в тюрьму, – это я кричала, уже двигаясь к дверям здания.

Час был ранний. Поэтому в коридорах было пусто. Я на интуиции и по какому-то запаху двигалась по коридорам и кричала:

– Дежурного врача быстро в оперблок! Слышит меня кто-нибудь! Пересажаю всех, кто числится на дежурстве!

Стали появляться люди в белых пижамах.

– Девушка, туда нельзя! – я не видела лица говорящего.

– Ты хирург?

– Нет.

– В сторону! Хирурга сюда!

– Что с ним? – мужской голос.

– Хирург? – я продолжала двигаться, и мужчина шёл рядом.

– Да.

– Большая потеря крови. Открытый перелом. Мальчик получил обезболивающее и снотворное. Нет ни рентгена, ничего.

Открылись двери, и врач забрал мальчика у меня из рук.

– Коллега, вам дальше нельзя.

Передо мной закрылась дверь.

– Не коллега я, – вслух сказала я, но меня уже никто не слышал.

Я вернулась к выходу.

– Ты как? – подходя к машине, спросила я у Дэна.

– Я с тобой просто сойду с ума. И пока я в своей памяти, надо срочно зарегистрировать наши отношения.

– Если мальчонка выживет, то сегодня и распишемся, – выпалила я.

Пока ошарашенный Дэн собирал свои мысли в порядок, я побрела назад в больницу.

Около часа я бродила по коридорам, пока ко мне не подошёл мужчина. И только когда он заговорил, я узнала его по голосу.

– Это Ваш сын?

– Нет.

– Документы на мальчика есть?

– Нет. Его ко мне привез его отец. Времени не было думать о бюрократии.

– Вы правы, коллега, могли опоздать, если бы привезли минут на двадцать позже.

– Я не Ваша коллега.

– А кто дал парню обезболивающее и обработал рану?

– Я.

– Вам надо учиться.

– Я подала документы в медколледж.

– Так у Вас никакого мед образования?

– Совершенно правы.

– А чем обрабатывали рану?

– Отваром змеевика. Это обеззараживающее и кровоостанавливающее средство.

– Вы спасли ему жизнь.

– Это Вы спасли ему жизнь. Скажите Ваше имя. Я передам родителям, у кого искать сына.

– Шереметьев Михаил Григорьевич.

– Спасибо Вам.