Наиль. Ты не уйдешь

Я никогда не чувствовала ничего подобного. А еще знала кто это. Но бегать глазами по комнате и лицам гостей не могла себе позволить.

Старалась отстраниться от этой бури, вызванной им, но не могла, потому что постоянно прокручивала его слова в голове, его угрозы. Одновременно с этим я вспоминала и заверения Фатимы, о том, что на свадьбе нет врагов, все одна семья. Может это всего лишь мое воображение?

«Ну да, обманывай себя!»

После того, как молодые увидели друг друга, девушка снова стала петь, а подружка с мужем отправились к двум, словно троны, стульям крепко держа друг друга за руки.

Мамы обоих подошли и связали их руки красной нитью.

Когда Фатима подняла свои глаза и посмотрела на меня, уже сидя рядом с Зауром я увидела в них счастье.

Она была рада, она была замужем и этот брак будет крепким. Уверена, они быстро полюбят друг друга. Конечно, Заур уже видел Фатиму на фото, и сравнив с тем образом, что сохранила память с оригиналом он был рад.

На моих глазах выступили слезы.

Четыре года назад, когда мы познакомились, нам едва исполнилось восемнадцать, а теперь она стала замужней девушкой, и я была свидетелем этого важного момента, моей лучшей подруги.

Отхожу немного назад, чтобы семья и родные поздравили их. Тем более тут все делается по старшинству.

Двигаюсь в сторону стола, где стоят вода и соки, как меня внезапно хватают за руку, до боли сжимая.

Вскрикиваю и оборачиваюсь.

– Вы что себе позволя… – обрываю сама себя, потому что язык в миг отсыхает, а кровь по венам больше не течет.

Снова этот пугающий черный взгляд. Снова убивает им, испепеляет.

Встает так, что меня и не видно за ним, а если и увидят, то мы будто просто говорим, что не запрещено.

– Хочу услышать лишь одно, ты что, не поняла меня в прошлый раз?

Дергаю рукой, но этот «халк» держит ее мертво, а мне кажется, что она онемевает уже.

– Если, вы меня сейчас же не отпустите, – зашипела я ему полушепотом, – я закричу так громко, что сюда сбегутся все, это, во-первых. Во-вторых, свадьба вашей единственной племянницы, и я уверена безумно любимой вами испортится, и ее повторить вы уже не сможете. А в-третьих, репутация вашей семьи опустится ниже плинтуса. Представьте заголовки газет: «Хаддад, берет женщин силой!» и неважно при этом, что тут правды, кот наплакал, – конечно я бы ни за что так не сделала, но мало ли поможет спровадить от себя этого… не знаю, как сказать.

Стоило мне закончить свою речь, я хотела проглотить свой длинный язык, потому что выписала им себе билет на смертную казнь, как минимум.

Вжала голову в плечи и ждала. Хотя, чего именно не знала.

А он хмыкнул, а потом сказал загробным голосом:

– Мы еще поиграем. Но лучше, не попадайся мне на глаза, – развернулся и ушел.

А я дошла до стадии, когда вся жизнь перед глазами пронеслась.

– Уля, – врывается в мое пространство голос мамы Фатимы. Оборачиваюсь к ней, и она тянет меня за собой. – Пойдем поздравишь ее.

Ноги идут за Зулейкой, а глаза смотрят в спину этого мерзавца.

«Что все это значит?»

Я так напряжена, что кажется струна внутри лопнет и я взорвусь либо истерикой, либо… не знаю короче.

Я была уверена, что тогда он меня спутал с кем-то и в этот раз не станет донимать нелепыми фразами, но ошиблась.

Увидела счастливую Фатиму и тут же обо всем позабыла. Она сидела все на том же стуле, Заур отошел к мужчинам видимо, поэтому я свободно приблизилась к подруге и обняла ее.

– Меня трясет всю. Чувствуешь? – шепнула она мне, пока я не вернулась в исходное положение.

– Это от счастья.

– Я так рада, Уль. Он… Ты же видела его?

– Да, подружка, твой муж очень красивый. Я так за тебя рада. Поздравляю. Будь счастлива и любима.

– Я буду сильно его любить. Мне кажется, что я тоже ему понравилась.

– Что? Ты с ума сошла? Да он поедал тебя глазами с момента, как только увидел впервые. Даже не сомневайся в этом.

– Думаешь? Я так волнуюсь.

– Не стоит. Про брачную ночь ты все прекрасно знаешь…

– Ох… ты меня в краску вгоняешь. Боюсь думать о ночи.

– Ты расскажи, что дальше? Церемония мне так понравилась.

– Садись на стул, – указывает на рядом стоящий, видимо специально принесли, чтобы можно было с невестой поговорить. – Церемония важна. Эти клятвы не шутка, Ульяна. Они сплетают судьбы. Последняя будет перед тем, как мы с Зауром будем уходить.

– Куда? В одном же доме.

– Обычно да, молодые уходят наверх. А тут есть крыло, которое родители Заура для него строили, чтобы привел жену в дом. Оно и осталось за ним, сам там живет. В нем четыре комнаты, и кухня есть. Это мне его мама сказала.

– Поняла. И? Мне ужасно интересно.

– Ну, свидетель прочитает последнюю молитву и Заур поведет меня туда. Наши мамы завяжут красную нить на двери, и он оплетет мне ею запястье, чтобы за завтраком родные видели, что супружеский долг исполнен, а девушка чиста и невинна.

– А, если нет?

– Страшный позор, – Фатима вдруг стала напуганной и заговорила дальше шепотом. – Уля, о таком даже думать страшно. Если происходит обман, то мужчина выводит еще до рассвета девушку и отдает родителям, которые проводят в доме жениха послесвадебную ночь. В той самой каббе он возвращает кольцо, зафиру и говорят, расторгая клятвы и данные обещания, на семью невесты сыпятся ужасные проклятия от Всевышнего.

– Кошмар. Но, как тогда женятся вдовы?

– У вдов иначе все. Там то никто не заявляет о невинности невесты, нет обмана.

– Короче очень на нас похоже. Не девственница, сразу позор. Но, конечно, девушка которой это не особо было нужно, все равно найдет и богатого, и красивого. На самом деле большее внимание уделяется кошельку, и он все же перевешивает чашу весов.

– За меня отдали огромную сумму. Я не слышала цифру, но она просто ужасно большая. И мне от этого так приятно.