Семейные узы

– Даша, с ума не сходи. Я не давал тебе повода подозревать меня в неверности. С чего ты так «взбунтовалась»?

– Этот повод сидит сейчас в твоей квартире и ведет себя, как хозяйка. Не заставляй меня лишний раз волноваться. Пока.

Приехав домой, Даша застала в гостях девушку Саньки, которую звали Ирина, и дружбу с которой отец не одобрял. Сама девушка отцу нравилась, ему не нравилось то, что она была из состоятельной семьи. «Такая дружба, дочка, ничем хорошим не заканчивается, – говорил он Даше. – Отец будет искать ей не мужа, а себе компаньона. Что может дать ей Санька кроме любви? А чем я могу ему помочь?» Они поужинали вчетвером. Саша пошел провожать Ирину, а Даша задала отцу вопрос:

– Пап, почему ты не женишься? Тебе нет и пятидесяти лет.

– Кругами не ходи. Разговор пойдет о маме? – спросил отец.

– Она хочет приехать ближе к родам. Ты не будешь возражать, если она поселиться в нашей квартире и поживет какое-то время с нами?

– Почему я должен быть против ее приезда? Пусть приезжает. А не женюсь я по той причине, что не встретил свою половину, а ради удобства не хочу. Меня все устраивает. Щеглов нашел нашему Владу невесту, от которой он бегает, но думаю, дед его дожмет.

– А что с ней не так? – спросила Даша и голос ее предательски дрогнул.

– Да все, как будто при ней. Внешне выглядит хорошо, вроде неглупая молодая особа, а главное – с деньгами и без тормозов, каких сейчас много. Она вцепилась в него, а он, и слушать о ней не хочет.

– Бедный Влад! Ты не толкай его на этот подвиг. Пусть сам выбирает, как поступить.

Начало апреля выдалось прохладным. Влад не появлялся в квартире отца уже неделю, поздравил его с днем рождения на работе, но в квартиру на празднование в кругу семьи не пришел. Даша, перебирая детские вещи, приготовив обед, поймала себя на мысли, что никогда не задумывалась о датах рождения. «Странно. Папа родился 4 числа, Санька – 22, я –24, Влад – 28 и все в апреле. У нас с братьями одинаковый знак, но судьбы разные, – думала она, когда услышала звонок домофона. Пришел курье, приход, которого Даша, еще две недели назад, ждала с нетерпением. Приняв у него конверт и расписавшись в получении, она, волнуясь, вскрыла его, присев на диван. – Чего я так волнуюсь? В нем не может быть ничего другого, чего бы я не ждала. Либо он мой брат и я живу в грехе, либо он чужой и я открыла ящик Пандоры», – думала она, доставая бланк. Тест ДНК не выявил родственных связей между образцами «брат-сестра». Результат был нулевой. Даша убрала бланк в конверт, положив его на полку в шкаф, от любопытных глаз. Мысли в голове путались. Она пыталась продолжить начатое, но это плохо получалось. Она все время возвращалась к мысли о себе и Владе. «Кто наставил папе рога: мама или Римма Сергеевна? Как эту новость воспримут отец, Влад, Санька? Щеглову нет разницы – Влад остается для него внуком. Отношения могут остаться между ними прежними, если я не открою эту тайну. А как воспримут новость о том, что отец моего ребенка Влад? Господи, как же мне правильно поступить, чтобы сохранить семью? Надо прогуляться, пока мой мозг не взорвался. – Мама твоя в раздумье, сынок, – говорила она вслух. – До родов почти месяц, и я не купила тебе вещи на выписку. Какая будет погода? Вот и я не знаю, родной мой. Нам нужно прогуляться. Обещай, не подводить меня и вести себя по-мужски. Ты знаешь, мне от последней новости стало как-то спокойнее за тебя, но совсем не спокойно за остальных членов семьи. Может прогулка нам поможет?»

Даша вернулась часа через четыре с покупками и хорошим настроением. Ее карта пополнилась неделю назад, и сделал это Влад. Отец всегда приносил наличные. Она приняла решение: молчать до того времени, пока Влад не станет настаивать на браке. Он не может не сделать того, что обещал.

– Дань, ты, где ходишь, – спросил Санька, выходя из своей комнаты. – Тебе дома сидеть надо, а не по магазинам ходить. Почему телефон не берешь с собой. Я ей звоню, а он трезвонит в твоей комнате. Давай мне пакеты. Вымой руки и садись за стол. Я уже без тебя пообедал.

– Сань, все со мной нормально. Отнеси этот пакет в мою комнату, а этот на кухню. За телефон извини. Не надо меня опекать сверх меры. Ты лучше скажи: как ты собираешься отмечать свой день рождения? В жизни раз бывает 18 лет.

– Дань, я не знаю. Ничего в голову не лезет. Ира зовет в клуб, но мне не нравится эта идея. Ребята согласятся, но я не потяну. А чего ты там купила такое объемное?

– Пригласи их после занятий в боулинг, я этот поход тебе спонсирую. День будний, выкупи дорожку и отдыхай. А покупки я сделала на выписку Никиты из роддома. Мой сын будет носить имя Никита.

– Никита, Никитос, Ник, Кит – здорово! Пусть будет Никита, раз тебе нравится. Ты хорошо придумала с боулингом. Спасибо за помощь, – говорил Санька, как-то нерешительно.

– Ты хочешь смыться на выходные и не знаешь, как сестре не испортить ее день рождения? – спросила Даша.

– Как ты догадалась? Мы хотели на природу выбраться, к Ирине на дачу, составить компанию ее бабушке. Уедем в субботу утром, вернемся в воскресенье вечером. Ты не будешь против моего отсутствия?

– Сань, я буду рада, если твой отдых пройдет хорошо. Ты теперь у нас парень взрослый даже по паспорту. А твой кусок праздничного торта я сама съем. Договорились?

– Тебе вредно есть много мучного, жирного и сладкого. Он до моего возвращения не пропадет. Обещаешь не напиваться и вести себя прилично? – улыбаясь, спросил он. – Никита мне обо всем доложит.

В субботу Даша проснулась от шороха в своей комнате. Она знала, что кроме брата, без стука к ней никто не входит.

– Мыши завелись? – спросила она сонно и включила лампу. – Здравствуйте, ваше Величество Мышиный король! Чуть свет, а вы у моих ног.

– С днем рождения, сестра! – сказал он, целуя ее в щеку. – Мне надо убегать. Это тебе букет и портрет президента США, на большее меня не хватило. Спи, еще рано.

– Спасибо, дорогой! Хорошего тебе отдыха. Папа спит?

– Скорее, делает вид, что спит. Будь счастлива! Никиту береги, – еще раз целуя сестру, сказал Санька. – Я ушел.

Даша поднялась с кровати и взяла букет в руки. Четыре белые и три бордовые розы источали тонкий аромат. Часы показывали 06:30. Накинув халат, она умылась и открыла дверь в кухню, где уже хозяйничал отец.

– Пап, тебе чего не спиться? – целуя отца в щеку, спросила Даша. – Санька убежал ни свет, ни заря и ты поднялся так рано.

– С днем рождения, дочка! – сказал он, обнимая и целуя ее.

– Это мой подарок, – надевая ей на шею цепочку с подвеской. – Я тебя сейчас кормить буду, а на обед мы пойдем с тобой в ресторан. Ты сегодня свободна от домашних дел. Пообедаем, погуляем.

– Влад будет? – спросила Даша, беря с тарелки бутерброд.

– Куда же без него. Даш, ты мне скажи: что между вами опять произошло? То вас водой не разольешь, то дуетесь друг на друга.

– Пап, это длинная история, я расскажу ее тебе, но не сегодня. Ты позволяешь мне в честь дня рождения кофе?

– Только одну чашку с молоком и только в честь праздника.

Влад пришел в ресторан с цветами через пять минут после них. Пообедав, они вернулись в квартиру втроем, забрав цветы и купив по дороге торт.

– Ребята, я прилягу в комнате Саньки. Будете пить чай – меня разбудите, – сказал отец, ставя коробку с тортом в холодильник.

Владислав вел себя так, как будто они виделись только вчера. Даша поставила розы в вазу с водой. Их было ровно 21, по числу ее лет.

– Даш, это мой подарок, – сказал Влад, открывая коробочку, где на мягком бархате лежали небольшие сережки. – Примерь.

Она меняла в ушах серьги, когда прозвучал звонок ее телефона.

– Влад, ответь. Это Санька звонит, больше не кому, – говорила Даша, глядя на себя в зеркало.

Влад принял вызов и, не успев сказать ни слова, услышал речь по-английски: «Ты обо всем рассказала брату? Сколько можно тянуть?» Влад прервал звонок. «Нравиться? Кто-то ошибся», – сказал и спросил он одновременно, протягивая телефон Даше.

– Ты начинаешь дарить мне бриллианты? Очень красиво! – глядя на Влада с любовью, говорила она. – Мне нравится.

– Начинаю. Даша, будь моей женой, – он протянул ей вторую коробочку, крышка которой была открыта, и в которой лежало кольцо. – Хватит играть в партизаны. Я сегодня же поговорю с отцом.

Телефонный звонок прервал его. Даша выслушала и перешла на английский.

– Спасибо Джеффери. Я обязательно все расскажу. Прямо сегодня и прямо сейчас. Я справлюсь. Пока. – Прежде, чем дать ответ, – обратилась она к Владу, – я должна рассказать тебе кое-что. Присядь и, пожалуйста, не перебивай. Возможно, намерения твои изменятся. До моего отъезда в Англию, что-то мы с тобой упустили и, скорее всего, это произошло в первый раз. Адаптация, смена климата, нагрузки сбили меня с толку. Я все списывала на них, но оказалось все проще. Я была беременная, что подтвердил тест, а позже доктор. Не было у меня никого ни до тебя, ни после. Я с ума сходила, сознавая, что ребенок может родиться нездоровым. Друзья отвезли меня в клинику, где мне пришлось объяснять причину своей паники, и где я сдала все возможные анализы на патологию. Доктор не нашел отклонений и на 70% был уверен, что все хорошо. Но сомнения поселились в моей душе. Я убедила себя в том, что мы с Санькой похожи на папу, а ты не похож ни на него, ни на Щегловых. Мне пришла в голову безумная мысль, она не давала мне покоя и стала для меня последней спасительной нитью. Вернувшись сюда, я сдала анализ на ДНК, взяв за образец твой волос. Тест выдал нулевой результат, – сказала Даша, открывая шкаф и доставая конверт. – Мы с тобой не брат и сестра. Читай! – сказала она, протянув ему конверт.

– Выходит, большого греха не было, – сказал Влад через минуту, прочтя результат. Он обнял Дашу и осыпал ее поцелуями. – Почему мы не подумали об этом раньше? Мы можем с тобой пожениться, быть счастливыми и не стать изгоями. – Он не мог скрыть той радости, которая переполняла его.

– Мы можем. А как будет себя чувствовать наш отец? Что на все это скажет Санька? Они уверены, что отец Никиты житель туманного Альбиона. Твоя или моя мама наставила рога отцу?

– Даш, отец взрослый человек. Бывших жен он простит за сроком давности, а за нас порадуется. Ты на секунду представь, чтобы он чувствовал, не окажись этой бумаги. Этот удар был бы значительно больнее, – говорил Влад, обнимая Дашу. – Его дети останутся для него детьми, а он для них отцом. Дело здесь ни в кровном родстве, дело в семейных узах, которые гораздо сильнее.

– Влад, что-то мне нехорошо. Давай я полежу немного.

– Даш, что нужно сделать? Где болит? – с тревогой спросил Влад. – Не нужно было начинать этого разговора. Разволновалась, а тебе это вредно.