Отель «Красный бархат»

Последнее предложение он протараторил так быстро, будто хотел избавиться от мучения, которое он испытывал перед этой невинной девушкой, разъясняя гадкие, немыслимые для нормального сознания вещи, с которыми ей придется столкнуться, выполняя свои новые обязанности. Он почувствовал, как она дернулась назад.

– Ты обещала не бежать! – проговорил он спокойным голосом.

– Он убивает ее? – раскрыла она свои засохшие губы.

– Да, и через час он выйдет оттуда и сдаст ключ, как ни в чем не бывало, и ты, не вздрогнув, должна взять у него из рук этот ключ и повесить на место. Затем в тетради поставить свою роспись, означающую, что клиент ушел. Затем я приду с ведром, тряпками и мешками для того, чтобы вычистить все, что он там натворил, а еще через час, к той двери, которую мы проходили. Подъедет машина и заберет этот изувеченный труп.

– Это что, шутка? Вы меня разыгрываете? Скажите, что это шутка!

– Нет, милочка, это моя жизнь на протяжении двадцати лет.

Он держал ее руки крепко, чувствовал, как она начала трястись. Ее маленькое тело заколыхало, словно осенний лист.

– Отпустите меня!

– Не могу! Он тебя убьет, ведь теперь ты все знаешь. На этом держится вся империя Близара. Он дает право на убийство тем, кто ему платит.

– Я не хочу в это верить! Не хочу это слышать!

– Но все же, ты слышишь.

Их разговор нарушился открывшейся дверью. Из-за шторы, в которую еще не входила Рита, вышел высокий мужчина, одетый во все черное, в перчатках. Подойдя к столу, он протянул ключ Александру. Тот, молча, взял его и поклонился, на что в ответ получил кивок головой. Рита почувствовала, как он смотрит на нее сквозь черную ткань, накрывшую его лицо. Александр краем глаза смотрел на Риту, надеясь, что она не сделает никаких глупостей. Она стояла, молча, боясь шелохнуться. Мужчина вышел в дверь, откуда они пришли. Настала тишина. Александр расписался в тетради и повесил ключ на стенд.

– Закончил раньше. Рита!

– Да.

– Как ты?

– А как, по-вашему, я, после того, что Вы мне рассказали? Я – никак, мне кажется, что я сплю, или, возможно, умерла. Но это не явь! Пожалуйста, скажите, что это неправда.

Она вцепилась в его руки и умоляла.

– Перестань, не кричи! Я понимаю тебя, и не ожидал другой реакции. Наоборот, думал, что будут истерики.

– Почему Вы так спокойны?

– За двадцать лет я смирился и научился с этим жить. Мне от этого никуда не деться. Теперь это часть и твоей жизни. Ты не можешь отказаться и уйти. Ты должна быть тут, иначе его головорезы придут в твой дом и сделают то, что сделали с моей семьей. Уж поверь мне, лучше тебе через это не проходить, и принять все так, как есть.

Она молча постояла еще немного.

– Я хочу видеть!

– Что?

– Хочу видеть, что произошло в номере двадцать девять!

– Милая, ты не готова к этому!

– Вы говорите, что мне от этого уже никуда не деться, так покажите мне все сразу, чтобы мне не пришлось постепенно осознавать все то, о чем Вы мне говорили сейчас тут.

– Я не хочу, чтобы ты это видела сейчас!

– Я Вас не спрашиваю!

Она повернулась к стенду и сорвала ключ номера двадцать девять. Он ухватил ее за руку, и остановил.

– Хорошо! Хорошо! Подожди меня! Мне нужно взять с собой ведра, мне нужно привести все в порядок по времени.

Она осталась стоять на месте, держа ключ в руке. Он достал из шкафа ведро, тряпки и перчатки.

Комната, в которой они находились, была тупиковой, окон не было, лишь две двери: одна на вход, другая к номерам.

Она разглядывала все по сторонам. Этот красный цвет повсюду раздражал.

– Можешь снять.

– Что?

– Шляпу, сними ее. Тут больше нет никого, только мы вдвоем и она, – махнул он головой в сторону двери.

– Ну, пойдем.

Он пошел вперед, взяв у нее ключ. Пройдя через штору, открыв тяжелую дубовую дверь, они вошли в хорошо освещенный коридор с множеством комнат. Нумерация первой начиналась слева и заканчивалась справа, так что вторая дверь справа была двадцать девятой. Широкий коридор с ковролином и хорошими входными дверьми. Он открыл дверь и вошел вперед.

– Черт побери, как обычно.

Она нерешительно стояла и боялась сделать шаг. Александр ничего не говорил в надежде, что она все же забоится и не зайдет. Через пару минут дверь открылась шире. Она увидела перед собой светлую комнату из белой плитки, посередине стоял стол. Что было на столе, она не увидела, Стеван закрывал это своим телом. Она сделала шаг вперед. Стеван оттолкнул металлический, хирургический стол от себя, бросив на него скальпель. На нем уже лежали какие-то инструменты, она впервые видела все это. Все было в крови. Стеван продолжал стоять у стола, Рита так ничего и не видела, медленно делая шаг за шагом, посмотрев на свет, который освещал все вокруг. Эта лампа была похожа на пчелиную соту. Наконец, сделав пару шагов, она увидела лежащую на столе девушку, и, не успев даже понять, что с ней не так, она нагнулась, и ее вырвало.

– Черт!

– Как ты? – Стеван встал рядом с ней.

– Выйди отсюда! Жди меня там.

Она мотала головой, дав понять, что никуда не уйдет. Ее продолжало рвать.

Стеван, постояв немного, махнул на нее рукой.

– Наверно, ты сама знаешь как лучше.

Она стояла, вытирая рот рукавом свитера. Александр продолжал возиться с трупом. Встав, она все же набралась смелости подойти к столу.

Он убрал руки от тела и замер, дав возможность ей посмотреть на него. Девушка лежала голой, тело было покрыто тонкими порезами, которые вероятно поначалу не угрожали ее жизни, лишь только доставляли боль, ноги исполосованы, кругом кровь. Выше вырезаны молочные железы, обе груди отсутствовали. Лишь потом она, вновь нагнувшись, чтобы проблеваться, заметила под столом ошметки грудных желез. Глаза были выколоты. Все кругом было в крови, Рита вновь села на корточки, ее выворачивало наизнанку.

– Мне тут только за тобой придется, не знаю сколько, убираться.

Она продолжала сидеть, отвернувшись к стене.