Верни моё сердце

– Я в тебе не ошиблась. Не было ничего между мной и Аркашей. Я это сделала специально, чтобы узнать какой ты в гневе. Меня все устраивает. Хочешь повторить все или отменим свадьбу?

– Свадьба через день. Тебе родителей не жаль? – задал вопрос жених, сомневаясь в правдивости сказанного Татьяной, но готовый простить ей все.

– Мне будет жаль себя, если ты мне не поверишь. Я приехала утром к тебе и очень боялась застать здесь гостей женского пола, – ответила невеста. – Ты можешь думать все, что хочешь, но никогда не озвучивай свою ревность к Аркадию. Ольга беременная, у них семья и, если ты хочешь с ним оставаться друзьями, лучше молчи.

Пышная свадьба пела и плясала два дня. Двенадцатого августа восемьдесят шестого года в семье родились двойняшки. Девочки были разные с самого рождения. Старшую дочь назвали Карина из-за темных папиных волос, а младшую – Марина, которая была светленькой, как мама. Дочери родились семимесячными и хлопот доставили не только родителям, но и бабушкам. Но был в этом и положительный момент. Анатолий, с рождением дочерей, получил трехкомнатную квартиру при поддержке отца. Уже к году девочки догнали и перегнали сверстников. В полтора года их отдали в ясли-сад. При первом чихе Марины, мать уходила на больничный лист, отправляя Карину к бабушке. Особой дружбы между сестрами никогда не было. Карине удавалось в детском саду дружить со всеми детьми, а дома часто дело доходило до слез. Наверное, поэтому, ей нравилось жить у бабушки или летом на даче. Ни одна, ни вторая бабушка не позволяли садиться Марине себе на шею. Летом на даче собирались и сыновья брата Татьяны Юрьевны и сын Аркадия Симонова. Их на лето привозил один родитель, а забирал второй. Пионерские лагеря канули и таким образом родители выходили из положения. Летняя «ссылка» продолжалась лет семь на даче рядом с рекой и селом. Тамара Степановна Ильина, бабушка Карины, была единственной дочерью секретаря городского комитета партии. Она, привыкшая с детства к прислуге, не терпела в доме посторонних и все делала для мужа и сына сама. Она не любила ветреную сноху, хотя знала ее с детства, а вот внучек любила и старалась научить их всему, что умела сама. Она не понимала, как девочки в одной семье могут быть настолько разными, а главное такими непримиримыми.

– Таня, – говорила она невестке, – дети всегда очень активные, немного хулиганистые, особенно мальчишки, и фантазеры. Но так искусно врать и подставлять друзей, братьев и сестру, как это делает Марина, ненормально. Это даже не Павлик Морозов и Плохишь, это на много хуже. Карину мальчишки любят, а Марину не берут в компании из-за скверного характера. Она не смогла подружиться ни с одним братом, ни с сестрой. Ей сейчас восемь лет, а что будет дальше?

Ей хватило одного раза услышать диалог между снохой и старшей внучкой. Карина спросила у матери разрешения взять яблоко. На что та ей ответила: – «Оставь его Марине. Она себя неважно чувствует, а ты – здоровая». Свекровь ответ покоробил.

– Так ты, Таня, разрежь его пополам. У Марины лицо в два раза шире Каринкиного, у которой гемоглобин ниже нормы. Вот кому нужно есть яблоки и булки с икрой. Младшая носит вещи на два размера больше. Ты что творишь? У одной рот не закрывается, а вторая без спросу взять не может. Она тебе чужая? Может ее тебе в нагрузку в роддоме дали? Нельзя, чтобы одна дочь жила за счет другой. Не прекратишь этого разделения, я найду, как перекрыть тебе кислород, – негодовала Тамара Степановна, а позже устроила разнос сыну.

Мать Карины приняла это к сведению. Она знала, что всем обязана свекрови с ее связями. Одевали и обували теперь девочек одинаково, но чем старше они становились, тем чаще менялся гардероб Марины. К пятнадцати годам девочки выровнялись и стали одного роста и веса. Карина внешне была привлекательнее сестры. Темные глаза и волосы, правильные черты лица и красивая улыбка. Она училась без троек, занималась музыкой и спортом и была в приятельских отношениях с одноклассниками. Марина была менее коммуникабельная. Она дружила только с теми, кто так или иначе сам тянулся к ней, а она выбирала среди них друзей из обеспеченных семей. Светловолосая и голубоглазая «принцесса» училась нехотя и кое-как. Она не была глупой, но считала, что это ей не нужно. «Удачно выйти замуж» – был ее девиз. После девятого класса она поступила учиться в колледж на бухгалтера. Семья Карины никогда не была «бедной». Даже тогда, когда ввели талоны и ограничения на продукты, месяцами родители девочек не получали зарплату, она это не почувствовала. В доме, стараниями деда Ильина, всегда было самое необходимое и даже больше. А уж когда началась приватизация, все козырные карты оказались у него на руках. Виктор Николаевич, выйдя из партии, хорошо устроился при новой власти, занявшись бизнесом. В 2000 году он был избран в городскую Думу, где проработал три года, заработав денег и инфаркт. Карина, поступившая в медицинский университет в 2003 году, после смерти деда, переехала жить к бабушке. Видеться сестры стали реже. В свои семнадцать, Карина имела поклонников среди студентов и знакомых. Их словно магнитом притягивало к девушке. Но стоило ей познакомить их с сестрой, полюса этого магнита резко менялись.

– Зачем ты это делаешь, Мари? – удивлялась Карина.

– Не знакомь меня с ними. Они тебя и без меня бросят через неделю. Ты же у нас вся такая правильная и неприступная. О чем можно с тобой вообще говорить? Тебя не интересуют ни клубы, ни тусовки. Ты скучная зануда, – отвечала сестра.

– Я не об этом. Зачем ты их меняешь как перчатки?

– Я их коллекционирую. Хобби у меня такое. Ты переспи для начала хотя бы с одним, а потом поговорим, – усмехалась сестра. – Тебя устраивают поцелуи у подъезда? Это, сестра, прошлый век.

Не можешь себе позволить то, чем занимаюсь я? Вот и не надо мне читать мораль о нравственности. Меня моя жизнь устраивает.

Хобби закончилось беременностью и абортом. Урок из всего, что случилось, Марина не извлекла.

Мать и отец Карины никогда не ссорились и отношения между ними были ровными. Родители отца смирились, что он никогда не станет бизнесменом, а так и останется доктором в городской больнице. Их успокаивало только то, что сын был хорошим врачом. Семьи Ильиных и Беловых теперь связывали не только дети и внучки, но и бизнес – семейный аптечный бизнес. Ильины приватизировали несколько зданий и помещений, вложили часть денег в развитие, а Беловы, вложив капитал, работали и развивали. Так, Татьяна Юрьевна из терапевта стала директором частного предприятия. За десять лет бизнес приносил небольшой, но стабильный доход. В отпуск родители уходили в разное время. Отец уезжал весной к друзьям, которых судьба разбросала от Москвы до окраин, а мама ехала в отпуск с Мариной, когда Карина сдавала сессию. Карина ехала отдыхать с бабушкой к ее давним приятельницам в Крым или на Северный Кавказ. За двадцать лет, они попали на море всей семьей только один раз.

Осенью 2005 года Белов Юрий Иванович вместе с женой попали в аварию и погибли. Квартиру родителей брат с сестрой не делили. Брат передал свои права сестре, а та, продав ее, купила квартиру в новом доме дочери Марине. Марина работала в небольшой компании матери бухгалтером. В 2006 году умерла Тамара Степановна. По ее завещанию квартира и дача переходила в собственность к сыну, а вот ее доля в бизнесе передавалась внучке – Ильиной Карине Анатольевне. За долгие годы в семье произошел первый скандал. Татьяна Юрьевна давно считала бизнес своим и распоряжалась прибылью так, как считала нужным.

– Как ты могла, Таня? – задал вопрос муж, читая бумаги. – Мама никогда не бедствовала, но и не жировала. Почему ты ни разу не поделилась с ней хотя бы чем?

Можно было долго и много говорить о совести, но вмешалась Карина.

– Мама, Тамара Степановна была тебе чужая и ты с ней не хотела считаться. Скажи: за что ты так не любишь меня? С самого детства я чувствую эту неприязнь. Почему, мама? У тебя свет в окне Марина. А мы с папой для тебя кто?

– Не говори глупости! Я вас всех люблю одинаково. Маринка в детстве часто болела, я привыкла быть с ней все время рядом.

– Марина давно выросла и здоровее всех нас. Может, настало время и на нас обратить свое внимание?

– Что ты от меня хочешь? Мне не в чем перед вами каяться. Я могла забыть о долях. Можешь открыть счет, и я буду перечислять тебе часть прибыли раз в квартал, но только с момента вступления в наследство, – говорила раздраженно Татьяна Юрьевна дочери.

– Я мало что понимаю в бизнесе. Может мне его продать? Но для начала, передай Марине, чтобы она освободила нашу комнату в квартире. Я буду в ней жить. Папа продаст бабушкину квартиру и сможет наконец-то купить машину новее, как у тебя.

– Я обойдусь старой машиной. А вот продать мамину квартиру и купить тебе новую, нехуже, чем у Маринки, можно, – говорил отец, обнимая Карину.

Продажа и покупка квартиры заняли времени больше года. Так сестры поселились в одном доме и одном подъезде. Старшая сестра стала жить на восьмом этаже, а младшая уже жила на шестом. Среди сокурсников Карины были два приятеля, которые ухаживали за Кариной. Дмитрий Фомин и Евгений Плетнев были разными не только по социальному статусу, но и по характеру. Митя, как его называла Карина, был младшим сыном бизнесмена Фомина, владельца сети заправочных станций и автомастерских. Отцу очень не нравился выбор профессии сына, и он рассчитывал только на старшего сына Романа. Митя понимал Карину, как никто другой, являясь в своей семье «уродом». Дмитрий был спокойным, грамотным, рассудительным, и очень добрым. Он не ждал, когда его попросят о помощи, а старался помочь. Женя Плетнев, рано потерявший отца, жил с мамой учительницей и младшей сестрой. В семье зарплаты мамы и пенсии отца не хватало, и он работал с самого первого курса. Он был умным, но упрямым, обидчивым, никогда, ни шел на контакт первым и не оправдывался. Он умел практически все, но делал это тогда, когда считал для себя это целесообразным. К четвертому курсу Карина определилась и выбрала Плетнева. Почему Плетнева, а не Фомина? Этот вопрос так и остался без ответа.

Переехав в новую квартиру в конце 2008 года, Карина поставила родителей в известность, что проживать она будет в ней вместе с Плетневым. Марина заходила в гости к сестре редко, но с тех пор, как Женька поселился в квартире, ее визиты стали чаще. Они носили избирательный характер и чаще тогда, когда Карина была на дежурстве. Карина, начиная с третьего курса, весну и лето подрабатывала в отделении. Деньги были небольшие, но ей нужна была практика, и она совмещала приятное с полезным. Евгений раскусил искусительницу раньше сестры и перестал открывать ей входную дверь, чувствуя подвох. С одной стороны ему не хотелось ссориться с Мариной, с другой стороны ее поведение было ему неприятно. Она явно напрашивалась на конфликт.

– Карина, я не хочу, чтобы ты ссорилась с сестрой, но двери, в твое отсутствие, я ей больше не открою. Выставить за дверь я ее не могу, а скандал мне не нужен, – говорил он сердито.

– Я поговорю с ней. Ты можешь не открывать ей двери. Если скучает, пусть приходит, когда я дома.

Она поговорила с сестрой и начала с сообщения о подачи заявления в загс.

– Марина, чего тебе нужно от Женьки? Не нужно делать таких удивленных глаз. Решила в очередной раз отбить моего кавалера? Он тебе зачем? Не приходи тогда, когда меня нет дома. Это тебе понятно?

– Ты ему не доверяешь? – усмехнулась сестра. – Как же ты замуж за него собралась?

– Я не ему не доверяю, я тебя хорошо знаю. Ты способна переступить через многое ради своего «хочу». Мы с тобой никогда не были подругами. С чего сейчас у тебя проснулись родственные чувства, забота? – спросила Карина – Ты ничего не делаешь просто так и твои визиты мне не понятны. У тебя есть своя компания, свои друзья, а наши отношения с тобой носят формальный характер. Я могла бы пригласить тебя на обед или ужин по-родственному, но я этого не делаю по той причине, что кроме замечаний, иронии и насмешек ничего не услышу. Ни те у нас с тобой отношения.

– Надумаю зайти в гости – позвоню, – язвительно ответила Марина.

– Молодец! Ты правильно все поняла.

Глава 2

В июне две тысячи девятого года Карину ожидали целых два знаковых события. Во-первых, она оканчивала медицинский университет и сдавала государственные экзамены, во-вторых, она выходила замуж за своего сокурсника, с которым проучились шесть лет, а последние три года дружили. Это Евгений Плетнев настоял на свадьбе. Родители Карины воспринимали замужество старшей дочери, как должное. В августе ей исполнялось двадцать три года, университет окончен, диплом получит, с интернатурой вопрос решенный, квартира, пусть и небольшая, есть, так что самое время создавать семью. Полтора года назад, отец Карины получив в наследство квартиру родителей, обменял ее на новую жилплощадь. Теперь вместо трехкомнатной квартиры в панельном доме, у дочери была современная квартира с кухней-гостиной и спальней, санузлом и гардеробной. Недорогая, необходимая мебель и бытовая техника покупались в течение года. Месяцев шесть назад Карина переехала из своей комнаты в квартире родителей сюда вместе с Женей, и была очень довольна новым местом прописки, а три месяца назад они подали заявление на регистрацию брака. Экзамен был сдан одиннадцатого июня в первой половине дня. Вечером они планировали отдохнуть с друзьями в клубе. Женька оказался крепче подруги, а вот Карина, придя домой «рухнула» в постель.

– Жень, у меня сил нет. Я выдохлась не столько физически, сколько морально. Ты сможешь пойти в клуб без меня, один? – спросила она жениха. Отдохни с ребятами. Хорошо, что мы заехали к маме и пообедали. Я буду спать до утра. Не сердись.

– Обещай, если проснешься – поешь. В холодильнике есть колбаса, сделай бутерброды, есть салат, что привезли с собой. Спи. Я до клуба рядышком с тобой прилягу, а если просплю, останусь дома, – говорил Евгений, укладываясь рядом.

Евгений Плетнев был не только хорошим студентом, но и заботливым другом. Рано оставшись без отца, он стал в семье опорой для матери и сестры. Теперь сестра, окончив колледж, работала фельдшером на станции скорой помощи, а сам Евгений готовился к интернатуре по кардиохирургии. Женька напоминал Карине отца. Он умел, если и не все, то почти все. Не делил работу на мужскую и женскую. Никогда не спрашивал: чем они будут ужинать? Если он освобождался раньше Карины – он готовил сам, а если приходил позже – ел то, что подадут. Отношения между молодыми людьми складывались незаметно и, как-то сами по себе, перешли в близкие за последний год. Плетнев был ростом на пять-семь сантиметров выше Карины. Шатен с серо-синими глазами знал много и обо всем, благодаря любознательности и хорошей памяти. Одевался скромно, но со вкусом и предпочитал в одежде спортивный стиль. «К Женькиной голове и рукам не хватает только денег», – говорила мать Карины, на что отец отвечал: – «У Женьки талант, а его за деньги не купишь».

Карина не слышала, когда ушел Евгений. Она проснулась от негромких голосов в прихожей. «Женька вернулся с ребятами, раз дверь прикрыли, – подумала она, переворачиваясь на другой бок. – Завтра поделится новостями, когда выспится». Она уже начала проваливаться в сон, когда услышала: «Карина, я мало выпил, но плохо соображаю. Я посплю на диване?». «Он с кем разговаривает? Я же здесь, – пронеслось в голове. – Действительно напился. Стоп! А кто ему отвечает? С кем он пытается беседовать?» Карина, сидя на кровати прислушалась, а потом встала и подошла к неплотно прикрытой двери. Света в квартире не было, а вот Женька был в гостиной не один. «Ты что творишь, Марина? Хватит, ты меня достала. Мне нужно домой. Отстань», – говорил Женька. «Рот закрой. Ты уже дома, а я сейчас уйду. Лежи и молчи. Все, что от тебя требовалось, ты уже сделал, правда, не совсем так, как хотела я», – Карина узнала голос своей сестры и через минуту услышала, как щелкнул замок входной двери. Выждав пару минут, Карина вышла из спальни и прошла в гостиную, включив свет торшера. На диване лежал Женька в боксерах и носках. Рубашка и брюки валялись на полу. Прикрывая его тонким пледом, он заметила на груди и плечах Евгения следы губной помады и поцелуев. Подняв вещи с пола, достала ключи и телефон из кармана брюк. Ключей от квартиры на брелке было три вместо двух. Положив вынутые из кармана вещи на журнальный столик, она отнесла рубашку со следами помады в стирку. Слезы сами начали застилать глаза. «Женька не смог устоять против чьих-то чар, а домой его доставила Марина. Может, и ключ, и чары ее? – подумала она. Часы показывали 02:40. Карина сделала себе кофе и вышла на лоджию. – За что он так со мной поступил? Женька Марине без денег не нужен, а денег у него нет. Женька не мог набраться до чертиков, а если и набрался, домой не пришел, а прислал СМС. Что-то здесь не так, но что? Зачем она его раздела? Чтобы я заметила следы сразу». Она так до утра и не уснула, проплакав остаток ночи. Было обидно, что два самых родных человека ее предали. Она слышала, как Женька входил в спальню и брал вещи из шкафа, как пошел в душ. Она поднялась с кровати, переоделась и вышла в кухню. Включив кофеварку, поставила на стол две чашки.

– Доброе утро, Карина, – сказал Евгений, выйдя из душа и присаживаясь к столу. – Ты можешь мне сказать: когда я вернулся? – виновато спросил он.

– Ты пришел ни один. Я слышала голос Марины, но не выходила из спальни до ее ухода, а потом прикрыла тебя пледом. Это все, что я сделала. Об остальном спроси ее сам, – ответила она.

– Карина, из клуба мы вернулись с ней, но я был при памяти, пусть и не полной. Мы поднялись к ней, и пили только кофе. Потом полный провал. Я видел себя в зеркале во всей красе, мне глупо оправдываться. Ты плакала? – спросил он, глядя в ее заплаканные глаза.

– Жень, ты понимаешь, что после всего увиденного, речи о свадьбе быть не может. Возможно, тебя опоили и соблазнили, но мне от этого нелегче. Ты не жертва сексуального домогательства. Тебе даже ключ на брелок повесили, приглашая в гости. Я не могу понять одного: зачем ты ей? Это уже не ревность, это подлость, – говорила Карина, не глядя на Евгения.

– Пойдем со мной. Выясним все прямо сейчас, – говорил он, беря ключи со столика. – Я не буду оправдываться, но я тоже хочу понять: зачем?

Открыв дверь квартиры Марины оставленным ключом, Женя пропустил Карину вперед и закрыл дверь, войдя сам. Марина вышла из душа в легком халате.

– Пришли выяснять отношения? – спросила она. – Я вас выслушаю, но говорите коротко и по делу, мне на работу нужно.

– Всего один вопрос: для чего ты все это устроила? – спросил Евгений, еле сдерживая себя.

– Вы оба тупые или прикидываетесь? Скажите мне, доктор Плетнев, что Вас во мне не устраивает, и чего Вы шарахались от меня, как от прокаженной столько времени? – говорила Марина с вызовом. – Со мной так нельзя. Не хотел «по-тихому», получилось наглядно. Мне всегда было очень интересно: как вы занимаетесь любовью? Я установила камеру в вашей спальне в день новоселья, а через два дня сняла. Такую эротику я не видела никогда. Это не порнофильм, это шедевр. Мне на ум пришла сразу мысль выложить ролик в интернет, но я устояла. Я не хотела делиться ни с кем таким «пособием». Так чувственно, что я, глядя на экран, могла обойтись и без мужика. Я хотела, мечтала оказаться на твоем месте, сестра. Только вместо нежности, желания, я получила равнодушие. Я должна это была простить? Нет! Я подмешала Женьке в кофе кое-что. Голова его «отключилась», а все остальное работало. Работало хорошо, без каких-либо сбоев. Ну, а потом я отвела его домой, раздела и уложила на диван. Вот и все, – продолжила она совсем не чувствуя своей вины в том, что произошло.

– Ты не ответила на вопрос. Зачем ты влезла в нашу жизнь? Ты не понимаешь, что я теперь не могу думать о свадьбе, – говорила Карина, глядя на сестру.