Берега озера Эри

Я уже поняла, что Дэнни флиртует со мной за спиной своей девушки, но не особо переживала по этому поводу. У него, мне казалось, легкий флирт просто был стилем общения и образом жизни.

– Не знаешь, можно на острове купить пояс? – спросила я, чуть приподняв майку и показав, что бриджи мне великоваты.

– У тебя прекрасная фигура, – искренне сказал Дэнни, и в его взгляде явно читалось желание.

– Спасибо, – мило ответила я.

– Очень сексуальная…

На эту реплику я решила не отвечать и благосклонно пропустила ее мимо ушей, но Дэнни продолжил свою тему:

– Слушай… Мне кажется, я тебе нравлюсь… Ты мне тоже. Почему бы нам не провести время вместе?

Вот он и высказал то, что было у него на уме. Я оглянулась на дверь кухни и спросила в ответ:

– Можно мне твою сигарету на секунду?

– Да я тебе целую дам…

Я отошла за кулер, прикурила, и, вернувшись к машине, отдала Дэнни зажигалку.

– У тебя плохое настроение? – спросил Дэнни.

– Почему?

– Ты говорила, что обычно куришь, когда нервничаешь.

– Верно… Да нет, я в порядке…

В тот момент я порадовалась, что у меня недостаточно словарного запаса, а иначе я бы принялась объяснять ему, что в его присутствии у меня появляется какая-то нервозность.

– Дина?

– Что?

– Что скажешь?

– По поводу чего?

– Ну, мы же можем с тобой… ты – и я…

– Не можем, – отрезала я. – У меня есть парень в России, у тебя здесь девушка. Мы должны думать о тех, с кем мы встречаемся. Они нам доверяют, и это будет предательством по отношению к ним, если мы начнем какие-то отношения.

– А тебе не кажется, что это будет предательство по отношению к самим себе, если мы не начнем? – ответил Дэнни, – я этого хочу, и вижу, что и ты тоже хочешь.

– Я могу себя контролировать, – ответила я.

Дэнни промолчал.

– Стейси идет, – нарушила молчание я и выбросила сигарету.

В кафе было холодно и сыро. Неуютно, промозгло – как на улице. Я села в уголке и стала ждать, пока настроится соединение с Интернетом. В том закутке, где я сидела, скорее всего, когда-то была стойка официанток – по крайней мере, эта конструкция была копией стойки в главном зале, только размером поменьше. За моей спиной, в углублении, висели полки, забитые запасом пластиковых стаканов, упаковок кофе, разноцветных трубочек для напитков, шпажек для гамбургеров… На столе, под стойкой, лежали меню, стояли кипятильник, какие-то кувшины, солонки и перечницы. От нечего делать я стала листать меню. Все довольно дорого – стейк одиннадцать долларов, вафли к завтраку – пять с небольшим, гамбургер – семь долларов. А порция мороженого, политого карамелью и шоколадом – пять долларов двадцать пять центов. Я видела, как Алиса делала такой десерт: два шарика мороженого укладываются на приготовленный в кипящем масле бисквит, сверху – тоненькими струйками поливается жидким шоколадом, потом – жидкой карамелью и все посыпается грецкими орехами. Выглядел десерт аппетитно, и я решила как-нибудь такой попробовать, тем более что сотрудникам на все блюда в кафе делалась скидка пятьдесят процентов.

Подключения к Интернету по-прежнему не было. Я переставила ноутбук на стойку, потом обратно на стол под стойку, и, поняв тщетность своих попыток, снова пошла бродить по «Луне». Из-за погоды народу было немного. За столом в баре пила пиво компания молодежи, и Кэм, скучая, переставляла бутылки туда-сюда. В обеденном зале точно так же скучала за стойкой Стейси. Я подошла к ней и увидела, что она листает какой-то журнал.

– Что читаешь? – спросила я.

Стейси прикрыла журнал и показала мне обложку.

– Я просматриваю раздел про прически, – пояснила она, – думаю сменить стиль. Скорее всего, сделаю завивку.

В тот день кафе и правда закрылось рано – погода не располагала к посетителям. Когда мы ехали домой, начал накрапывать дождь. Настроение у меня было такое же серое, как и небо над озером Эри. Дэнни мне его основательно испоганил.

Когда мы сели ужинать, Алиса немного отвлекла меня от унылых мыслей новостью:

– Девочки, Эйприл сказала, что хочет подселить к нам еще одну женщину, она официантка, ну, вы знаете, Бриэнна.

Мы не знали. Мы так еще до конца не выучили имена тех, кто работал не в кухне. Точнее – не ассоциировали имена с конкретными людьми.

– Блондинка? – спросила я.

– Нет, рыжая, – ответила Алиса, – блондинка – это Мэг.

Я напрягла память.

– Я, кажется, знаю, о ком она говорит, – сказала вдруг Алена, – я тебе ее завтра покажу.

– Бри очень милая, – сказала Алиса.

Может, и милая, но нам идея однозначно не понравилась. Втроем лучше, чем вчетвером, и, выходит, теперь в ванной по утрам будет давка. В идеале было бы замечательно жить вдвоем с Аленой в этом особняке, но…

– А где Бри жила раньше? – спросила я.

Алиса точно не знала.

– Понимаете, девочки, она сказала, что больше не может жить с теми своими соседями. У них там какие-то проблемы, они друг другу не нравятся… не знаю.

– Очаровательно, – сказала я, когда Алиса ушла в ванную, – теперь у нас будет полноценная общага.

На следующий день я заехала в «Луну» по дороге с пляжа, и Алена показала мне Бри. Это была высокая, довольно симпатичная женщина лет тридцати с хвостиком, со спортивной фигурой. Я посмотрела расписание – Бри должна была быть и вечером тоже, и я решила попробовать пообщаться с ней. Получилось даже лучше, чем я думала – Бри взялась отвезти меня домой, заодно оставить кое-какие вещи в Коттедже, так что у нас был шанс кое-что узнать друг о друге. Здесь не приходилось вытягивать слова из собеседников – народ был болтливый и хотел рассказывать о себе и слушать такие же откровенные рассказы о нас. Бри познакомила меня со своим бойфрендом, который, чтобы навестить ее, приехал на Келлиз. Он мне понравился: загорелый, внешне больше англичанин, чем американец, веселый и обаятельный. Его звали Майкл, и на вид ему можно было дать лет тридцать пять. Бри посадила Майкла за ближайшим к кассе столиком, чтобы иметь возможность переброситься словечком, пока нет заказов.

Мне очень нравилось наблюдать за отношениями взрослых людей здесь. Я не могла бы назвать себя сдержанной, но мне казалось некультурным слишком откровенно вести себя на людях. В Америке же все это было очень органично, и, если бы я жила здесь – то и сама вела бы себя таким же образом. Обниматься и целоваться на публике казалось делом вполне привычным.

И была еще одна интересная отличительная черта – американцы без труда находили себе пару после сорока и даже после пятидесяти лет. Алена как-то сказала мне: «Я бы осталась в Америке из-за одного того, что здесь не проблема найти бойфренда». Я задумалась над ее словами и принялась перебирать в памяти наших коллег. Это в России я не раз слышала выражения вроде «К тридцати годам все нормальные мужчины разобраны» или «Не выйдешь замуж в молодости, к сорока никому не нужна будешь». Здесь все обстояло иначе. Алисе, которой я на глаз дала сорок лет, оказалось пятьдесят, и со своим нынешним мужчиной она встречалась уже три года. Та же Алиса обмолвилась как-то, что Мэгги тоже живет с бойфрендом, и мы с Аленой долго удивлялись: Мэг, по словам Алисы, тоже было пятьдесят лет, но выглядела она на шестьдесят – редкий случай для Америки, и выглядела всегда так неприглядно… Похоже, внешность тут роли не играет, и любой человек без проблем найдет себе пару… Дэнни тридцать лет, он не женат – и не собирается. Арчи тридцать семь – и опять-таки, женат не был, жил в гражданском браке… так можно было перечислять до бесконечности.

После окончания рабочего дня Бри проводила Майкла на паром и вернулась за мной. У нее была маленькая двухдверная машина цвета морской волны, далеко не новая, и очень захламленная.

– Ты сегодня будешь ночевать с нами? – спросила я у Бри по дороге домой.