На страже миров

– «Пора бы тут порядок навести». И, закатав рукава, Сабина направилась на поиски швабры.

***

Мужчина из комнаты оказался совершенно невыносим. Он не хотел разговаривать со Сабиной, отказывался от еды и, казалось, практически не спал. Впервые он обратился к своей помощнице только спустя три дня и только затем, чтобы сказать ей выключить музыку. А ведь без музыки совершенно не то. Мрачный дом угнетал состояние молодой девушки до невозможности, и она пыталась хоть как-то скрасить своё пребывание в нём, что получалось лишь при помощи музыки, пусть и попсовой, но уже что-то. Сабина, как сейчас, помнила недовольный скрипящий тон Лобо:

– Я вас прошу выключить музыку.

– Но ведь… – Договорить ей не дали.

– Считайте, что я накладываю мораторий на музыку в данном доме. – Сабина нахмурилась и совершенно не ожидала продолжения диалога. – Вы знаете, что такое «мораторий»?

Когда-то на уроках политологии она слышала это слово, в праве означающее «отсрочку исполнения договорных обязательств или воздержание от каких-либо действий до наступления или окончания влияющих на данное правоотношение обстоятельств». Проще говоря, мораторий – это банальное соглашение о временном воздержании от каких-то действий на неопределённый срок.

То, что старик знал такие сложные термины, означало лишь одно – он имел какое-то отношение к юридической или экономической структуре, но к какой конкретно выяснить пока не удалось. Вместо этого она, скрепя сердце, всё же выключила музыку и продолжила уборку в полной тишине.

Закончив с наведением порядка, на что ушло около четырёх суток – уж слишком заброшенным оказался дом – Сабина всё же смогла спуститься обратно в городок и встретиться с шерифом, человеком весьма простодушным и даже глуповатым. Это наводило на мысль об его сходстве с шерифом из мультфильма «Симпсоны», да так сильно, что пришлось пустить всю свою выдержку на то, чтобы не рассмеяться при таком мысленном сравнении.

Шериф Мёрфи с лёгкостью воспринял тот факт, что Сандра Стивенсон будет новой сиделкой мистера Лобо, однако посоветовал быть начеку с этим мужчиной, ведь:

– Говорят, что он – кровопийца, – доверительным шепотом поведал шериф.

Сабина чуть было не прыснула со смеху вслух, с трудом сохраняя заинтересованное выражение лица. Мёрфи оказался не только некомпетентен и глуп, но ещё и крайне неосведомлён. Если бы он хоть раз потрудился подняться в поместье Лобо, то сам смог бы убедиться, что старик не в состоянии не то, чтобы кровь пить, но даже банально передвигаться.

В тот же день в городке она услышала, как местные жители обсуждают дом её подопечного, называя особняк «Луп Ченуш». Решив позже выяснить историю появления данного прозвища, Сабина с лёгкостью вписалась в здешний контингент, тут же завоевав расположение жителей обворожительной улыбкой. На самом деле догадываясь, что дело в том, что в данном городе редко бывают новички, она всё же осталась крайне довольной проделанной работой: в пекарне, простаивая в очереди на свежий хлеб в окружении толпы здешних домохозяек, Сабина легко очаровала женщин своими манерами. Ох, знали бы они, сколько сил на самом деле ей стоит данное притворство, но именно о такой работе она и мечтала.

Закупившись продуктами для уважаемого мистера Лобо, Сабина решила заскочить в кофейню. Она подсела к столику на улице, расположенного у самого входа в помещение, лицом к горе, ведущей к дому Лобо. Меньше, чем через минуту, к ней вышел молодой симпатичный официант: светло-голубые глаза, слегка вьющиеся пепельно-русые волосы, спускающиеся чуть ниже подбородка, задорная широкая улыбка – он был само очарование. Сабина даже и не заметила, как в беседе с Марселем – новоиспечённым знакомым, который оказался её одногодкой – прошло несколько часов, и домой она возвращалась уже ближе к заходу солнца.

Сабина спешила. Едва ли не бегом, несмотря на тяжёлые покупки, поднималась по склону. Чувство долга и вины давили невыносимым грузом. Как можно быть столь безалаберной, чтобы оставить несчастного человека одного на целый день без еды? Она, конечно, понимала, что основной целью является поимка преступника, и для этого необходимо влиться в жизнь городка, но осознание того, что она поступила со стариком фактически точно так же, как и те, кто бросал его одного в пустом доме на произвол судьбы, вызывала ужасное чувство собственной трусости, безответственности и ещё… Жалости. Хоть она и догадывалась, что жалость – последнее, что нужно такому человеку, как Лобо, но не могла справиться с этим чувством, как бы ни старалась.

Сабина знала – многочисленные лекции и практики по психологии и психиатрии не прошли даром – поведение старика являлось результатом отношения окружающих. Люди боялись его, обходили стороной дом, сбегали без видимых на то причин, а сегодня она узнала, что некоторое время назад даже пытались поджечь особняк. Пожар… Сердце непроизвольно сжалось, и Сабина вспомнила семью Форсов. Это было одно из самых неприятных воспоминаний из её прошлого…

Буквально влетев в прихожую, она скинула покупки на пол у двери, подхватывая лишь бумажный пакет с круассанами, который забрала в булочной на завтрак, и бегом поднялась по ступенькам на второй этаж. Едва Сабина открыла дверь в комнату, где обычно сидел старик, сразу же раздался уже знакомый скрипучий голос:

– Я думал, вы уехали.

– Почему вы так решили? – Ещё не успев отдышаться.

– Все уезжают.

Неловкая пауза повисла в воздухе, и Сабина хотела было возразить, что не уедет, не сбежит и поможет, но тут же пришло осознание, что все эти уверения были бы чистой ложью. Потому, она просто подошла к креслу и слегка наклонилась к мужчине, всё ещё пытаясь перевести дух от длительного бега:

– Я вам круассаны принесла, не знала, какие вы любите. Вот тут с шоколадом, а может с ванилью? – Она раскрыла пакет, пальцем проводя над выпечкой и протягивая Лобо. – Взяла всего понемногу. Может, если бы вы мне сказали, что…

– Вы мне напоминаете одного человека, мисс?..

– Стивенсон. Сандра. Вы можете звать меня Сандра. – Тут же с едва уловимой радостью откликнулась Сабина, довольная тем, что наконец смогла заинтересовать этого нелюдимого человека.

– Сандра, – проскрежетал собеседник, словно пробуя имя на вкус. – Оно вам не идёт, Сандра.

Сабина не стала начинать спор и положила пакет на колени старику:

– Я приготовлю что-нибудь. Чего бы вы хотели на ужин?

– Лазанью, – недолго подумав, ответил тот, и Сабина, кивнув, вышла из комнаты, даже не заинтересовавшись тем, откуда у Лобо взялась уверенность, что она может это приготовить.

***

«Этот запах… Её… Её запах… Ни с чем не спутаешь…»

– Мистер Лобо? – Снова тот же голос раздался от двери.

Присутствие Сандры Стивенсон стало уже привычным в жизни мужчины, что было немного странно для него и необычно. После того случая, произошедшего на пятый день прибытия в «Лупу Ченуш», когда она забылась и оставила подопечного одного практически на весь день, сиделка явно пыталась загладить свою вину. Теперь она если и выходила, то на рассвете, и не более, чем на несколько часов. Днём занималась делами по дому, а вечера коротала за чтением книг в той же комнате, что и Лобо. И того всё это уже начало устраивать, если бы не один вопрос, на который отвечать совсем не хотелось.

– Мистер Лобо. – Снова вздохнула Сандра, приближаясь к коляске. – Вам придётся мне сказать.

– Я не знаю, – прохрипел он в ответ.

– Мистер Лобо, я вас очень прошу, скажите, где ваши лекарства. Согласно документам у вас должен был остаться запас ещё на год вперёд, но я никак не могу его найти.

Старик упрямо молчал, и Сабина мысленно уже билась головой о ближайшую твёрдую поверхность, когда тот всё же решил ответить:

– А зачем они мне?

– То есть? – Опешив.

– Разве вы видите, чтобы мне становилось хуже?

– Но вам и не легчает. – Она нахмурилась.

– Мне никогда не будет легче…

Мужчина тяжело выдохнул и впервые полностью развернулся к собеседнице, позволяя разглядеть себя «от» и «до». Если до сих пор Сабина не могла этого сделать, в силу того, что Лобо не позволял даже коснуться себя лишний раз, пресекая любые попытки его передвинуть или хотя бы элементарно помыть, то теперь в полную меру смогла оценить вид пациента. Вопреки устоявшемуся в городе мнению, Лобо не был стариком, от силы ему можно было дать лет сорок, и то, Сабина была склонна предположить, что это только из-за шрамов, огромной сетью пересекающих его лицо. То, что она приняла за старческие морщины на руках, шее и видимой части лица, некогда были глубокими рваными ранами, которые теперь превратились в грубые отметины, окружённые множеством мелких, паутиной распространяющихся по всей коже. Само лицо у Лобо немного перекошено, один глаз полностью заплыл и не открывался, а второй прищурен, однако ещё можно было различить цвет: светло-зелёный с серым ободком. Длинные волосы до плеч и борода завершали образ, превращая его скорее в узника из старинных романов, но он никак не был пожилым.

Почему-то Сабине вспомнилась первая попытка искупать упрямого мужчину. В тот день Лобо яро захрипел, со злобой и раздражением грозясь выставить её на улицу и уволить, если хотя бы попытается сдвинуть с места кресло. Теперь она отчётливо понимала причину такого поведения. Дело ведь не только в том, что мужчина не терпит жалости к себе, он ещё и достаточно молод, чтобы чувство собственного достоинства позволило ему предстать в таком виде перед другим человеком, пусть даже и медсестрой. Сабина тихо вздохнула.

– Это только внешняя оболочка, а лекарства вам нужны для поддержания общего здоровья. – Она пыталась говорить ласково и внятно, но не навязчиво, чтобы не спровоцировать новую вспышку гнева у подопечного, в прошлый раз это закончилось отказом от ужина и завтрака.

– Только шрамы, – как-то странно просипел мужчина и вновь повернул кресло к окну.

– Мистер Лобо?

– Да, Сандра.

– Где лекарства?

Лобо замер, словно решая, стоит ли отвечать, но затем плавно провёл подрагивающими ладонями по колёсам кресла, отъезжая немного от стола. Поняв, что больше ей ничем не помогут, Сабина пригнулась, замечая прикрытую до этого коляской коробку, осторожно вынула её из-под стола и благодарно выдохнула:

– Спасибо вам, мне бы не хотелось терять это место. – В ответ она удосужилась только кивка. – Что будете на обед?