Госпожа графиня

Не могли!

Нет!

Иначе и я исчезну, растворюсь в этой вьюжной морозной ночи. Нужно что-то делать. Причём немедленно. Решать – оставаться здесь и ждать, когда вернётся Насья, или же проверить другие флигели. Должны же где-то найтись люди.

Здравый смысл подсказывал, что не стоит бродить по усадьбе – бесполезно. Но в моём положении сдаться означало – умереть. И я решила проверить людскую, она всегда была полна народа. Да и располагалась недалеко, на другой стороне усадьбы, напротив кухни.

Когда-то я преодолевала это расстояние за считанные мгновения. Но сейчас – в кромешной тьме, по колено в снегу… Эта мысль уже не казалась такой удачной. К тому же у меня не было уверенности, что в людской кто-то есть.

Страшная догадка принимала всё более реальные очертания. Похоже, усадьба пуста. Здесь нет никого, кто бы помог мне. Я одна на многие вёрсты вокруг. И до весны никто не сможет преодолеть перевал. А значит, всё было напрасно. Я всё равно умру этой ночью.

Словно ответом на мои горькие мысли со стороны леса завыл волк. Ему тут же ответили товарищи. Вой был гораздо ближе, едва ли половина расстояния между опушкой и усадьбой. Они почуяли меня и идут сюда.

Ну вот и всё. Это конец.

Истерика накатывала волнами, грозя утопить меня в океане ужаса и боли. Как же страшно умирать так…

Я сползла по бревенчатой стене и в изнеможении опустилась на мёрзлые доски. Ну хоть снег сюда не долетал. Крыша крыльца была достаточно широкой. Похоже, мне повезло, и последние мгновения жизни я проведу не в мокром сугробе.

Я горько усмехнулась.

Сейчас как никогда отчётливо я понимала, что хочу жить. Очень сильно хочу.

Было так страшно вслушиваться сквозь метель и представлять, как волчья стая подступает всё ближе. Людей нет, ворота несут декоративную функцию, и ничто не помешает голодным хищникам подобраться ко мне. Сегодня их ждёт неплохой ужин…

Нет! Не хочу думать об этом! Слишком страшно.

Я прикрыла глаза и начала вспоминать своё детство. Те чудесные годы, что я прожила в Дубках. Сначала с бабушкой, а после её смерти со слугами, которые были для меня самыми родными людьми.

Я вспоминала нянюшку, которая пела мне колыбельные. Дородную Насью, которая пекла вкуснейшие пироги с творогом и ягодами. Для меня кулинария всегда казалась волшебством, потому что Насья не готовила, а творила.

Сколько времени я провела здесь же, на кухонном крылечке, играя и одновременно принюхиваясь к изумительным ароматам, сочащимся сквозь открытую дверь. А потом Насья выходила и звала меня:

«Барышня, пойдёте со мной за зеленью?»

«Пойду», – всегда с охотой отвечала я.

Мне нравилось смотреть, как люди возятся на огороде. Пусть пачкать руки мне и не разрешали, но всё равно я ощущала себя причастной к чуду сотворения.

Уходя, Насья всегда закрывала дверь на замок, а ключ прятала в щель между брёвнами.

«Зачем?» – каждый раз удивлялась я. У нас не было воров, да и все в усадьбе знали, где лежит ключ.

«Мне так спокойнее», – отвечала кухарка, ловко засовывая руку в щель.

Бабушка говорила, это оттого, что Насья в жизни многое повидала, вот ей и сложно верить людям. Я тогда не понимала, как это не верить людям, но принимала бабушкины слова.

Стоп!

Какая-то мысль мелькнула в мозгу и исчезла, смытая потоком тёплых детских воспоминаний. Кажется, что-то про ключ.

Ключ! Какая же я идиотка! Даже не догадалась проверить!

Вспыхнувшая ярким огнём надежда заставила немедленно действовать. Вот только подняться на ноги оказалось совсем не просто. Перестав двигаться, я окоченела. И теперь с трудом разгибала непослушное тело.

– Ну же, Оливия, – уговаривала себя шёпотом. – Просто проверь. А там уже и отдохнёшь. Либо в тёплой кухне, либо в тёплых желудках волков.

Звери тут же напомнили о себе. Судя по голосам, они находились уже совсем рядом. У меня почти не оставалось времени.

– Ну же! – я заставила себя подняться.

И, держась одной рукой за стену, двинулась к углу. Именно там, под самой крышей, и находился тайник для ключа. Только бы Насья перед отъездом не сменила свои привычки. Только бы мне повезло…

Чтобы добраться до щели пришлось привстать на цыпочки. В детстве я и вовсе не могла дотянуться. Рука в перчатке легко скользила по гладкому бревну, только пальцы ничего не чувствовали. Я слишком замёрзла.

«Всё-таки Насья не оставила ключа», – успела подумать я, как вдруг ладонь на что-то наткнулась. Что-то небольшое и твёрдое.

Одеревеневшие пальцы не смогли удержать находку. Она скользнула вниз, с металлическим звоном пропрыгала по доскам и затихла.

– Нет, – выдохнула я, чуть не теряя сознание от ужаса. – Пожалуйста, не теряйся. Ты не можешь исчезнуть, когда я так близка к спасению.

Волчий вой напомнил, что мне следует поторопиться. Я опустилась на колени и зашарила руками по полу. Но ничего не выходило. Пальцы окончательно лишились чувствительности. И сквозь зимние перчатки я совсем ничего не ощущала. Но и стянуть их оказалось делом непростым. Будто я превратилась в деревянный портняжный манекен – тяжёлый и неповоротливый.

Спасибо волкам, которые, радуясь скорому ужину, завывали на все лады. И страх заставлял меня превозмогать боль в окоченевших суставах и ползать по доскам, перебирая руками.

Ключ звякнул под правой ладонью, когда надежда уже почти угасла. Я сжала одеревеневшие пальцы, наверняка посадив с десяток заноз, но совершенно не почувствовав этого.

Металлический ключ колол холодом, но я была счастлива.

Придерживая его обеими руками, чтобы ненароком не уронить, кое-как вставила в скважину замка. Он покрылся ржавчиной и с трудом поддавался. Но волчий вой за спиной придавал мне сил. Обхватив замок одной рукой, второй изо всех сил провернула ключ. Чуть помедлив, словно нехотя, он поддался.

Ещё немного усилий, и я вытащила замок из петель. Из последних сил дёрнула ручку двери, и та открылась с протяжным скрипом.

За спиной раздалось грозное рычание. Хищники не были готовы расстаться с ужином. Молясь всем богам, я бросилась вперёд, одновременно захлопывая за собой дверь.

Глава 7

Снаружи раздался разочарованный вой. По дереву заскребли когти. А я разрыдалась от облегчения – всё позади. Теперь я в безопасности. Вытерев слёзы рукавом, я на ощупь нашла засов и задвинула его в пазы.

Во флигеле царил абсолютный мрак. Пахло сыростью и нежилым домом. Это помещение давно не протапливали. И здесь никто не появлялся.

Я сняла плащ, отряхнула его от снега, пока не растаял и надела обратно. Возможно, это мой единственный шанс согреться этой ночью, ведь я не представляла, как добыть огонь и растопить печь.

Согревая дыханием окоченевшие руки и сожалея о забытых снаружи перчатках, я смотрела в темноту перед собой. И совершенно не представляла, что теперь делать. Да, я спаслась от хищников на улице, но как быть с холодом внутри?

Ощупывая пространство перед собой, побрела вперёд. Наткнулась на стол, застеленный холщовой скатертью. Долго не думая, стянула её и накинула на себя. Та же участь постигла и плотные занавеси, отделявшие жилую часть флигеля.

Как луковица, укутанная слоями ткани, я нащупала кровать. И снова мне повезло – на ней оказался соломенный тюфяк и колючее одеяло. Больше искать ничего не стала. И так едва не падала с ног. Закутавшись во всё, что было, я свернулась калачиком и легла.