До конца света оставалось: Loading…

Я прицелилась и рукой перебросила через забор три «сонные котлеты».

– Кажется, он не голоден. Понюхал и отошёл. Нет, подожди. Думает. Оглядывается. Есть контакт! Сожрал первую. Идёт ко второй. Вторая съедена. Третью найти не может. Возвращайся. Будем ждать.

Через полчаса я заправила рогатку и отправила металлический шарик прямо в шифер старого домика. Собака не подала голоса и даже не вышла из будки.

Я взяла сумки и направилась к забору. Очень осторожно я забросила якорь за кованые шпили. Сцепка глухо звякнула и зацепилась. Прислушалась. Тихо.

Перелезла через ограду и оказалась аккурат на крыше старой дачки. Подтянула трос и закрепила его обратной натяжкой. Нырнула в дыру и включила фонарик.

– Я вижу через торец дома свет от твоего фонаря – прозвучал голос Ники.

– Принято. Следи за окнами соседей и дорогой.

Я нашла чердачный лаз и спустилась в дом. Пошарила лучом света по полу. Ага! Вот люк в погреб. Прикрыт креслом, книгами и старым одеялом. Я тихонько разобрала баррикаду. В воздух взмыл столб пыли, отчётливо подсвеченный фонарём. В носу засвербило. Я зажмурилась и чихнула в локоть, чтобы хоть как-то заглушить звук.

Открыла крышку погреба. И спустилась.

– Етиже-пасатижи! – вырвалось у меня.

– Что случилось?

– Хьюстон, у нас проблема. – В маленьком подвальчике располагались старые полки для солений. Передо мной лежали ровные пачки наличности, заботливо сложенные брусками в два ряда. Вот только я забыла, что пятитысячные купюры введут годом позже. А там лежали пачки денег, тысячами и пятисотыми – Мы столько не унесём!

– Бери сколько сможешь!

Прикинула в голове. В одном миллионе примерно килограмм бумаги. Я огляделась, все полки с меня ростом заполнены деньгами. На нижнем ярусе лежали два пистолета с глушителями, гранаты и чехол от гитары. Я открыла его. Что я ожидала там увидеть? Инструмент с автографом Элвиса? Там лежала винтовка с оптическим прицелом, глушителем и треногой. Какая прелесть. Я посмотрела ещё на одну полку. О, валюта! Я быстро прикинула, что ее тяжелее тратить и вкладывать. Но по текущему курсу выгоднее брать её, так как легче унести. Итак, в одну сумку я сбросила рубли. В две другие – доллары. На баксы бросила шесть гранат, один пистолет и три пачки патронов. Я очень аккуратно подвинула к краю другие стопки, чтобы хозяин с первого взгляда не заметил пропажи. В любом случае, мне всё отсюда не унести. В дальнем углу под лесенкой стояла коробочка. Я протянула руку в перчатке и достала её. Перехватила в зубы фонарик. Открыла. Она оказалась наполнена СИМ-картами. Я загребла часть. Затащила украденное наверх. Я специально шаркала по полу, чтобы поднять как можно больше пыли и не оставить следов. По одной сумке перетаскала на крышу. Туман уже достиг дома.

– Ты видишь что-нибудь? – спросила я у Ник.

– Сторож. Выходил покурить и зашёл обратно. У соседей тихо.

– Я спускаюсь.

– Давай.

Два баула я сбросила вниз просто так. Они глухим звуком шлёпнулась на траву. С третьей – пришлось повозиться, ведь в неё я положила гранаты. Я привязала трос и медленно опустила её на верёвке. Бросила якорь на землю. А затем, повиснув на руках на краю забора, прыгнула вниз. На ногах я не удержалась и приземлилась ровно на пятую точку. Встала, достала из сумочки пакет с перцем и рассыпала вокруг. Сложила якорь и верёвку. Одну сумку погрузила на спину как рюкзак. Остальные в обе руки. Груз казался неподъемным. Я тащила на себе ношу больше собственного веса. Лямки врезались в плечи. Но я двигалась к нашему посту. Ники уже слезла с дерева и помогла мне с ношей.

– Надо вернуться засветло. – посмотрела на часы сотового, и отключила телефон.

– Ты уверена, что нас не выследят? – спросила Ник, стряхивая с меня пыль.

– Здесь связь два джи, наше точное местоположение не определяется. Пальчиков я не оставила. Всё вернула, как было. Остались только следы от ботинок. Но вряд ли хозяин сразу заметит пропажу, да и заявлять в органы он не будет.

Мы катили тележку сначала в гору, потом держали ее спускаясь с горы. Мне это напомнило кадры из мультфильма «Простоквашино».

– Главное – сейчас не встретить «Печкина».

– Ага, а то на опыты отправит в поликлинику.

Мы тихонько добрались до нашей дачи. Открыли сумки.

Ники взвизгнула – увидев гранаты.

– Спокойно. Голыми руками не трогай. Пальцы не оставляй.

Я достала старую УФ-лампу и включила её. Необходимо проверить, есть ли ни на купюрах метки. Мы выложили содержимое сумок на стол. Посчитали.

– Что ты будешь делать со всем этим?

– Не ты, а мы. Нам нужны средства на организацию миссии. Так здесь около сотни миллионов. Пока нам нет восемнадцати, валютный счёт открыть проблематично. Да, и в принципе, покупать что-то очень опрометчиво. Пользуемся деньгами экономно. В долг никому не даём. Не тратим на благотворительность. Стараемся покупать вещи в разных магазинах, не оставляя крупные суммы в одни руки. – Я достала мамин прибор по вакуумной упаковке заготовок.

– А с этим что? Она ткнула на боеприпасы.

– Тоже упакуем и уберём. Запомни, никому нельзя говорить.

– Я – могила.

– Не каркай! Это нам на расходы. Домой крупную сумму не бери. – отложив в сторону двадцать российских пачек, произнесла я. – Остальное упаковываем и прячем. Завтра идём записываться в автошколу. На работу ходим. Уволимся позже. Ведём себя, как обычно. – Ники кивала.

Мы упаковали всё и спрятали под фундаментом беседки, засыпав песком.

– Что дальше? – поинтересовалась Ник.

– Сейчас спать.

– Я тут подумала, знаешь, я наверно расстанусь с Оскаром.

– Давно пора. – зевнула я. Солнце уже выглянуло из-за леса. – Я бы ещё на твоём месте к психологу походила. Рано или поздно тебе придётся полюбить себя и научится отстаивать свои границы.

– Мне вроде и так нормально.

– Как знаешь, – я погладила пуделя и закрыла глаза.

Воскресенье мы провели вместе на даче. Вечером Ники забрала из моей квартиры новую одежду и отправилась домой. Спустя два часа она мне позвонила в слезах. Отец избил её за покупки. Но ревела она не поэтому. Он ударил Семёна, попытавшегося вступится за сестру. Мальчик от удара отлетел и стукнулся о край табуретки. Он без сознания. Я сказала ей вызвать скорую и что сейчас приеду.

– Папа! – крикнула я и побежала в комнату к родителям. – Беда! Срочно поехали к Нике! Там Семён без сознания!

Мой папа ни минуты не колебался. Схватил ключи от машины и в тапочках выбежал из подъезда нашей пятиэтажки. Мама бежала за нами следом в домашнем халате. Они знали, что у Ники дела плохи и волновались за мою подругу, так как мы были вместе с первого класса. Отец сразу понял, что виновником всему этот алкаш. Я рассказала родителям, что оплатила в магазине одежду для подруги с отложенных денег, что ей не в чем идти на учёбу, и что всё лето её батя пил не просыхая.

– Пап. Только спокойно, не бей этого мудака! Мы им поможем. Но по закону. Я не хочу, чтобы ты сел!

– Не переживай, я буду держать себя в руках.

– Надо сразу ментов вызвать.

Я набрала службу спасения и милицию (тогда она так называлась). Я чётко объяснила ситуацию, что в квартире есть пострадавший несовершеннолетний инвалид. И что его травма является причиной неадекватного поведения опекуна. На том конце оператор сказала, что это не их случай и нужно вызывать скорую.

– А теперь послушай меня, телефонная крыса! Этот разговор я записываю и опубликую на всех областных каналах. Ты сейчас вызываешь наряд полиции, представителя ПДН и органов опеки по указанному адресу. Если ты этого не сделаешь, я прославлю твоё имя на всю страну.