– А если кузнец... пустится за нами в погоню?
– Ты потопишь его корабль, – спокойно заявляет Керрил. – Сам же говорил на Совете, что, будь ты командующим, поступил бы именно так. Вот и командуй.
– Хорошо. Но мне понадобится несколько помощников. Из числа магов.
– Выбирай, кого сочтешь нужным.
Фидел поджимает губы, потом склоняет голову.
– Я могу идти?
– Ступай.
– Проклятый дождь, – бормочет, потирая лоб, Высший Маг, когда за бородачом закрывается дверь. – У меня от него голова раскалывается.
Рыжеволосая волшебница садится за стол, бросает взгляд на ничего не показывающее сейчас зеркало и улыбается.
– Тебе и правда безразлично, одержим ли мы победу? – спрашивает Керрил.
– С чего ты взял?
– Каждый из твоих сторонников получил должность на флоте. Нечто подобное описано в книге Хартора.
– Ты так сведущ в истории... Это внушает к тебе еще большую симпатию.
– В случае победы они будут обязаны тебе... – начинает Высший Маг, трогая амулет.
– Они обязаны тебе, Высший Маг.
– Как это мило с твой стороны, Ания! Я признателен за любезность, но все-таки хочу, чтобы ты меня выслушала. Могу я просить тебя хотя бы об этом?
Ания улыбается, но только губами.
– Так вот, если мы уничтожим или одолеем этого Черного строителя волшебных судов, все окажутся в долгу перед тобой. Но если этот загадочный Черный окажется столь же великим, каким был, скажем, Креслин, никого, кто мог бы бросить тебе вызов, попросту не останется в живых. И, – добавляет он с кислой миной, – никто не захочет принять амулет по меньшей мере лет десять, пока не поблекнут воспоминания о катастрофе. Ты весьма проницательна, дорогая Ания. И уж конечно... – Керрил выдерживает паузу. – Если они потерпят поражение, но все же вернутся, я отправлюсь следом за Стиролом.
– В таком случае почему ты принял мое предложение?
– А почему бы и нет? Вся жизнь – это азартная игра. Причем я, как, кстати, и покойный Стирол, подозреваю, что эта затея с нападением обречена на провал.
– Вот как? И при этом отправляешь флот?
– Так ведь я могу и ошибиться, – улыбается Керрил.
– Можешь.
Улыбнувшись в ответ, Ания встает и шагает к нему, подставляя губы для поцелуя.
CLXXIX
Когда в тусклом свете молот и наковальня начинают сливаться воедино, Доррин откладывает молот на полку, кладет очередную заготовку корпуса ракеты на огнеупорный кирпич и утирает лоб.
– Что с тобой, мастер Доррин? – спрашивает Рик.
– Просто устал. Ты можешь подмести здесь и затушить горн?
– Конечно.
Тяжело ступая, Доррин направляется к каменной душевой.
Кривясь от запаха собственного пота, он раздевается и пускает воду. Вода оказывается не теплой и даже не прохладной, а по-настоящему холодной. Юноша поскорее заворачивает кран, намыливается привезенным Лидрал из последней поездки в Край Земли мылом и, зябко ежась, споласкивается. Прежде чем ему удается почувствовать себя чистым эту процедуру приходится повторить несколько раз.
С полотенцем на бедрах он заходит в спальню.
– Как ты? – спрашивает Лидрал, читающая его рукопись в свете поставленной на придвинутый к кровати столик лампы.
– Замерз... устал... – бормочет юноша, бросая вещи на полку в углу.
– Просто поразительно, как здорово ты тут все объяснил, – говорит Лидрал, складывая рукопись на место, в шкатулку.
– А я думал, ты прочла все это еще давно, когда переписывала вместе с Петрой, – отзывается Доррин, с трудом отводя взгляд от ее обнаженных плеч.
– Тогда я прочла только ту часть, которую переписывала сама. К тому же у меня совершенно не было времени подумать о прочитанном.
Он ныряет под одеяло и только сейчас по-настоящему понимает, насколько он утомлен.
– Устал?
– Делал корпуса для тяжелых ракет.
– Когда ты выведешь «Черный Молот» в море?
– Думаю, завтра-послезавтра. Но в любом случае не раньше, чем мы увидим Белых. Нет смысла тратить попусту ни время, ни уголь.
– Доррин...
Юноша оборачивается.
– Обними меня... пожалуйста. – Лидрал скользит в его объятия, и его руки ощущают ее нежную кожу.
– Ты думаешь... что это разумно? Не рано? Я хочу сказать... – он отчаянно желает ее, однако боится, как бы сближение не пробудило вновь страшные воспоминания.
– Какое там «рано»... скорее, поздно, – ее ладони гладят его мокрые волосы, губы ласкают щеки, убирая слезы. Его руки гладят ее спину и скользят по гладкой коже бедер...
Лампа мигает на слабом ветру, шевелящем верхний листок рукописи в оставшейся незакрытой шкатулке.
– Мне недоставало тебя, – шепчет она. – Обними меня снова...
Он сжимает Лидрал в объятиях, вдыхая запах тонких, шелковистых волос и касаясь губами ее щеки.