– Я мог бы тоже приготовить тебе чай, но решил, что ты любишь кофе.
– Кофе действительно очень люблю, но и чай тоже. Тем более что кофе сегодня уже был.
– Чай вызывает особое чувство, которого кофе не дает, – поддержала меня миссис Бладсуорт. – Блэр, садись за стол и ничего не делай, просто отдыхай. Тебе необходим покой. Думаю, слабость еще не прошла.
– Сегодня мне гораздо лучше, чем было вчера вечером, – заметила я, но послушалась и села за деревянный кухонный стол. – Можно сказать, чувствую себя уже почти нормально. А вчера... – Я изобразила рукой качающееся движение.
– Представляю. Отправляйся на работу, Уайатт. Тебе предстоит поймать негодяя, а сделать это, стоя в моей кухне, вряд ли удастся. Не волнуйся, с Блэр все будет в полном порядке.
Однако лейтенанту явно не хотелось уходить.
– Если тебе нужно будет куда-то выйти из дома, – обратился он к матери, – оставь Блэр здесь, не бери с собой. Не хочу, чтобы она показывалась на людях.
– Знаю. Ты же уже меня предупредил.
– И напрягаться ей не стоит, потеря крови совсем не шуточная.
– И об этом ты тоже предупредил.
– Вполне возможно, что Блэр постарается уговорить тебя...
– Уайатт! Я все знаю! – не выдержала Роберта. – Мы же все обсудили по телефону. Неужели ты считаешь меня слабоумной?
К счастью, сын догадался ответить:
– Разумеется, нет. Просто...
– Просто хочешь подстраховаться. На всякий случай. Мы с Блэр будем вести себя примерно, а я постараюсь использовать весь отпущенный мне здравый смысл и не водить девочку из конца в конец по главной улице.
– Ну и прекрасно. – Уайатт поцеловал мать в щеку, подошел ко мне и погладил по спине. Но этого ему показалось мало, а потому он присел возле моего стула на корточки и заглянул в глаза: – Постарайся, чтобы в мое отсутствие с тобой ничего не случилось.
– Прости, но разве я в чем-нибудь виновата?
– Нет, но, похоже, ты наделена талантом попадать в непредвиденные ситуации. – Он провел ладонью по моему позвоночнику и слегка погладил шею большим пальцем. Очевидно, при этом мое лицо выразило неподдельную тревогу. Уайатт рассмеялся. – Будь умницей, хорошо? Днем обязательно проверю, как ты себя ведешь, а ближе к вечеру заберу домой.
С этими словами Бладсуорт поцеловал меня, легонько дернул за волосы, а потом встал и направился к двери. Взялся за ручку, но остановился и снова посмотрел на мать, на этот раз с самым серьезным, почти полицейским, выражением лица.
– Пожалуйста, позаботься о Блэр как следует, ведь ей предстоит подарить тебе внуков.
На секунду я оцепенела, но тут же взяла себя в руки.
– Нет! – завопила я.
– Я так и предполагала, – одновременно со мной отозвалась миссис Бладсуорт.
К тому моменту как я подбежала к двери, Уайатт уже вышел. Я выскочила на крыльцо и крикнула:
– Неправда! Это нечестно! Мы так не договаривались!
Он помедлил возле открытой дверцы машины.
– Разве ночью мы не говорили о детях?
– Говорили, но не об общих!
– Не обманывай себя, милая, – посоветовал Уайатт, сел в машину и уехал.
Я настолько рассвирепела, что от бессильной ярости принялась топать ногами и извергать проклятия. Разумеется, рука при этом отчаянно разболелась, а потому проклятия перемежались стонами и вздохами.
Внезапно я осознала, что дикий танец происходит на глазах у миссис Бладсуорт, и в ужасе обернулась:
– О Господи, извините, пожалуйста!
Однако хозяйка прислонилась к раковине и от души рассмеялась:
– Жаль, что у меня нет камеры. Ты бы посмотрела на себя со стороны! Забавное зрелище!
– Мне так неловко, – снова попыталась я извиниться.
– За что? Думаешь, я сама никогда не бесилась и не сыпала проклятиями? К тому же приятно наконец-то увидеть женщину, которая не ловит на лету каждое слово моего сынка, если понимаешь, что я хочу сказать. Нельзя, чтобы мужчина всегда получал то, что хочет, а у Уайатта дела обстоят именно так.
Придерживая больную руку я вернулась к столу.
– Не совсем так. С ним же развелась жена.
– Ну и что? Он ушел, даже не оглянувшись. Не допустил ни малейшего компромисса. Или так, как решил он, или ни как. Кстати, она – ее зовут Меган, а фамилии не знаю, потому что меньше чем через год она снова вышла замуж, – всегда и во всем уступала Уайатту. Мне кажется, голова у девушки слегка закружилась от звездно-футбольного статуса, да и парень был таким же резким, а порой и грубым, как сам футбол. Что и говорить, причастность к Национальной футбольной лиге завораживает и не проходит бесследно. Меган всего этого не поняла, а потому не смогла смириться с тем фактом, что муж внезапно все бросил и свернул в сторону от радужных жизненных перспектив. Желания и настроения жены для Уайатта просто не существовало. И так было всегда. Он никогда не считался с мнением женщины. Меня же это просто бесит. Очень хорошо, что наконец-то нашлась отважная душа, способная противостоять махровому мужскому шовинизму.
– Может быть, и хорошо, – мрачно возразила я, – но ведь Бладсуорт все равно побеждает в каждой схватке.
– Тем не менее схватка все-таки происходит. Уайатт ощущает противостояние. Кстати, что тебе так не понравилось в его словах?
– То, что он стремится поставить точки над i, а я вовсе не уверена в значительности происходящего между нами. И я уже говорила решительное «нет», имея при этом в виду именно «нет». Но Уайатта это словно лишь раззадоривает. Получается, будто машешь красной тряпкой перед носом у быка. Почему он сказал о детях? Потому ли, что любит меня, или потому, что не может себе позволить проиграть? По-моему, второе, так как он не знает меня настолько, чтобы полюбить. Даже не помню, сколько раз я пыталась ему это объяснить.
– Молодец.
Вода закипела, и чайник засвистел, сначала тихонько, а потом все громче. Миссис Бладсуорт выключила конфорку, и свист постепенно стих. Она достала чайные пакетики и залила их кипятком.
– Как ты пьешь?
– Две ложки сахара. Ни лимона, ни сливок.
Хозяйка положила сахар мне и себе, а в свою чашку подлила сливки. Поставила чашки на стол и села напротив меня. Слегка нахмурившись, миссис Бладсуорт задумчиво помешивала чай.
– Мне кажется, ты выбрала совершенно верную линию поведения. Заставь парня потрудиться, завоевать, и он будет ценить тебя гораздо больше.
– Но я ведь уже сказала, что победа всегда оказывается на его стороне. – Я огорченно отхлебнула горячий чай.
– Знаешь, девочка, Уайатту всегда нравились матчи, в которых напряжение не спадало до последнего момента, да и мяч он, как правило, отвоевывал в яростной схватке. Так что если вдруг отношения окажутся легкими и безоблачными, он соскучится уже через неделю.