Её звали Алиса

Глава 2

– Я не знаю. Кажется, когда выходила в виварий, закрывала дверь. Это привычка уже, – сокрушалась Алиса в кабинете заведующего кафедрой.

Игорь Викторович задумчиво крутил шариковую ручку и, казалось, даже не слушал, что говорила женщина. Его, как лицо ответственное за целую кафедру, одолевало множество проблемных вопросов. И добавлять к ним мнимое проникновение с хищением блокнота, пусть и очень важного для коллеги, не хотелось. Мужчина перебирал вежливые фразы, которые можно выдать, чтобы хотя бы временно успокоить Федотову. Она не отстанет. Это не тот человек, который будет бездействовать. Ещё рванёт по кабинетам осматривать полки, сумки, заглядывать под столы и даже в коробки со сменной обувью.

В теории, конечно, могло быть и так, как говорила Алиса. Это не новость – кража идей, наработанных данных, методик. Он сам сталкивался с таким. Трудно быть молодым руководителем в коллективе, где большая часть сотрудников тебе в матери и бабушки годится, а еще и кругом заслуженные, почётные и всякое такое. Свою собственную диссертацию на соискание докторской степени Игорь Викторович был вынужден защищать повторно. Все эти завидующие академики просто не могли допустить того, чтобы работа стала успешной. У них ведь тогда не останется рычагов давления и поводов для насмешек. Но ничего. Если уж он и научился чему-то за эти 35 лет работы в университете, то это как раз терпению.

– Понимаете, там мои рассуждения о направлении работы. По последним данным, некоторые квантовые точки могут образовывать токсичные для нервной системы комплексы. Я веду к тому, что очень многим не нравилось, что мою тему профинансировали, – тихо продолжала женщина.

– Что? – Игорь Викторович впервые за разговор поднял на неё глаза.

– Угнетающее воздействие на нейронные связи. Потеря старых. Невозможность образовать новые.

– Алиса, понимаешь, что это звучит как бред? Статьи, что ты читала, с высоким импакт-фактором?

– Да, конечно. Проверила авторов и списки литературы. Никаких причин для сомнений нет, – женщина спокойно кивнула, сейчас начнётся мозговой штурм.

– Хорошо. Давай предположим, что так оно и есть. Существуют некоторые вариации квантовых точек, которые, будучи неупакованными… – начал заведующий монотонным голосом уставшего преподавателя.

– Нет, нет, нет, – перебила Алиса. – В том-то и дело, что упаковка не равно защита. Мы вообще используем пористые частицы, ватериты, на основе карбоната кальция. По всем имеющимся данным – самая лучшая оболочка на данный момент. Дёшево и сердито. Имеется ввиду сама квантовая точка. Некоторые могут образовывать комплексы с упаковкой, а тот, в свою очередь, встречая в кровотоке определённые соединения, ещё комплексы. Это явление с отсроченным результатом и не стопроцентной вероятностью. В этом и проблема. Требуется заново пересмотреть этапы эксперимента с животными и добавить в него количество испытуемых. Но это дорого. Шесть крыс было сложно выбить, а понадобится значительно больше.

– Я понял. Давай так, дня тебе хватит на пересмотр статей? Выпиши, какие квантовые точки под вопросом и какие токсичные комплексы они образовывали. Сменим немного направление. Будем искать не универсальный агент, а наиболее безопасный. Думаю, это имеет такую же практическую ценность, но несёт в себе меньше промахов.

– Поняла. Сделаю.

– И Алиса. Не переживай. Если кто-то действительно задумал подпортить твою репутацию, мы сможем повернуть ситуацию на пользу. В таких делах выигрывает не тот, кто сделал первый ход, а тот, кто грамотно составил свою речь.

Мужчина замолчал и стало понятно, что пора покидать его кабинет. Алиса кивнула научному руководителю, подтверждая и соглашаясь со всем, что он сказал, и поспешно вышла. В голове было много мыслей и хотелось обдумать каждую как можно быстрее. Да. Сегодня домой она отправится не скоро. Хотя утверждение, что ей туда хотелось, совершенно не справедливо. Дом, в понимании Алисы, место силы, уюта и контейнирования эмоций. А место, куда приходилось ехать ночевать, такими качествами не обладало. И не могло. Общежитие для сотрудников университета даже не пыталось притворяться таковым. Зато можно было не переживать, что соседи сплетничают о поздних возвращениях. В общаге жили, в основном, люди науки и приходили также ближе к ночи.

Но сегодня – работа. «М-да, Сергеевна, лучше бы ты в Альгимед пошла. Продавала бы реактивчики, каталась на обучения за счёт конторы и на всякие новомодные корпоративные движухи», – подумалось женщине. Проскакивание в речи слов, которые употребляли студенты, в тайне радовало. Это давало надежду на то, что 35 – вполне себе клёвый возраст, очень далёкий от той женственности, которая граничит с «тёткостью». Глупо было отрицать, что возраст беспокоит даже больше, чем утерянный блокнот. Балансировать на лезвии между осознанностью и желанием поддаться эмоциям – это невероятно сложно. И с каждым годом, нет, что уж тут, с каждым месяцем, становилось всё труднее.

Алиса искала себя в науке и всеми силами держалась за мысль, что это именно то, чего хотела всю жизнь. Что именно учёная степень и хорошие наработки сделают счастливой. Но что, если где-то есть она, только выбравшая другой путь? И на сколько та версия чувствует себя лучше? Какие же опасные мысли – сплошная трясина неуверенности и печали. И ведь работы меньше не становится от таких рассуждений. И дышать ничуть не легче.

В лаборатории всё было так, как до инцидента с блокнотом. Захотелось сесть за рабочий стол, сложить перед собой руки и заплакать, уронив на них голову. Горько и искренне. Чтобы слышно на весь коридор и чтобы стало легче. Но делать так – банально не было времени. Нужно приступать как можно скорее к работе, тем более, что пообещала научнику справиться с пересмотром литературы за сутки. Это вполне реально. Все необходимые статьи были сохранены на ноутбуке.

Алиса села и шумно выдохнула. Нужно попробовать ещё раз. Ещё один самый последний раз. И если опять ничего не выйдет, то она сдастся. Оставит в покое если не университет и кафедру, то как минимум лабораторию. Мерно зашуршал вентилятор где-то в глубинах просыпающегося монстра – очень уж древнего компьютера, который в нынешних реалиях годился только на работу с текстовыми документами. Даже Экселем пользоваться было сложно. Что уж говорить о построении объёмных графиков и составлении презентаций. Но нового ничего не покупалось уже очень давно. Даже Игорь Викторович с его пробивным характером смог обеспечить современными компьютерами со свежим ПО только жизненно важное оборудование. Сотрудники обходились либо своими силами, либо соглашались на малое – списанные с других кафедр машины.

Чтение должно было помочь собраться. Так всегда было. Сначала не знаешь, за что хвататься, а потом маленькими кусочками делаешь хоть что-то. В какой-то момент в голове появлялось осознание того, что вокруг уже не просто хаос, а нечто, похожее на план. Федотова хорошо умела как читать научную литературу, так и составлять обзоры на неё. Это хороший навык для всех тех, кто хотел бы стать сотрудником лаборатории. К сожалению, или к радости, но зачастую именно это и есть работа – перелопачивание статей.

Под руку попалась чашка с кофе. Горячий. Только что заваренный. Но Алиса готова была поклясться, что не делала его. К чёрту. Ароматный напиток не оставлял равнодушным и был приготовлен именно так, как нравилось ей. Оставалось лишь радоваться, что кто-то позаботился. А в голове уже во всю шла работа. Когда-то они с Игорем Викторовичем остановились на арсениде индия в качестве квантовой точки. По сути – это полупроводниковый нанокристалл, который флуоресцирует в инфракрасном излучении. Такие заморочки нужны были, так как хотелось исключить возможные погрешности при работе с квантовыми точками, способными к флюоресценции в видимом спектре света. Ультрафиолет мог бы стать достойным кандидатом, но был отвергнут, так как существует небольшой, но всё же риск случайного облучения. Мало ли какая лампа для обработки помещения осталась включённой.

Дальше следовало определиться с транспортёром. Федотова не хотела слишком сильно закапываться в этот пункт. Казалось, что ограниченное финансирование всё равно не позволит выбирать то, что душе угодно. Но и оставлять кристаллы без переносчика нельзя. Решено было остановиться на фосфолипидных мицеллах, как на наиболее перспективных в сфере образования устойчивых комплексов. Получать их не легко, но когда завкафедрой берётся курировать чью-то работу, то делает это с размахом. Необходимая установка в лаборатории имелась, реактивы закупили, даже подключили студентов в рамках одного из спецкурсов. Алиса была этому рада. Практическая польза для всех. Не то, что с этими углеродными комплексами. Высокие температуры, множественные поэтапные превращения, маленький выход в сравнении с затраченными усилиями. Показатели безопасности, при этом, у обоих вариантов переносчиков – одинаков.

Открытым оставался вопрос с антителами. Алиса хотела сделать свою работу максимально полезной. Метод должен был выявлять все формы рака и желательно на самых ранних стадиях. И тут возникал вопрос: как это сделать, если каждая форма заболевания имеет свой набор антигенов? То есть, что бы квантовая точка осела на нужном месте, где имеются поражённые клетки, у неё должно быть специальное антитело, которое провзаимодействует с антигеном клетки по принципу «ключ-замок». Но ведь форм рака множество. А обвешать одну маленькую наночастицу всеми возможными антителами просто невозможно. Такая конструкция будет не надёжна и вообще развалится в ближайшее время, не успев и пару метров по кровотоку навернуть.

Игорь Викторович решил начать с наиболее распространённых форм раковых заболеваний и попытки создать рабочий прототип для выявления хотя бы одной формы. При успешном завершении работ можно было бы думать и в направлении универсальности. Но после случившегося сегодня работа вообще меняла своё направление. Значило ли это, что теперь Федотовой придётся не выводить нечто новое, а перепроверять уже существующее? Этот вариант женщину не устраивал. В таком случае уж лучше не делать ничего. Всем было хорошо известно, что невозможно сделать имя на критике чужих работ.

Из размышлений вывел звонок в дверь – пришлось вставать и разбираться с визитёрами. Вариантов, кто же это мог быть, не так много. Все сотрудники лаборатории знали пароль и могли открыть дверь самостоятельно. Оставались либо студенты, либо коллеги с кафедры. Алиса открыла дверь и замерла. Никого. Такое с ней впервые. Розыгрыш? Серьёзно? В это верилось с трудом. Но не слуховые галлюцинации ведь? На всякий случай Федотова выглянула за дверь, опасаясь при этом покидать само помещение, бегло осмотрела коридор и вернулась назад. Как только замок пискнул о закрытии двери, выдохнула. Необоснованная тревога забилась где-то в груди, подкатывая к горлу неприятным комом. Голова закружилась, и женщина схватилась за стену, чтобы не потерять равновесие.

Несколько мгновений было потрачено на то, чтобы справиться с приступом. Когда Алиса смогла успокоиться на столько, что получилось отпустить стену и выпрямиться во весь рост, нетвёрдым шагом направилась к раковине. Нужно умыть лицо и выпить воды. И только потом разбираться с тем, что же это было. Передвигаться по лаборатории оказалось трудно. Сегодняшний беспорядок так таковым и остался, но к нему добавилось ещё одно неудобство. Как-то темновато. Но женщина не помнила, чтобы опускала жалюзи. Свет включать ещё рано. Уже стоя у самого умывальника, Алиса всё же повернула голову в сторону окна и вновь испытала приступ тревоги. Там, за двойным стеклопакетом, во всю хозяйничали сумерки, какие свойственны летнему приятному вечеру в районе девяти часов. Неужели на совещание у научного руководителя она потратила больше трёх часов? Или размышления о работе на самом деле оказались не двадцатиминутной деятельностью? Точно. Скорее всего она так увлеклась, что просто не заметила, как пролетело время.

Умывание пошло на пользу. Стало спокойнее. Нужно возвращаться к работе. И так слишком много времени потрачено впустую. Алиса решила, что всё же поедет домой немного поспать, так как день выдался весьма странным, а завтра нужно будет решать множество вопросов. Компьютер недовольно заурчал. Успел провалиться в спящий режим и совершенно не радовался тому, что его тревожили. Стандартная заставка. Гул вентилятора. Новая папка прямо по центру рабочего стола. Название: «Статьи. Отобранное». Внутри не так много файлов, можно прочитать за какой-нибудь час. Но женщина не помнила, чтобы создавала подобную папку и вообще сортировала статьи. Она успела лишь поразмыслить о направлении работы, но никак не выполнить саму работу.

От мыслей, что кто-то имеет доступ к рабочему компьютеру, Алису отвлёк жалобный писк. Чёрт! Там же крысы в одной клетке! Женщина вскочила со стула, задевая коленкой столешницу. Больно. Будет синяк. На полпути к лабораторному столу, где была оставлена клетка, резко затормозила. Неудачно. Спотыкаясь о какую-то не кстати приставленную коробку и о собственную ногу. Вечная неуклюжесть. Но это всё потом. Вот именно сейчас стало не просто тревожно, а ужасно. Где-то на задворках сознания сформировался крик, достойный сцены оперного театра. Но наружу вырвалось лишь сдавленное сипение. Крысы были рассажены. В две клетки. И в каждой – поилка с чистой водой, кормушка. Животные выражали недовольство, вероятнее всего, от наличия слишком яркого света.

Алиса проверила – всё сделано верно, три женские особи и три мужские теперь были разделены территориально. Оставалось надеяться, что за этот промежуток времени никто не успел забеременеть. Иначе придётся ожидать, пока родятся крысёныши. А ждать не хотелось. Руки всё ещё подрагивали, и дышать ровно не получалось. Кто-то не просто заглянул в лабу, утащил блокнот. Кто-то работал за её компьютером, вёл раскопки в её файлах и даже похозяйничал с крысами. Ущерба при этом никакого не нанесено. Это очень странно. И откровенно пугающе. Так не бывает, чтобы помощь предлагалась анонимно. Только если за этим не кроется какая-то выгода.

Что-то щёлкнуло в голове, будто стрелочник меняет направление движения. Какая-то мысль покинула сознание, угасла и припомнить её уже никак не получалось. Важна ли она? Зато на месте старого уже во всю разворачивало деятельность новое. Алиса опустилась на пол.

Глава 3

Игорь Викторович чувствовал себя неважно. Невнятная тревога, не свойственная такой рациональной личности, очень смущала. Но объяснить даже самому себе, что не так, не получалось. За те годы, что должность заведующего кафедрой отметила тяжестью, успел устать. Но никогда не тревожился. Порой мужчина завидовал коллегам, а точнее, их беспечности. Когда можно просто работать, наслаждаясь процессом, не заботясь об администрировании. Но это быстро проходило. Он взял ответственность добровольно, никто не заставлял и не настаивал.

Федотова утомила. Её паника давала какой-то полярный эффект. С одной стороны – хотелось всё бросить и помчаться ей на помощь. С другой – как можно скорее выпроводить из кабинета и посоветовать не заниматься ерундой, а работать. Пустая трата времени с рассуждениями в духе «а что было бы, если» – вот, что очень уж не любил Гараевский. И раздражался моментально, как только кто-то пытался втянуть его в подобного рода беседы. Отвлекался он, конечно же, работой. Но, к сожалению, не своей. Появлялись силы проверять дипломные, курсовые, писать рецензии на статьи, править ТЗ для экспериментов коллег, да что угодно вообще. Лишь бы не своё.

Игорь Викторович даже не заметил, как оказался у двери в лабораторию, где обитала Алиса. Код от замка набрался автоматически. И только, когда пришлось толкнуть достаточно тяжёлую дверь, пришло осознание, где он. Внутри горел свет. Компьютер был включён. Тихо шуршали крысы в своих клетках, готовясь ко сну. Беглый хозяйский взгляд выявил типичную для Алисы картину: идеальный порядок на столе с документами и под тягой, полная вакханалия на лабораторном столе. И только она одна могла сказать, где что. Сама же Федотова нашлась на полу, недалеко от входа. Женщина сидела, поджав под себя ноги, сосредоточенно листая блокнот. Тот самый, что был якобы утерян. На гостя внимание никак не обращалось.

– Ты чего это? – растерянно спросил завкафедрой, переступая порог и, отрезая себе путь к отступлению.

– А, Игорь Викторович. Ничего такого. Читаю, – Алиса чуть приподняла взгляд, отвечая скорее из вежливости, нежели действительно желая поддерживать разговор.

– Блокнот нашла?

– Вроде того. Завтра хочу поработать с сывороткой. Вы мне очень помогли, спасибо большое. Синтезированные вами квантовые точки действительно оказались стабильными. Рискну ввести крысам, – голос женщины звучал ровно, спокойно.

– Когда ты успела её проверить?

– Вчера. Была в виварии, ввела сыворотку двум крысам. Результат положительный, – Федотова пожала плечами.

– Тогда, что это был за приступ паники пару часов назад?

– Всё нормально. Я очень устала за последнее время и иногда чувствую, что в голове каша. Вспомнила об этом, когда уже выходила из вашего кабинета, – мягко улыбнулась женщина. – Завтра много работы.

Гараевский не был склонен к чувствительности, но всё же на долю секунды ему показалось, что где-то в этом предложении скрыта угроза. Дальше развивать эту мысль не стал. Аналитический ум зацепился за работу. Завтра ожидается начало эксперимента in vivo. Волнительно. От успешности первого опыта зависит многое, в том числе и вопрос получения дополнительного финансирования. Хотя бы на закупку крыс.

– Значит, ты уже поработала со статьями? Что решила?

Алиса неспешно закрыла блокнот. Поднялась на ноги. Поправила одежду.

– Всё остаётся в силе. Арсенит индия, упакованный в фосфолипидные мицеллы. Антитело к раку печени. Решила так, потому что есть всё необходимое, чтобы смоделировать это заболевание в дальнейшем. Если, конечно, со здоровыми крысами не выйдет осечки в виде ложного маркирования.

– Хорошо. Работай.

Федотова направилась к рабочему столу, по пути небрежно бросая блокнот на лабораторный. Спина её была идеально ровной, несмотря на все усилия ужасного и неудобного стула. Завкафедрой подумал, что было бы хорошо пересмотреть бизнес-план на следующий год. Может быть еще не поздно внести туда пару мебельных позиций. И хотя бы один компьютер. Это не серьёзно, что его сотрудники вынуждены существовать в условиях локального средневековья. Эти размышления заняли его голову, трансформируясь в текст для будущей служебной записки, пояснительное письмо, акты списания старой оргтехники и еще многое другое.

Какой-то писк вернул мужчину в реальность. Это электронный замок сопротивлялся всеми силами неправильному открытию. Алиса раздражённо дёрнулась.

– Вы серьёзно? Не можете по нужной кнопке попасть? Она ведь специально сделана такой большой, – фыркнула женщина и напоследок добавила иронично. – Вы ещё в звонок позвоните. Чтобы наверняка.