– Девушку, да в подвал… Совесть ему не позволит.
– Ну не знаю, не знаю, – протянула скептически. – Убить меня он уже обещал.
Дядя Дюльер засмеялся. На плите что-то заурчало и повар, напевая себе под нос, растворился за клубами пара.
– Дракон, что с него взять? – заговорил он, вернувшись к яблокам. – Я всю жизнь провел среди них. Они горячие, вспыльчивые, но милорд владеет собой прекрасно! Лучше из всех драконов, которых мне довелось повстречать.
Хорошо бы, если так. Не хочется оказаться в брюхе у красного дракона. Там темно, жарко и наверняка много мусора после всех, кого он съел раньше.
У дяди Дюльера до обеда я не досидела – забрал дворецкий.
Им оказался тощий, длинный мужчина в костюме с черной бабочкой, выпученными глазами и непропорционально длинным лицом. Слова он растягивал, отчего голос его делался нудным и начинал раздражать после пары секунд.
– Твоя задача аккуратно, понимаешь? Аккуратно протереть рамы картин. Не испорть ничего. Аккуратно!
Слово «аккуратно» он повторил не менее десяти раз, так что когда тряпка попала мне в руки с очистительным раствором, я была крайне раздражена.
Дворецкий, мистер Хоунто, решил проследить, насколько аккуратно я выполняю порученную мне работу, и стоял за спиной, пока я до блеска натирала золотую раму безобразной картины.
Лицо человека на полотно состояло из четырех квадратов разного размера и цвета. Глаза уродливо разместились в разных плоскостях, а рот съехал на место подбородка, который вовсе отсутствовал.
Не понимаю, как этот кошмар могли разместить в таком красивом коридоре.
– Нежнее три, нежнее, – нудел под ухом мистер Хоунто. – Не задень полотно!
Это полотно, по-моему, уже не раз задели. А если нет – то пара лишних штрихов этому "шедевру" совершенно не повредит!
– Осторожно! Это велонское золото! – дворецкий, видимо, не собирался уходить.
– Мистер Хоунто, – все-таки не выдержала, – мне кажется, я слышала шум у двери, – улыбалась убедительно, как могла.
Дворецкий намеревался сказать что-то еще, но закрыл рот и, хмыкнув, направился ко входу.
– Это не так, то не так, – я отрывистыми нервными движениями терла раму. – Сам бы взял и показал.
– И часто ты с собой разговариваешь? – раздалось за спиной.
Я едва не свалилась со ступеньки деревянной лесенки, ножки коей грозили разъехаться по скользкому мраморному полу.
Балансируя и пытаясь восстановить равновесие, ухватилась за картину, чтобы не упасть.
Не упала. А вот картина сорвалась и наткнулась на торчащую перекладину из дерева и столкновение она не пережила.
Беда…
Золотая рама и порванное полотно висели на лесенке.
Спустилась на пол, высвободила картину. На месте уродливого лица зияла дыра.
Рядом гневно засопели.
Взгромоздилась на лесенку вместе с картиной, вернула ее на прежнее место…
– Так она выглядит гораздо лучше, – заключила с напускной уверенностью.
Без этой мазни вместо нормальной головы она действительно смотрелась куда лучше.
Гневное сопение усилилось.
Прискакал мистер Хоунто, взглянул на картину, схватился за сердце, за голову и со стоном побрел по коридору, ища кого-нибудь, кто даст ему капли для сердца.
За спиной все еще сопели, а я оборачиваться не спешила. Зачем? Мне не нравится, как в гневе выглядит лицо моего похитителя.
– Вы снова меня напугали, – пробормотала спускаясь, – кто вас учил подкрадываться со спины?
Я разглядывала лесенку, лишь бы только не смотреть на милорда. Ведь не виновата я… Случайно вышло.
Рядом шумно выдохнули, очень шумно вдохнули…
– Ладно, – напряженно произнес мужчина, – ладно. Она мне все равно никогда не нравилась.
С сомнением покосилась на дракона, тот смотрел на дыру в картине.
– А я подумала, что у вас чудовищный вкус.
– Это был мамин подарок, – все еще напряженно, но уже не настолько явно, произнес.
– А-а… э-э… у вашей мамы отменное… чувство стиля.
Мужчина усмехнулся.
– О, да, – он тихо засмеялся. – Тут ты абсолютно права.
Взглянула на картину… Нет, все равно чудовищно ужасная. И тоже засмеялась.
К нам вернулся мистер Хоунто, продолжая хвататься за сердце.
Недоумевая, он смотрел на смеющегося милорда, на меня, на картину. Снова ухватился за голову, застонал и убрел в прежнем направлении.
– Мышка, ты испортишь мне все имущество, – произнес дракон и снял продырявленную картину со стены.
– Если перестанете подкрадываться со спины, то ваше имущество никоим образом не пострадает, – заверила, скручивая тряпку за спиной в спираль.
Мужчина хмыкнул, покачал головой и удалился вместе с полотном.
А мне что делать? Следующую картину протирать? Я начала двигать лесенку к следующей картине, когда снаружи действительно послышался шум.
В коридоре – никого. Позвала дворецкого, но он, видимо, занят употреблением успокоительного, а хозяин дома вряд ли услышал.