– Мистер Джонсон, помните ли вы, что за некоторое время до этого заседания мы проводили обсуждение дальнейших действий для улучшения нашей жизни? На том собрании присутствовали уважаемые ученые Кодора, в том числе и вы. И как вы помните, было принято практически единогласное решение о разумности данного проекта. Единственным, кто высказался против, были вы.
На экране возникли графики и таблицы с именами.
– Но сэр, мне казалось, данные обсуждения были чисто гипотетическими! – Джонсон начинал терять самообладание. – Никто не предполагал, что проект реализуется так скоро!
Он глубоко вздохнул и продолжил более ровным голосом:
– Я настоятельно советую… Прошу вас организовать еще одно совещание. Уверен, многие из ученых скажут вам то же, что и я. Последствия такого запуска могут быть катастрофическими.
Лицо Эрратикуса по-прежнему не выражало никаких эмоций. Мысленно он был далеко от этой комнаты.
– Благодарю вас, мистер Джонсон, – произнес он через некоторое время. – Мы примем во внимание ваш комментарий. Полагаю, на этом наше заседание можно считать оконченным.
Правитель медленно поднялся, опершись костлявыми руками о стол.
Зал понемногу пустел, и только Эдвард Джонсон все еще оставался на месте. Правитель, не замечая этого, подошел к окну, сложив руки за спиной.
Ученый встал. Его немного трясло.
– Вы совершаете ошибку, – бросил он, обернувшись, перед тем как покинуть комнату.
Эрратикус пропустил это высказывание мимо ушей. Его сейчас волновало совсем другое.
Раздался звонок. Правитель вздрогнул и быстро достал из кармана телефон.
«Она здесь», – раздался голос в трубке.
Эрратикус кивнул и сбросил вызов.
Мрачные мысли снова овладели им.
* * *
Люси слышала звон трамвая, шум автомобильной дороги, голоса людей, но все это звучало как-то гулко и отдаленно. Она долго не могла понять, что ей говорят.
Наконец словно кто-то увеличил громкость, и звуки города в один миг стали оглушительными. Прямо рядом с собой Люси услышала:
– С вами все в порядке?
– Надо вызвать скорую.
– Она жива?
– Вроде дышит. Но без сознания.
Она приоткрыла глаза.
Яркий солнечный свет слепил ее, и сквозь него неясно виднелись очертания склонившихся над ней людей.
«Что происходит?»
– Девушка, вы слышите меня? Сейчас приедет скорая.
Привыкнув к свету, Люси повернула голову. Она лежала на твердом шероховатом асфальте; рядом пролегало оживленное шоссе, с обеих сторон которого возвышались многоэтажные здания.
«Где я?»
Это место совсем не было похоже на Бирмингем. К тому же, такое солнце после затяжных дождей казалось невероятным.
Люси осторожно пошевелила пальцами рук и ног. Боли она не чувствовала.
– Как вас зовут? – спросил кто-то.
– Люси… Бакстер, – пролепетала Люси. Язык плохо слушался.
Кто-то помог ей сесть.
Голова раскалывалась. Некоторое время Люси сидела неподвижно, закрыв лицо руками и дожидаясь, пока не закончится сверкающий круговорот перед глазами.
– Можете встать?
Люси медленно поднялась и, опираясь на чью-то руку, на ватных ногах добралась до скамейки. Облокотившись на спинку, она заметила, что на ней была домашняя одежда.
Жители города проходили мимо, торопясь по своим делам и искоса поглядывая на Люси. Вокруг нее собралось три или четыре человека.
Это определенно был некий крупный город, но Люси не помнила, чтобы где-нибудь в Бирмингеме или Лондоне находились настолько высокие здания.
«Я в другой стране?!»
С трудом напрягая память, Люси попыталась воссоздать в голове прошедшие события. Она вспомнила, как сдавала экзамен, как добиралась до дома, вспомнила, что видела белобрысого незнакомца и человека с кепкой. Она помнила, что рисовала, а затем выбежала на улицу…
Тут же ее молнией пронзила мысль: ее похитили – так же, как и отца.
Она похолодела.
Что же случилось с матерью?!
– Вы помните, как попали сюда? – раздался голос.
Люси покачала головой.
– Сколько… я лежала? – слабо произнесла она. Речь давалась ей с трудом.
– Когда вы увидели ее? – раздался голос.
– Минут десять назад, – ответил другой. – Она лежала, когда я подошел.
«Ничего не понятно», – мелькнуло у нее в голове.