Ключи от Им-Димен

Навстречу выскочил парень, чуть не сбив нас с ног.

– Осторожнее! – рявкнула Самара.

А я подавилась воздухом, ведь влетела ему в плечо.

– Рени, я как раз хотел тебя искать! – обрадовался Мариус.

– Ты! – Я уже и забыла, что он пообещал помогать, ведь удачно подружилась с однокурсницей, или одноклассницей.

У меня не получалось воспринимать эту крепость школой, скорее университетом, ведь и выглядела она внушительно. Курс выживания? Ну хорошо. Пусть будет Академия Жизни.

– Рени, отомри, очень есть хочется, – от размышлений отвлек голос Самары.

– Она тебе докучает? – уточнил Мариус, одарив новоиспеченную подругу недовольным взглядом.

– Помогает, – пожала плечами. – Ты же отказался ступить в женское крыло.

– Да что ты с ним вообще разговариваешь? – вскипела Самара, а мне подумалось, что эти двое что-то не поделили раньше.

– Она сейчас со мной, – припечатал Мариус, метнув на подругу грозный взгляд.

– Ах вот оно что, – Самара усмехнулась. – Это не дает тебе права лезть к нам в коридоре. Отойди с дороги!

Подруга резко дернула меня за руку и со скоростью подпаленного зайца нырнула в проход. Юбка на платье взметнулась вверх, раскрывшись широким солнцем.

– Увидимся вечером, Рени, – растерянно бросил вдогонку Мариус.

– Что это было? – запыхавшись, выдохнула Самаре в затылок, когда мы примчались к маленькой столовой.

Подруга на той же скорости проскакала к раздаче, схватила еду и поспешила за столик в дальнем углу. Я беспрекословно повторила за ней. И когда опустилась на узкую лавку, в темный зал вошел Мариус. Голова сама повернулась, чтобы проследить, как парень преодолел три бетонные ступени, и оценить неплохой за…вид со спины.

– Шею не сверни, – пробурчала Самара.

– Выкладывай, – я, не мигая, уставилась на нее, и не шевелилась, пока она притворялась, будто увлеченно поглощает овощной салат.

Салат! Настоящая еда! А мне приходилось прикидываться, что лучшее блюдо на обед – созерцание одноклассницы.

– Да ешь ты уже! – наконец не выдержала Самара. – Это же парень.

– Очевидно, – я прихлебнула из миски крепкий бульон, а хлеба нам почему-то не полагалось.

– Ты действительно не помнишь? – удивилась она, а я в очередной раз помотала головой. – Мы же с ними даже учимся отдельно. На совместных парах они только косятся, шушукаются и делают какие-нибудь гадости. А когда исполняется по восемнадцать, нас селят вместе! Отвратительно!

– А зачем?

– Пора.

– Что пора, Самара? – я участливо протянула руку через стол, чтобы поддержать ее, тема показалась неприятной. – Я совсем не в курсе. Что мне стоит узнать?

– Все началось, когда исчезла рождаемость. Она давно была низкой и все падала. А пятнадцать лет назад прекратилась совсем. А потом решили, что нужна совместимость. И отбор пар для родительства пошел по определенной схеме.

Я заметила, что салат с моей тарелки исчез слишком быстро. И на этом еда закончилась, а рассказ только начался.

– Раз в месяц нас меняют местами. По графику. – Соседка передернула плечами. – Надеются на гормоны и инстинкты, наверное. Но это мерзко, Рени.

Я невольно вспомнила прошедшее утро. Мерзко не было, ведь я спросонок решила, что рядом мой мужчина. От ярких картин к бескровным щекам подступил жар. А следом я сообразила, что кровь на простыне все же была неспроста.

– Это ужасно, – выдавила, борясь с осознаниями.

– Вот именно, – подтвердила Самара. – Поэтому мы с девочками договорились. Не разговаривать с ними. И не подпускать к себе. Если ты понимаешь, о чем я. – Голос ее сорвался на несчастный сип.

Испуганные мурашки разбежались от макушки до пяток, заставляя сердце трепетать ближе к горлу. Я, конечно, понимала. А еще я поняла, что сама того не ведая нарушила их договоренность.

– С ума они там все посходили, – заявила Самара, погрозив пальцем в потолок, и с энтузиазмом проглотила последние капли бульона. – Говорят, в древности этим некоторые страдали. Вот и нашим Верховным пора уже к праотцам. Или сами пусть над рождаемостью трудятся. А мы уж как-нибудь без них разберемся, как выжить.

Подруга так распалилась, что на нас начали коситься из-за соседнего стола.

– Отведешь меня к ним? Я сначала решила, что у вас есть ректор, и он главный. Мне надо понять, что произошло, как я тут оказалась и почему ничего не помню. Или есть другие адекватные люди? Здесь едят только ученики? Где все остальные?

– После пар отведу тебя к куратору. Сразу к Верховным не пустят. По всем вопросам мы обращаемся к ши Арелии. А общий зал в другом месте. Там важные разговоры. Наш подвал для классов. Но весной переселимся и мы.

– Очень подозрительно, – резюмировала сказанное Самарой. – А что Наталис? Мне показалось, что ей тоже можно признаться.

– Тебе виднее, Рени, – снова повторила подруга. – Ты проводила у нее много времени дополнительно. Вероятно, она знает, что с тобой случилось. Попробуй к ней.

– Так, еще мне нужен распорядок дня. Часы, телефоны – чем-нибудь пользуетесь? И самое главное: как вы докатились до такой жизни? Где находится Им-Димен? И почему вокруг пусто?

– Не то, чтобы совсем пусто, – растерялась Самара. – Лес и разрушенные здания. Дикие животные. Много опасных ветхих строений и скрытых полостей. За ограду ходить в одиночку нельзя. Каждый год мы отвоевываем у природы немного новых прилегающих территорий для земледелия. Но на тихую охоту выбираемся только большим отрядом. Ты доела?

– Мне бы добавки, – состроила жалостливую гримасу.

– Чего?

– Э-э-э. – Растерянность выбила из головы здравые мысли, но я усилием воли собрала их в кучку. – С едой проблемы, да? Мне показалось, что огурчики-помидорчики в изобилии.

– В бункере были запасы, сейчас они подходят к концу. А того, что удается вырастить, едва хватает на всех. Но никто не жалуется. Мы стараемся.

– Бункер. Ага, – что-то мелькнуло в памяти.

– Пойдем, еще пара после обеда.

На выходе я невольно повернула голову в тонущий во мраке зал с одинокой лампочкой посередине. Мариус сидел на том же месте, что и с утра, и пристально смотрел на меня. Я сбилась с шага и, споткнувшись о ступеньку, неуклюже вывалилась в коридор.

– Да что ж у вас темнотища-то такая! – ругнулась в сердцах, хоть и знала, что ноги запутались от неожиданного внимания, а не из-за отсутствия освещения.

– Ага, – ехидство в голосе Самары можно было раскладывать по банкам.

Что ж такое-то? Как малолетняя студентка!