Моя мама – боевой лекарь

– В следующий раз, когда будешь так «не пытаться», – с долей ехидства сказал Итан, – посмотри на себя в зеркало. И не удивляйся, если получишь еще пару предложений руки и сердца, но уже совсем не из-за инвентаря и класса.

Хотела я узнать что-то про Итана? Узнала. Комплименты у него выходят заковыристые, но приятные. Я, конечно, знала, что выгляжу чуть моложе своих тридцати пяти, но не настолько же, чтобы получать по предложению каждый день.

– Ладно, если ты не хочешь лишних расшаркиваний, скажу прямо, – вздохнула я. – Мне нужно узнать о прошлом моего сына.

– Что именно? – уточнил Итан, а потом предложил: – Давай-ка все-таки выйдем отсюда и поговорим на улице. С утра там малолюдно, заодно я познакомлю тебя с городом.

– Лучше все-таки с тем, как тут жилось моему сыну без меня, а с остальным успеется, – пробормотала я, но меня услышали.

– Все потом. Прошу, свежий воздух, – Итан услужливо распахнул входную дверь, позволив мне первой пройти.

На улице и впрямь практически никого не было. Милый уютный город с не менее уютными домиками и разными высаженными цветочками. Жаль, я вчера вечером это не рассмотрела. Мы с Итаном пошли прямо по мощеной камнем центральной дороге.

– Уже можем поговорить? – уточнила я.

– Конечно. Что тебя интересует?

– По правде говоря, все. Я слишком много пропустила в жизни своего сына, – я улыбнулась, но была уверена, что эта улыбка совсем не красивая, а наверняка самая жалкая в моей жизни. – Да и Кай что-то очень упорно от меня скрывает, но я не могу понять что. Мне неспокойно.

– А нужно? – спросил Итан. – Знать то, что он от тебя скрывает?

Я нахмурилась. Хороший вопрос. Конечно, я прибыла только-только, мало понимало, но мое материнское сердце в упор мне твердило, что с поведением Кая что-то не так. И это не шутливая попытка скрыть какую-нибудь глупость, это что-то серьезное.

– Нужно, – ответила я, глядя Итану в глаза. – Если потребуется, то я не покажу ему, что знаю что-то. Но в случае, если ему будет нужна помощь, я хотя бы буду готова. Поэтому, Итан, пожалуйста, скажи мне, почему Кай покинул приют так рано? Мне кажется, что это ненормально. В моем мире мне гарантировали, что он спокойно сможет жить в приюте до совершеннолетия, не испытывая проблем с едой, деньгами и учебой.

– Да, – подтвердил Итан. – Обычно в приютах живут до восемнадцати, редко до шестнадцати лет, а только потом отправляются в свободное плаванье.

– Тогда почему Кай решил уйти? – встревоженно спросила я. – Какие у него были причины?

Ответ Итана оказался слишком неожиданным:

– Я не знаю, Кьяра. Я спрашивал, но он мне ничего не рассказал. А в тот момент, когда это случилось, мы еще не так хорошо ладили, чтобы я посмел разузнавать о чем-то или проводить расследование.

– Тогда можешь рассказать мне все, что знаешь об этом приюте?

Глава 8

– Сразу скажу, что приют – это совсем не такое страшное место, как ты себе могла вообразить, – начал Итан. – У каждого своя комната, на каждых пять детишек по одному учителю и одному воспитателю. Кормят хорошо, учат, телесные наказания запрещены, драки запрещены. И, несмотря на довольно благодушную атмосферу, детей готовят к жизни в этом мире.

– Если не страшное, то почему мой сын ушел оттуда? – спросила я. – И как двенадцатилетнего ребенка отпустили одного? Это разве нормально?

– А его одного и не отпустили бы, – возразил Итан. – В его возрасте можно было уйти из приюта только в том случае, если кто-то за него поручится.

В этом мире совершеннолетним считались лишь те люди, которые достигли шестнадцати лет. И только с этого возраста можно было жить самостоятельно, оплачивать съем комнаты или покупку дома. Если бы, например, кто-то возраста Кая попытался снять комнатку, то люди вокруг тут же стали бы разбираться, что случилось. Они бы не отправили его в приют обратно, вовсе нет. Сначала бы выяснили, как оказался один, почему ушел, если бы нашли вескую причину побега из приюта, то отправили бы жалобу в совет города, который бы занялся приютом и проверкой… Но, в любом случае, жить одному бы не позволили.

Другое дело, если за ребенка поручался кто-то из взрослых, который брал на себя финансовые и другие вопросы. Разумеется, абы кому взять ответственность не позволяли. Изучали по всем параметрам: и репутация, и образ жизни, и наличие средств на счету, и отсутствие вредных привычек, и даже то, как человек сражался с порождениями тьмы, если это было его основной работой… Если хоть где-то или хоть что-то вызывало подозрения, то ребенок оставался в приюте. Каждые три месяца ребенок должен был возвращаться в приют, чтобы там удостоверились, что с ним все в порядке. И, кроме всего прочего, проверили его знания и выдали новые учебники.

Именно сегодня подошло время Кая отчитаться в приюте, что он нормально жил, хорошо ел и учился тому, что должен знать каждый человек в этом мире.

– В приютах дают очень хорошее всестороннее образование, – сказал Итан, а потом добавил чуть ехидно: – Рассказывают не только о порождениях тьмы и борьбе с ними, но и о других вещах.

Я удовлетворенно кивнула. Об учебе Кая я до этого момента даже не задумывалась – некогда было. Сам мир мне немного напоминал средние века: милые домики, брусчатка под ногами, цветочки везде. Разве что, в отличие от средневековья, на улицах было чисто и приятно пахло. И, естественно, можно было бы подозревать, что никакого обучения тут нет. Хорошо, что я этого даже предположить не успела.

– И кем ты приходишься Каю? Опекуном? – спросила я.

– М-м-м, если переводить на реалии моего прошлого мира, то да, – задумчиво произнес Итан. – Здесь меня называют поручителем. Я поручился, что у Кая будет жилье, еда, он не пострадает, если вдруг решит отправиться в запретные земли, у него не будет никаких проблем с законом. И много других вещей.

Если бы я прислушалась к фразе Итана внимательнее, то я бы поняла, что есть кое-какая несостыковка с тем, что мне рассказывал Кай. Но мои мысли занимали другие вещи. Во-первых, по какой причине Итан взял на себя такую ответственность? Это не только присмотр за чужим ребенком, но и денежная нагрузка: если я правильно поняла, то именно Итан оплачивал проживание в том постоялом дворе. А во-вторых, я услышала заветную фразу – «проблемы с законом». И сразу же вспомнила, что вылетело из моей головы.

– У меня есть еще один вопрос по поводу закона, – сказала я, отчего Итан посмотрел на меня внимательно и как-то подозрительно. – Если фамильяр сделал что-то… противозаконное, то ответственность за его действия будет лежать на хозяине?

– Противозаконное? – удивился Итан. – Фамильяры – отличные помощники, которые хорошо знакомы с порядками в этом мире и городе. Стой, это твой енот?

– Это мой енот, – подтвердила я.

– И что он сделал? – тут же живо поинтересовался Итан. – Снова кого-то оскорбил? Так это ничего страшного, за словесные дуэли ничего не будет.

– Помнишь того мужчину, который предложил мне разделить инвентарь?

– Он вроде замужество предлагал? – правая бровь Итана выразительно поднялась вверх.

– Я предпочитаю говорить о сути вещей, – сказала я, но не стала развивать эту тему. – Так вот, мне кажется, что енот немного нарушил закон в отношении этого человека.

– И что твой фамильяр сделал? Если он разобрал какую-то вещь, то ничего страшного… – начал Итан, но я его перебила:

– А если дом?

– Что дом?

– Если он разобрал все в доме и сам дом, собственно, тоже разобрал, то это тоже ничего страшного? – спросила я с надеждой.

– Кхм, а я-то думал, что получил самого проблемного фамильяра, – после некоторой паузы сказал Итан. – А как он дом-то разобрал?

– С помощью бобра, – вздохнула я и с грустью добавила: – И еще оставил надпись, которая вполне откровенно указывает на то, что это сделал именно он. У меня будут проблемы?

– Да, пожалуй, некоторые проблемы с законом могут возникнуть. Как хозяйка фамильяра ты должна будешь возместить ущерб, а вот как накажут самого енота за подобное – очень сложный вопрос, – задумчиво сказал Итан, а потом резко развернулся и зашагал в обратную сторону.

– Итан?

– Идем, немножко изменим план. Я сначала хотел показать город, потом потренировать, но, думаю, надо включить еще один пункт в наш распорядок дня. Зайдем к судье, поговорим с ним о ситуации.

Я сначала испугалась: решила, что меня собираются сдать прямо в руки закона, а потому даже не подумала идти за Итаном, лишь растерянно смотрела ему вслед.

– Кьяра? Да не пугайся ты так, все будет хорошо, я же не в тюрьму тебя веду, – Итан словно прочел мои мысли, вернулся к месту, где я стояла, взял меня за руку и уверенно повел за собой. – Конечно, твой фамильяр нарушил некоторые пункты, в обычной ситуации тебе пришлось бы заплатить штраф. Но, вот незадача, тот вчерашний мужчина тоже кое-что нарушил. Поэтому у меня есть превосходная идея, как этого штрафа избежать. Нам идти минут двадцать до судейского здания, как раз все обсудим. И фамильяра своего призови, думаю, его странные речи и непревзойденная экспрессивность характера будут очень кстати.

– Как призвать? – растерялась я. – Зачем? А если он опять чего-нибудь наговорит? Это же при судье будет…

– Призывается фамильяр тем же способом, что и посох, – сказал Итан. – И мне нужно будет пять минут общения, чтобы я рассказал еноту, что и как говорить. Не волнуйся, мой план очень хорош, хотя немного специфичен. И твой енот, думаю, отлично впишется в роль.