Золушка на час

Через пару лет, когда все немного забылось, я снова имела неосторожность влюбиться – и снова испугалась, позволив отношениям постепенно сойти на нет.

В общем, такова мистическая и печальная история моего одиночества. Какая может быть личная жизнь, если есть вероятность погибнуть от нее во цвете лет?

А может, и нет вероятности: вдруг это всего лишь удивительные и дурацкие совпадения…

Марк

Мы подъехали к дому Лизы в половине седьмого: сейчас зайдем, «выясним», что она никуда не едет, Вадим отправится провожать Полину, а я приглашу малышку в ресторан на утешительный ужин с самыми вкусными десертами. Эта сладкоежка не устоит перед таким соблазном!

Мы подошли к подъезду.

– Какая квартира? – спросил Вадим, озираясь по сторонам.

Он, как и я, живет в доме премиум-класса и нечасто бывает в обычных спальных районах, состоящих из стандартных девятиэтажек.

– Мы не будем звонить в домофон, – сообщил я.

– Чего это?

– Лучше нарисоваться сразу у двери. Так надежнее.

– То есть все настолько плохо?

– Все нормально, – буркнул я.

– Девчонка тебя не хочет!

– Хочет, просто сама еще этого не поняла.

– Я бы на ее месте понял.

Он снова посмотрел на переполненный мусорный бак у подъезда и на облупившуюся стену дома. Намекает, Лиза должна броситься ко мне в объятия, потому что это выгодно. Он знает, я всегда щедр с девушками, но не понимает, что Лиза не такая, как все мои предыдущие пассии.

К подъезду подошла какая-то бабулька. Она держала ключи перед собой, как орудие устрашения. На нас посмотрела с подозрением.

Подошла, остановилась. Мы ждали, когда она откроет дверь.

– Вы к кому? – Обернулась она ко мне, подслеповато щуря глаза.

– Открывайте, бабушка, мы не бандиты.

– А чего тогда не звоните?

– Значит, есть причины, – вежливо ответил я.

Бабка посмотрела на Вадима, который выглядел обескураженным, потом на меня, и внезапно завопила:

– Я сейчас милицию вызову! Ходют тут всякие! На той неделе у Семеновны лук пропал! Полные колготы. Повесила сушить на балконе, хватилась – нет его!

– Это, наверное, Карлсон, – ляпнул я.

– Чего? – не поняла скандалистка.

– Откройте, пожалуйста, дверь.

Старушка меня, естественно, не напугала, однако ситуация, несмотря на комичность, была неприятной. Вадим ржал, но на всякий случай отодвинулся подальше, и я его понимаю: кто знает, может, эта буйная бабка с кулаками на нас кинется.

Нашу абсурдную дискуссию прервало появление школьника, выскочившего из подъезда. Он вышел, мы вошли. Бабка заковыляла к лифту, мы отправились пешком.

Лиза живет на седьмом этаже, идти пришлось прилично. Когда мы дошли до шестого, открылись двери лифта и выпустили скандальную старушку.

– Я вас запомнила, – крикнула она нам вслед.

– Ну все, – выдал Вадим. – Если у кого-то пропадет лук или еще какая хрень, нас объявят в розыск. Я на такое не подписывался…

– А я тебя и не звал, – огрызнулся я и нажал кнопку звонка – мы как раз подошли к квартире Лизы.

Тишина.

Ее нет дома? Почему-то мне не пришло в голову, что такой поворот событий возможен. Я был уверен, она сидит в своей квартире, грустная и расстроенная, и ждет, когда я приеду ее утешать. Вернее, в глубине души на это надеется.

– Вот облом, – сморщился Вадим.

И мы побрели к лифту.

Лиза

– Ты не лопнешь, деточка? – поинтересовалась Полина, наблюдая, как я пью третью кружку чая. Без сахара. И заедаю огурцом. После торта, который я уничтожила практически в одно лицо, меня мучила ужасная жажда. Наверное, теперь месяц не смогу смотреть на сладкое. Хорошо, неделю минимум.

– Паспорт взяла? – спросила подругу.

– Ага.

– Билет?

– Все здесь. – Она похлопала рукой по сумочке, перекинутой через плечо. – А в чемодане мой белый купальник и те красные туфли на платформе, помнишь? А еще черное платье.

– То, с открытой спиной?

– Именно. – Полина многозначительно посмотрела на меня.

– Скандинавы будут складываться в штабеля! А все остальные захлебнутся в собственной слюне!

– Как жаль, что ты не едешь, – вздохнула Полина. – Мы бы так зажгли вместе!

– У меня нет такого платья, – улыбнулась я.

– Ты и без платья всех бы сразила!