– Расслабь, бедра, – шепчет мне на ухо, уводя руку ещё чуть ниже. Хотя куда уж ниже. У меня между ног пожар.
Пульс в моменте достигает максимума, ноги слабеют и фактически, я держусь на них только за счёт его поддержки.
– Закрой глаза, Вика, – просит.
Мотаю головой.
– Закрой глаза, говорю. Ты на тренировке, – чуть повышает громкости в голосе.
Послушно прикрываю веки и отдаюсь его рукам. Музыка медленная, словно размазывающая и без того липкие мысли.
– Хочу, чтобы ты почувствовала лёгкость. Освободилась от груза проблем.
Ещё раз подталкивает и ведёт бёдрами. Его тело такое упругое, даже слишком. Я чувствую спиной и ягодицами каждую точку. Все выпуклости. Особенно выпуклости. Одна из них довольно внушительная.
Настолько, что уши закладывает. Господи, что я творю?
Матвей легко подхватывает моё тело, все ещё прижимая к себе.
– Вытяни правую ногу, – хрипит на ухо.
Послушно тяну носок. Стараюсь.
Свободной рукой он подхватывает мою левую ногу в районе внутренней части бедра, заставляя расползаться мурашки теперь и там.
Боже, это нормально вообще, что я хочу его? Дико его желаю. Внутри загорается костёр, состоящий из похоти, стыда и безумного желания.
Весь мир со своими глобальными проблемами стирается. Лёша со своей нелюбовью, мама со своими вездесущими советами, мой любимый сын – все улетучиваются и остаются только руки этого сумасшедшего парня и я, с закрытыми глазами. С закрытыми от самой себя глазами.
Моё тело как будто естественное продолжение его тела.
Интересно, только я одна это чувствую?
Пару раз Матвей медленно кружит меня в воздухе. И опять легонько ставит на ноги. Открываю глаза, чтобы идентифицировать своё положение в пространстве.
– Закрой глаза, – шлёпает меня по бедру. – Я скажу, когда можно.
Послушно снова прикрываю веки. Так легче пережить то, что происходит.
Рука Матвея исчезает с низа живота, оставляя за собой все ещё кипящую от неё кожу.
Поднимается обратно вверх, минуя грудь и шею, добирается до подбородка. Проводит по нему тыльной стороной ладони.
Щемяще нежно.
Неожиданно разворачивает моё тело к себе, крепко обнимает и опускает мои плечи вниз, заставляя прогнуться в спине и откинуть голову назад. Второй рукой хватается за ягодицу. Чтобы не упасть вцепляюсь руками в его шею, задевая жёсткие волоски на затылке.
– Закинь правую ногу мне на бедро, – говорит, чуть сжимая ягодицу.
Его дыхание тоже сбито. Он словно бежит длинную дистанцию.
Делаю, как просит.
– Хорошая, – хвалит.
Склоняет голову к моему лицу. Я понимаю это, когда чувствую тёплое дыхание на щеке, а мой нос улавливает его мятных запах.
Слегка проводит носом по скуле, делая глубокий вдох-выдох.
Боже, если до этого я ещё могла обмануть себя, что это просто танец. То сейчас уже не получается. Врать себе не получается.
Язык присох к небу намертво, чтобы забрать воздух в лёгкие приходится чуть приоткрыть рот. Поздно понимаю, что выглядит это как приглашение, потому что в следующий момент его сминают жёсткие горячие губы. Его вкуса становится так много, что сносит последние сомнения.
Чужой мужчина облизывает мой язык и творит какое-то безумие. Впиваюсь пальцами в его причёску, оттягивая голову назад, но он не сдаётся. Впивается ещё крепче в мой рот и рычит. В голове закручивается калейдоскоп из вожделения, азарта, похоти, стыда и чувства вины.
Стоп. Хватит.
Резко убираю руки с его головы и толкаю в грудь со всей силы. Чуть не падаю, отпрыгивая подальше и пытаюсь отдышаться.
– Придурок малолетний, – вытираю ладонью губы, стирая с них его мятный вкус. – Ты совсем больной?
Яростно смотрю на то, как он тоже приводит дыхание в порядок, поместив руки на бёдрах. Его штаны недвусмысленно натянуты в районе паха.
– Козёл, – топаю ногой и вылетаю из танцевального зала, слыша за спиной хриплый наглый смех.
Глава 9. Виктория
Судорожно тру пальцами губы в душевой.
Это просто ужас. Целовалась с другим.
– «Как шлюха подзаборная», – обязательно бы сказала бабушка и смачно сделала бы любимое «тьфу».
– «Чего ещё ждать от Зотовской породы, – причитала бы моя мать, взявшись руками за лицо и качая головой.
Ещё в девяностые сестра моего отца, тётя Марина, ушла от своего мужа к любовнику. Дядя Серёжа работал вахтовиком на севере, приезжал редко и чаще всего во время отпуска пил запойно, распускал руки и третировал её с детьми.
Несмотря на это, собственная семья женщину практически прокляла, когда она влюбилась в своего коллегу. Спокойного работящего мужчину с руками. До сих пор помню, как моя мать, встречаясь с тётей Мариной на улице даже не здоровалась и презрительно на неё смотрела, а мне приходилось стыдливо опускать глаза.
Сейчас я словно опять вернулась в детство, в то мерзкое чувство стыда.
Опускаю руку между ног, там просто потоп во имя Матвея Андреева. На мужа я никогда так не реагировала. Это какой-то заговор собственного тела против меня.
Быстро собираю вещи, проверяю ещё раз в зеркале горящие щеки, губы и пулей лечу к выходу из раздевалки. Но только я открываю дверь, как сильные руки вталкивают меня обратно.
Матвей тоже после душа. Волосы влажные, одет в джинсы и черную футболку. Лицо невозмутимое. Без иронии или самодовольства.
Бью его по груди.