Тест на измену

– Я, значит, девушка Захара?

– Что?

Инна появляется передо мной, как черт из табакерки. А ведь я специально стал ходить на обед попозже, чтобы больше не сталкиваться с ней в кафе.

Хватит этих якобы случайных встреч.

Вообще – хватит.

– Не захотел палиться перед женой? – продолжает она.

Я знаю, о чем она. Катя рассказала мне о своей встрече в дамской комнате.  О том, как Инна подтвердила мою версию с Захаром.

– В чем палиться? – спрашиваю я.

– Пока не в чем, – опять  хохочет Инна.

Эта ее дурацкая привычка ржать безо всякого повода… Бесит.

– Но не потому, что ты этого не хочешь, – многозначительно добавляет она.

И уходит, как обычно, виляя задницей.

Я ем суп и постоянно зависаю над тарелкой. Вспоминаю Хэллоуин. Катю в прикольном костюме летучей мыши. И Инну в шлюшьей форме.

Я что, их сравниваю?

Трындец вообще.

Тут никаких сравнений быть не может. Катя – моя жена. Она нежная, ласковая, милая.

Мне нравится, что она такая скромница. А еще больше мне нравится, когда она преодолевает свою скромность и становится секси-штучкой. Именно это меня дико заводило в начале. И продолжает заводить сейчас.

Обожаю, когда она смущается, краснеет, но все равно делает что-то развратное… Как недавно с кубиками льда.

А потом снова становится мышкой. Уютной и родной. С ней мне хорошо, как ни с кем. Она мой тыл. Она заботится обо мне и о нашей дочери.

С Катей у меня наконец-то появился дом, в который хочется возвращаться.

А Инна… На таких, как она, не женятся.

Таких просто дерут.

И мысль об этом  производит некие эффекты в моем организме… Блин.

Мало у меня, что ли, было таких Инн? Да как грязи.

Правда, это было давно…

Вечерняя тренировка, как обычно, помогает прочистить мозги. Я упахиваюсь в зале до состояния, когда в голове легко и пусто, а тело приятно гудит.

Захожу в раздевалку, полную народа. Эти придурки опять о своем…

– Моя в упор ничего не замечает, – заявляет Багров. – Как-то нашла помаду в машине. Я сказал, что подвозил друга с девушкой. Она поверила. Ну, или сделала вид. Куда она от меня денется?

– Моя орет и собирает чемоданы. Я покупаю ей дорогую цацку и клянусь, что этого больше не повторится… До следующего раза!

Это вещает какой-то тип из транспортной компании. Вечно забываю, как его зовут. Вообще, мне плевать на его имя. Особенно сейчас, когда он так отвратительно хихикает.

– А моя не дает, – ржет Самойлов. – И где логика? Сама злится, что я гуляю, а сама толкает меня на это!

– Что, у всех так чешется, что в штанах не удержать?

Это Мамаев пришел из душа.

Он самый старший из тех, кто здесь тренируется. Директор строительной компании. Суровый седой мужик. Ему уже далеко за полтинник.

– Чешется, Сергеич, – гогочет Самойлов. – Мочи нет.

– Чешется – почеши об забор, – выдает Мамаев.

Мужики ржут и соревнуются в остротах.

– Так ты свой болт об забор чешешь? Больше негде? Или у тебя уже не чешется?

– Ну, расскажи, Сергеич, как там, после пятидесяти? Сдулся шарик?

– Может, вам еще и показать, сосунки? – усмехается Мамаев.

– Мужики, прячься! Сергеич сейчас свой болт достанет…

Дружный гогот и новая порция пошлостей  от наших спортсменов.

Все, как обычно.

Я  одеваюсь и иду к лифту. Меня нагоняет Мамаев. Мы вместе едем на первый этаж.

– И у тебя чешется? – внезапно спрашивает он.

– Ну, я…

Что за вопросы, блин? У нас тут что, разговор по душам?

– И у меня чесалось. Поэтому остался без семьи. Живу один, как бродячий пес.

– И как оно? – спрашиваю я.

Просто не знаю, что сказать. Я не просил его откровенничать со мной!