Мой любимый репетитор

Левин приостановился:

– Аида Рустэмовна пришла?

– Никак нет, – важно ответил старик. – Не прибыла ышшо.

Аида Рустэмовна была выпускающим редактором. И к тому же ответственным и шустрым работником. И к тому же женщиной весьма темпераментной и яркой. О выволочках, какие она устраивала подчиненным, ходили легенды. Сама она была аккуратисткой, весьма пунктуальной, никогда не опаздывала. Поэтому Левин удивился, что ее еще нет.

Но когда он прошел к лифту, он увидел ее в коридоре. Она стояла возле распахнутой двери и что-то говорила в комнату. Левин обернулся и крикнул вахтеру:

– Она уже здесь!

Гаврилыч отозвался невозмутимо, даже не отрываясь от чтения:

– Опять проскользнула незамеченной…

Левин усмехнулся. Не заметить Рустэмовну – с ее габаритами и голосом – было невозможно. Семен Гаврилыч часто что-то забывал или путал, но никогда и ни за что в этом не признавался.

Левин направился к выпускающему редактору. Она его увидела и крикнула в кабинет:

– А вот и он сам! – потом повернулась к нему: – Евгений Петрович! Что же с этим бараном Аверкиным делать?! Макет третьего тома никуда не годится! Все иллюстрации перепутал! Все не на месте!

– Что же делать – увольнять, – спокойно сказал Левин. – Макет у вас?

– У меня, – сказала Аида. – Идемте, полюбуетесь!

Левин вслед за ней зашел в ее офис. Иллюстрации третьего тома энциклопедии истории искусств и правда располагались так, будто сами расползлись по тексту, которой куда вздумалось. Одна из них даже рассмешила Левина: под репродукцией картины «Иван Царевич на сером волке» была подпись «Кадр из фильма “Иван Васильевич меняет профессию”».

– Чудно! – только и сказал на это Левин.

4.

Когда, решив проблемы с Аверкиным (пригрозив его уволить, если он еще раз будет делать работу в нетрезвом виде), минут через двадцать, Левин, с курткой в руках, снова подходил к лифтам, он услышал веселый голос Кирилла в холле:

– Здорово, Гаврилыч! Оборону держишь? Нарушителей не наблюдалось?

Вахтер ответил, тихо посмеиваясь:

– Никак нет. Все тихо… Галстук новый?

– Жена подарила! – ответил Кирилл.

– Красивый! – сказал старик и улыбнулся: – Оранже, надо же.

– Спасибо! – отозвался Кирилл, уже подходя к лифтам. Усмехнулся, глядя на Левина: – Ого! В кои веки вместе прибыли!

Левин нажал на кнопку вызова, сказал:

– Я уже оригинал-макет посмотрел.

– А! Аверкин?

– Угу.

Двери лифта разъехались, Левин и Кирилл зашли.

Левин хотел уже нажать кнопку, как услышал девичий голос:

– Подождите меня!

По холлу к ним, на ходу вытрясая мокрый зонтик, бежала красивая блондинка – на каблуках, в расстегнутом желтом плащике.

Левин застыл. Девушка все приближалась, а двери не закрывались – видимо, Кирилл их придержал. Она была очень симпатичная – правильные черты лица, длинные светлые волосы, приятная улыбка. Левин услышал, как Кирилл сказал ей:

– Опаздываете.

Левин отступил к стенке, когда девушка вошла в лифт. Левин надеялся, что она его не заметит. Это было, конечно, нереально – он же не невидимка. А как бы ему хотелось стать им хоть на несколько минут. Он почему-то думал, что если она на него посмотрит, то начнет над ним смеяться – над его нелепым видом, над его невзрачной внешностью. Пальцы его руки сжимали куртку, будто она была спасательным кругом.

Кирилл между тем спрашивал девушку:

– Вы из какого отдела?

Она ответила:

– Я пока не из какого. Я на работу устраиваюсь. Помощником секретаря… Шестнадцатый этаж.

У Левина екнуло сердце.

Кирилл сказал:

– Нам тоже.

Девушка нажала на цифру «шестнадцать».

Оглянулась на Левина, спросила, обращаясь одновременно и к Кириллу и к нему:

– А вы давно здесь работаете?

Кирилл ответил:

– Лет десять.

Левин обрадовался, что можно промолчать, но девушка вопросительно посмотрела не него. Левин нервно кашлянул – в горле вдруг пересохло. Потом сказал хрипло:

– Э-э… Да. Тоже.

Девушка бросила на него странный взгляд и кивнула. Кирилл усмехнулся. Девушка поправила светлые волосы:

– Вся прическа из-за дождя испортилась.