Богиня луны и охоты

– Брать товар качественнее и дороже. Покупателям делать небольшие скидки. Так у вас появятся постоянные покупатели. Они же и будут делать вам рекламу.

– А куда я дену все это?

– Носите сами, отвезите в интернаты, детские дома, раздайте. Выбор у вас очень большой.

Вот с такого диалога началась трудовая деятельность Натальи Петровны в Москве. За пять лет она «выросла» от продавца до заведующего отделом. Товар давно завозился тот, который она сама рекомендовала, сама заказывала. Он быстро реализовывался, не залеживался, на внесезонную одежду делались скидки, и владелец был доволен работой Авериной.

Диана увидела мать в торговом зале за работой и решила ее не отрывать от дела, а разглядеть чем торгует « Забота». Она неспеша проходила вдоль полок и витрин, ориентируясь по надписям. Они указывали сезон, наименование товара, кому он предназначался, размеры, предлагаемые скидки. Мать сама заметила Диану, и теперь они по отделу ходили вместе. Мама, со знанием дела предлагала ей товар, а дочь сама решала целесообразность покупки. Вернувшись в квартиру родителей с покупками, мимо которых она не смогла пройти, занялась ужином. Слетав на три дня в Питер, проведя выходные с подругой, она направилась на пару дней в Одинцово. Диана собралась вылететь домой двадцать седьмого, чтобы попасть на прием двадцать восьмого, когда пообещали назвать пол ребенка. Прием можно было, и перенести, но ей уже хотелось домой. Две трети отпуска уже прошли. Отец, уезжая на работу около восьми, подвозил на работу мать, а на обратном пути, забирал ее после работы домой. Целый день Диана, приготовившая ужин, была предоставлена сама себе и только вечером они виделись. Одним словом, она подготавливала родителей к своему отъезду. Звонок ее смартфона раздался двадцать четвертого апреля в шесть вечера по Москве. Звонил Андрей Шаров, коллега ее мужа и сообщил: « При задержании Сашка поймал две пули. Ранение не опасное, прооперировали, состояние удовлетворительное. До утра, если не до обеда, он проспит. Ты приедешь?» «Вылетаю сегодня. Утром буду», – ответила она и стала собирать свои вещи.

Рано утром, прямо из аэропорта, Диана приехала в больницу. После недолгих уговоров ей пригласили дежурного врача. Доктор посоветовал ехать домой, а часов в десять привезти мужу одежду, тапочки и поесть. « Два огнестрела: одно в плечо проникающее, другое в предплечье сквозное. Особых лекарств ему не требуется, а вот кормить его надо хорошо. Никаких бульонов, а больше мяса, овощей, фруктов. Ему сил набираться надо, а вам не надо так волноваться», – говорил он. Диана вернулась домой на такси, которое привезло ее из аэропорта в больницу. Поднявшись в квартиру и оставив чемодан в прихожей, она прошла в кухню, заметив на холодильнике листок, прикрепленный магнитиком. На нем рукой Саньки было написано: «Машину переобул. Масло и фильтры заменил. Пользуйся!» Она позвонила родителям и, обещав держать их в курсе событий, открыла холодильник. Ничего того, из чего можно быстро было приготовить блюдо, не было. Вернее оно было, но требовало разморозки. «Рынок работает с семи, машина на ходу и у меня нет проблем», – подумала она, беря сумку и ключи от машины. В больницу она приехала в десять с минутами, привезя одежду для мужа и обед без первого блюда, но с десертом.

– Я уже думал, умру, не дождавшись тебя и не сказав, что это не я на том видео, – сказал Александр негромко, держа ее за руку.

– Я знаю. Я даже знаю, кто на нем. А умирать тебе нельзя. Расскажи лучше: как ты себя чувствуешь? Был ли у родителей?

– Дом отделали сайдингом, крыша новая, стоит как теремок. Отец доволен. Слабость небольшая и есть хочется, – говорил он, видя, как жена достает его обед. – Я здесь ненадолго. Дня четыре, а потом меня переведут долечиваться в нашей больнице, а возможно и на амбулаторное лечение. Потерпишь?

– Потерплю. Давай «недостреленный» переодеваться, а потом уже обедать. Лежишь почти в неглиже, смущая женский персонал. Футболку я купила на два размера больше, так проще будет ее снимать на перевязках. Здесь еще рубашка с коротким рукавом. В пакете мыло, щетка, паста. Тапочки внизу, полотенце на спинке кровати. Продукты я разложу после обеда туда, куда скажешь. Налетай, – говорила она, ласково глядя на мужа.

– Дина, ты сказала о том, что знаешь, кто на видео. Отец помог? – спросил Александр. – Ты ведь была почти уверена, что там не я, иначе не показала бы отцу всего.

– Ты прав, но я должна была убедиться. Я не знаю, кто они, но вот портреты их я привезла. Хочешь посмотреть? Папе объяснили, что при замедленном просмотре, факт твоего присутствия на видео, не подтвердился бы и так, – говорила она, доставая и показывая распечатанные портреты.

– Двух я знаю. Ты можешь мне это оставить? – жуя, спросил муж. – Покажу Андрею.

– Могу. Куда положить? В тумбочку? – увидав кивок, сунула распечатки в тумбочку. – Спасибо за машину. Я на ней сегодня многое успела. Да, папа просил тебя обязательно ему позвонить, как только тебе будет легче. У него есть к тебе какое-то дело.

– Я обязательно позвоню. Мне кажется или ты поправилась за семнадцать дней? Чем тебя родители кормили? Лично я наелся, нужна передышка. Спасибо большое.

– Я буду приезжать ближе к обеду… – начала она и не договорила. В палату вошли коллеги Александра по отделу.

– Тебе Саня звездочка на погоны упадет раньше срока, – сказал Андрей, ставя на тумбочку пакет.

– Саш, я пойду. До завтра, – целуя мужа в щеку, сказала жена. – Спасибо вам, ребята.

– Вы что не помирились? – задал вопрос Андрей, когда за Дианой закрылась дверь.

– Ты загляни в тумбочку. Она привезла фотоморды с пленки. Узнаешь?– Теперь в палате началось оперативное совещание.

В понедельник двадцать восьмого Диана на приеме очень ждала заключения врача. «У вас будет девочка. Вес соответствует сроку. Фото сделать?» – сказала и спросила она обыденно. «Девочка, дочка», – думала она, сидя уже минут пять в машине, улыбаясь собственным мыслям. В больнице ее ждал еще один сюрприз. Сашу выписывали «долечиваться» в своей больнице. Собрав вещи, он сел в машину.

– Дина, поехали, я быстро решу этот вопрос и буду лечиться амбулаторно, сказал он решительно. – Я дома быстрее поправлюсь.

Уже через час они поднимались в свою квартиру.

– Бросай вещи в стирку, я потом с этим разберусь. Обед будешь есть тот, который я полдня вожу с собой. Ты голоден?

– Голоден и давно. С самого отъезда в славный город Сочи.

– Я хотела поговорить с тобой именно об этом, – говорила она улыбаясь. – Ты знаешь, что это такое? – она протянула мужу снимок УЗИ. – Это первая фотография нашей дочери. – Она ожидала реакции мужа, а он молчал. Смотрел на нее, улыбался и молчал. – Але! Очнись!

– Все – таки получилось, – тихо проговорил он. – У нас получилось! Господи, получилось! – повторял он, и голос с каждым повтором становился громче. – Дина, родная, мы будем с тобой родителями. Когда это получилось?

– В конце января, точнее не скажу. Оба доктора гарантируют четырнадцать, пятнадцать недель.

– Три месяца и ты молчала? Прости меня, я совсем забыл о неприятных моментах. Как ты себя чувствуешь?

– Токсикоз прошел, но выворачивало меня основательно и долго. Аппетит хороший, ты сам заметил, что я поправилась. Учитывая наш темперамент, получила консультацию, которую коротко можно изложить так: «без фанатизма, нежно и бережно, с максимальными удобствами», – говорила Диана, а ее карие глаза светились. Именно эти глаза сводили Смирнова с ума и десять лет назад, и пять, и сию минуту…

Через месяц Смирнову Александру Дмитриевичу присвоили очередное звание «капитан» и выдали премию в размере оклада. Свой отпуск он перенес с августа на октябрь, возражающих коллег по этому поводу не было. Диана пошла в декретный отпуск в конце августа, получив в начале месяца звание капитана. Теперь ее день начинался с приготовления завтрака и проводов мужа на службу. Часа три она гуляла или ездила и гуляла, все зависело от того, какие дела ее ожидали. Возвращалась в полдень, готовила обед-ужин, отдыхала. Домашние дела не скапливались, частые стирки и уборки были излишними. Диана давно взяла за правило не надоедать мужу вопросами по работе. То, что можно, он расскажет сам, а того, что ей не нужно знать или ее расстроит, лишнее. Утром она желала ему удачного дня, а вечером встречала вопросом: «как прошел день»? Если, он отвечал: « все нормально» или «как обычно», Диана допросов не устраивала. Он уставал, она это видела и старалась вкусно накормить, дать лишнее время для сна и отдыха. Но когда у него был выходной, их роли менялись. Он приносил ей цветы, ходил по пятам с одними и теми вопросами: «ты как себя чувствуешь? Тебя ничего не беспокоит? Есть не хочешь»? Диану умиляла такая забота.

– Сань, – говорила она, – я от твоих вопросов, начинаю искать устраивающий тебя ответ, и, как правило, нахожу его в постели.

– В этом случае, я понимаю, что у тебя все в норме, в порядке, перестаю нудеть, а у тебя и дочки просыпается аппетит, – смеялся он.

– Ты нас и так раскормил. Я набираю вес больше чем можно и нужно. Как я буду его сбрасывать после родов? Ты «пампушек» не любишь.

Чем ближе подходил срок родов, тем сильнее волновался муж. Он названивал через каждые два часа, пока не подписал рапорт на отпуск с двадцатого октября и успокоился. Теперь жена была под присмотром. Они вдвоем давно выбрали кроватку и коляску, но купить их Александр должен будет сам, пока жена будет в роддоме. Схватки начались в ночь с субботы на воскресенье после часа. Дина родила в 06:20 двадцать шестого октября. Девочка весом 3850 и ростов 51 см. подала голос сразу. В палату мамочка попала перед завтраком. Ночь у Александра прошла без сна. Жена позвонила, прочитав его сообщение: «Спасибо за дочь. Я вас люблю».

– Саш, ложись и выспись. Раньше семнадцати я тебя не жду. Все необходимое я взяла с собой. Целую.

Дочку принесли маме в двенадцать. Маленький сверток так и норовил выпасть из рук. Диана кормила дочку и улыбалась, а та в свою очередь, смешно хмурилась, теряя сосок, а получив его, жадно причмокивала. Дочь папа назвал Валерией, которую вместе с мамой выписали тридцать первого октября. От Дианы скрыли тот факт, что ее родители прилетели за два дня до выписки. Она матери не перечила, зная, что все временно, и давала возможность Наталье Петровне «покомандовать». Маленький скорпиончик вел себя в полном соответствии с гороскопом, испытывая терпение матери и выдержку отца. Александр сдался первым. Акции протеста всегда заканчивались маленькой победой Леры. Она засыпала и спала либо на руках отца, либо под грудью матери. Террор прекратился недели через три, когда маленькая принцесса согласилась спать в своей кроватке. В декабре Александр отметил свое тридцатилетие. К Новому 2015 году Лере было уже два месяца, она хорошо набирала вес, имея хороший аппетит, и поменяла свой характер. В январе и Диане исполнилось тридцать лет. С наступлением весны жена освободила мужа от всех хозяйственных покупок и занялась этим на пару с дочерью. Сделав покупки, они гуляли. Кухня всегда была рядом, как и памперсы. В марте приехали знакомиться с внучкой родители Александра. Между Дианой и мужем возникло некое временное недопонимание.

– Саш, ты видишь, они чувствуют себя не в своей тарелке. Они у нас в гостях первый раз и как будто бояться: ни то сказать, ни то сделать. На своей территории они были совсем другими, помоги им. Скажем, спроси совета, попроси помощи, устрой поездку туда, куда они хотят. Побудь заботливым сыном. У нас под задницами две машины, а они добираются автобусом. Это неправильно.

– У меня работа, Дина, но я попробую.

Диана поговорила с Дмитрием Васильевичем и Татьяной Михайловной, посадила их в машину, поставив кресло переноску с Лерой, и повезла туда, куда те, если и не планировали попасть, то предложение приняли. Полдня они находились в разъездах, вторую половину проводили в квартире. Диана сама просила о чем-нибудь свекровь, чтобы та почувствовала себя при деле. Через три дня, к вечеру, Александр увез родителей домой.

– Спасибо, Дин. Отец с матерью остались довольны. Теперь и Анна с детьми планируют летом приехать.

– Пусть приезжают. Это твоя семья. Детям будет интересно сходить в цирк, зоопарк, в парк аттракционов. Ты сам давно там был?

– В цирке или в зоопарке? – серьезно спросил муж, не ожидая подвоха.

– Этого тебе хватает на службе, – улыбнулась жена.

Глава 7

Лере в апреле шестнадцатого исполнилось полтора года, и Диану попросили выйти на работу, предоставив место в детском саду для дочери, с первого июля. Вопрос стоял хотя бы о выходе временном. Лера была уже самостоятельным ребенком. Она сама умела кушать и давно приучилась к горшку. Смирнов не был против детского сада.

– Давай попробуем. Возможно, период адаптации в столь юном возрасте пройдет безболезнее. Бабушек рядом у нас нет, а на няню ты добро не даешь. До зимы посмотрим, что из этого получиться.

Майские праздники закончились, и Диана решила начать проходить с Лерой комиссию в детский сад. «Мне самой будет спокойнее, если мы начнем ходить в сад по два-три часа, потом на полдня и, возможно, за месяц привыкнем», – думала она. Третий день они посещали детскую поликлинику, записываясь на прием к специалистам и сдавая анализы. Сегодня они управились позже. Было двенадцатое мая, начало первого после полудня. Держа Леру за ручку, Диана неспеша переходила проезжую часть, чтобы попасть на парковку к своей машине. Все произошло за секунды. Двери, остановившейся напротив нее «Газели» открылись и она остановилась. Леру один мужчина подхватил на руки и оказался в салоне, ее туда небрежно втолкнули. Дверь захлопнули, машина со скоростью рванула с места. Один из молодых мужчин помог ей встать и усадил на узкое сидение, второй передал ей на руки Леру, которая не успела испугаться и расплакаться. Только усадив дочь на колени, и прижав ее к себе, она рассмотрела салон. Это было грузовое авто с перегородкой из металла от кабины водителя и единственными окнами на задних дверях.

– Что это было? – спросила она, глядя на двух похитителей.

– Будешь вести себя правильно, через сутки окажешься дома, – ответил тот, что казался постарше и, разобрав смартфон Дианы, вынул батарею, карту памяти, приоткрыл дверь и выбросил их под колеса.